Королева-мать, раздосадованная сговором Анны де Божё с бывшим зятем и уязвленная тем, что тот отверг ее авансы[73], поручила канцлеру Дюпра в январе 1522 года опротестовать право наследования Бурбона в Парижском парламенте[74]. Потом добилась, чтобы его отстранили от командования авангардом королевской армии, отбывающей в Италию. Эта мера, по сути равная опале, избавила коннетабля от большого стыда, ибо таким образом его имя не фигурировало в числе побежденных в битве при Да Бикоке 27 апреля 1522 года. Зато Жану Сен-Валье, несмотря на довольно серьезную болезнь, пришлось участвовать в этом сражении. Он привел в Италию отряд численностью в 7 тысяч человек, которых вынужден был экипировать и оплачивать из собственного кармана[75]. При Ла Бикоке Жан Сен-Валье потерял пасынка, сына своей жены, Луи де Миолана. У последнего осталась дочь-наследница по имени Клотильда, выросшая при Савойском дворе, которую Сен-Валье хотел выдать за родного сына, Гийома. Анна де Божё не благоволила этому плану — у нее был другой претендент на руку Клотильды. Однако все зависело от решения герцога Савойского, опекуна девушки. Дабы склонить его на свою сторону, требовалось немало пожонглировать связями в высшем свете. Вернувшись из Италии, Сен-Валье, естественно, просил коннетабля добиться для него согласия герцога. Шарль Бурбон согласился послать в Савойю кавалера Сен-Бонне, но Сен-Валье, сочтя посланца слишком «незначительным дворянином», воспользовался пребыванием королевского двора в Лионе летом 1522 года, чтобы встретиться с Луизой Савойской. Он попросил королеву-мать о заступничестве, потом упомянул о судебной тяжбе с Короной из-за графств Диуа и Валентинуа. Предложенную компенсацию в виде трех тысяч ливров ренты Сен-Валье полагал недостаточной. «Не заботьтесь об этом и положитесь на меня, — отвечала ему мать короля. — Я велю покончить с вашей тяжбой». Сен-Валье напомнил ей, что за время последней итальянской кампании он потерял более 40 тысяч ливров, а со дня восшествия на престол Франциска I потерял на королевской службе порядка 100 тысяч экю.
Тут же последовало предложение: Сен-Валье возместят все расходы, если он вместе с коннетаблем согласится предпринять карательную экспедицию против бандитов, опустошающих все королевство. Вельможа высокомерно отказался: «Уж не хочет ли король сделать из меня сержанта на службе у префекта полиции?»
Разговор с Луизой Савойской убедил и Сен-Валье в том, что ему нечего ждать ни от суверена, ни от его матери, и граф пожаловался на их бесцеремонность коннетаблю. Тот пригласил его в гости. Приехав в июле 1522 года в Бутеон-ан-Форс, он увидел потрепанного жизнью, «очень старого и меланхоличного» господина. Шарль Бурбон милостиво принял молодых куропаток, привезенных Сен-Валье к ужину, поблагодарил и в свою очередь преподнес флакон бальзама и арбалет. Заодно коннетабль пообещал отправить к герцогу Савойскому епископа дю Пюи, двоюродного деда юной Клотильды де Миолан, дабы тот устроил желаемый брачный союз. Потом он перешел к излияниям и признался давнему сподвижнику, что возмущен поведением короля, который грозит секвестрировать его владения[76].
В августе 1522 года, отбросив последние колебания, Шарль Бурбон перешел под покровительство Карла V. Франсуа де Перюс де Кар, сеньор де Ла Вогийон и сенешаль Бурбоннэ должны были встретиться от его имени с Адриеном де Круа, сеньором де Борэн, вторым камергером императора. Узнав о планах захвата Франции Генрихом VIII и Карлом V, коннетабль обязался в мае 1523 года присоединиться к ним с 500 всадниками и 8–10 тысячами пехотинцев, чье жалованье уплатят союзники[77].
Франциск I не знал о подробностях этого договора, но, поскольку до него дошли слухи о предполагаемой женитьбе Шарля Бурбона на сестре Карла V, король прилюдно обратился к родичу, горько упрекнул его в скрытности и даже назвал лжецом. Разобиженный коннетабль покинул двор в ярости и укрылся в своих владениях. В середине июля 1523 года он собрал всех преданных ему людей в Монбризоне[78].
Собрание получилось многолюдным. Его составили дворяне и крупные служители церкви, такие, как Антуан де Шабанн, епископ дю Пюи, брат маршала де Ла Палис и Жак Юро, епископ Отэна. Среди вельмож, примчавшихся на его зов, коннетабль особенно доверял Жану Сен-Валье. Заставив его принести клятву на ковчежце с кусочком Истинного Креста в том, что он никому не расскажет об услышанном, Шарль Бурбон пригласил Сен-Валье на тайную встречу с Борэном ночью в субботу 18 июля 1523 года, во время которой был составлен окончательный текст договора с Карлом V[79].
