Испанское правительство высказало свое неодобрение: оно совсем не хотело усиления Баварии, которая играла двусмысленную роль в испано-французской борьбе. Испанский посол красноречиво отсутствовал во время торжества передачи Максимилиану курфюршеского сана.
Пфальцграф Фридрих, которому теперь нечего было терять, убеждал князей объединиться для защиты "исконной германской свободы" (т. е. привилегий князей). Голландская республика, с 1621 г., по истечении срока перемирия, оказавшаяся в войне с Испанией, представила Фридриху убежище и денежную помощь. Постепенно менял свое отношение к событиям в Священной Римской империи и английский король. Английский парламент потребовал от Иакова действенной помощи Пфальцу и предложил деньги для этой цели. Рассерженный таким вмешательством в его дела, английский король распустил парламент, но войска в Германию для защиты Пфальца все-таки отправил. Их численность, однако, была слишком незначительна, чтобы изменить ход военных действий.
Борьба на Рейне разгорелась с осени 1621 г., когда сюда пробился из Чехии Мансфельд. Он не последовал примеру чешских повстанцев, капитулировавших перед войсками императора и Лиги. Дело заключалось не в преданности Мансфельда протестантизму. Как раз накануне Белогорской битвы он вел подозрительные переговоры с Бюкуа, предполагая перейти на сторону католиков. Убедившись, что император не нуждается в его услугах, Мансфельд решил не распускать свои войска. Что же из того, что более не существовало правительства, которому он служил! Мансфельд служил сам себе, он хотел быть сильным и нужным человеком.
Он долго сражался против Тилли в Чехии, и некоторые крепости перешли в руки католиков лишь через год и два после Белой горы. А когда Мансфельд пришел на Рейн, воспрянувшие духом протестанты взялись за оружие. Испанцам, а также подоспевшему вслед за Мансфельдом из Чехии Тилли временами приходилось туго.
Среди протестантских военачальников вскоре обратил на себя внимание младший брат герцога Брауншвейгского, 20-летний Христиан, занимавший должность администратора епископства Гальберштадтского, где он постоянно ссорился из-за доходов с канониками. Он любил отчаянные приключения так же сильно, как ненавидел католическое духовенство. Влюбленный в жену пфальцграфа Фридриха V, Христиан объявил себя ее рыцарем, прикрепил к шлему перчатку своей дамы и провозгласил девиз: "Все для бога и для нее!" Другой его девиз гласил: "Друг бога и враг попов!"
Отряды Христиана Гальберштадтского нещадно грабили церкви и монастыри на северо-западе Германии, и сам "епископ", приказав однажды начеканить денег из серебряных статуй апостолов, острил, что теперь апостолы разойдутся по свету на пользу обращения язычников, т. е. католиков, в истинную веру. Опрометчивая, безрассудная смелость не сочеталась у Христиана с полководческим талантом, и он неоднократно терпел поражения от Тилли. В сражении у Гехста Христиан отверг совет уклониться от боя с превосходящими силами противника и соединиться предварительно с Мансфельдом. "Это не по-рыцарски,- убегать от врага",- заявил молодой полководец и бросил войска в атаку. Через несколько часов большая часть его армии была уничтожена.
Мансфельд, Христиан Гальберштадский и им подобные военачальники придали новый характер военным действиям. Чем больше крестьян и ремесленников, подмастерьев и батраков, теряя всякую возможность добыть пропитание мирным трудом, уходило из разоренных городов и деревень куда глаза глядят, тем легче было авантюристам-военачальникам набирать войска, готовые идти в огонь и воду лишь за хорошее жалованье. Главной задачей протестантские полководцы ставили не защиту или захват определенной территории, а сохранение и увеличение своих войск. И если во время боев в Чехии не удавалось оградить население от грабежей солдатчины, то теперь и не стремились к этому. То, что в 1618-1620 гг. рассматривалось как зло, с которым невозможно бороться, превратилось