В ряде статей оговаривалось, что Шарль Бурбон возьмет в супруги одну из сестер императора — вдову португальского короля королеву Элеонору или инфанту Екатерину — и получит в приданое 200 тысяч экю. Он присоединится к альянсу императора с Генрихом VIII Английским против Франциска I и будет споспешествовать их вторжению. Уточнялось, что император войдет во Францию через Нарбонн с 18 тысячами испанцев, 10 тысячами немецких ландскнехтов, двумя тысячами тяжелой и четырьмя тысячами легкой кавалерии. Король Англии высадится на западном побережье королевства с 15 тысячами пехотинцев и 500 всадниками, к которым присоединятся еще 3 тысячи пехотинцев и 500 всадников из Нидерландов. Оба монарха начнут военные действия в середине августа, как только Франциск I отправится из Лиона в Италию. Через 10 дней герцог де Бурбон предпримет собственную кампанию. В виде подкрепления он получит из Франш-Конте 10 тысяч ландскнехтов, которые будут набраны для него в Германии и чье жалованье должно быть уплачено из 200 тысяч экю, авансированных Карлом V и Генрихом VIII. Тот факт, что Сен-Валье знал условия договора в таких подробностях, достаточно ясно показывает, насколько он был приближен к коннетаблю и разделял его взгляды.
Договор, составленный секретарем Борэна Шато — ради пущей сохранности тайны чиновники к этому делу не привлекались, — был написан в двух экземплярах. Один предназначался для Карла V, второй оставил себе коннетабль. Оба подписаны Бурбоном и Борэном, на Евангелии поклявшимися соблюдать все условия. Копию договора секретарь Шато доставил в Англию. А дабы окончательно скрепить узы с императором, коннетабль одновременно с Борэном отправил в Испанию господина Сен-Бонне испросить для него у Карла V руку его сестры[80].
На следующий день после подписания договора Сен-Валье вдруг осознал, сколь суровые обязательства связали их со злейшим врагом Франции. В ужасе он примчался к коннетаблю. «Монсеньор, — сказал Сен-Валье, — из-за этого союза вы станете виновником вторжения во Францию императора и короля Англии, немцев, испанцев и англичан. Подумайте, сколько это принесет зла, кровопролития, разрушенных городов, домов, церквей, изнасилованных женщин и прочих бед, проистекающих от войны. Вы ведь член королевского дома Франции, один из самых влиятельных ныне принцев, вы всеми любимы и уважаемы. Но, способствуя гибели сего королевства, вы станете самой одиозной фигурой из всех, когда-либо существовавших на свете, а проклятия в ваш адрес не смолкнут и через тысячу лет после смерти. Подумайте также, сколь великую измену вы совершаете. После того как король отбудет в Италию, а Францию, доверясь вам, оставит вашему попечению, вы нанесете ему удар в спину, сгубив вместе с королевством. Умоляю, хоть из любви к Богу, примите все это в расчет, и пусть вы не испытываете почтения к королеве и ее царственным сыновьям, молю вас, не чините погибели сему королевству, чьи враги, после того как вы откроете им дорогу, и вас самого изгонят отсюда».
Бурбон не позволил себе растрогаться. «Брат мой, — ответил он Сен-Валье, — а чего бы ты от меня хотел? Король и его мать жаждут меня уничтожить. Они отняли большую часть того, что я имею, а теперь добиваются моей смерти». «Монсеньор, молю вас, оставьте эти недобрые замыслы, — продолжал увещевать Сен-Валье. — Доверьтесь Богу и поговорите с королем откровенно»[81]. Возвратись на службу ко двору, вельможа, верный принесенной на кресте клятве, остерегался возбудить у короля подозрения. Франциска I в то время полностью занимали приготовления к походу в Италию и разработка диверсионных операций против Испании, возложенных на Лотрека в Гаскони и Лекуна в Лангедоке. А коннетабль укреплял две свои главные твердыни — замки Шантель и Карла. Он призвал к себе капитана Ла Клайетта с конным отрядом, а капитана Сен-Сафорэна, служившего под его началом еще в Италии, отправил набирать 4 тысячи пехотинцев в Во и Фосиньи. В Савойю он послал Антуана де Шабанна, епископа Пюи. На сей раз прелату было поручено кое-что поважнее, чем подготовка брачного союза Сен-Валье: ему предстояло уговорить своего родича герцога выступить на стороне коннетабля. В Дижоне Эймар де При получил приказ подкрепить свои силы еще тысячью пехотинцев. Более двух тысяч дворян были обязаны присоединиться к коннетаблю как его вассалы.
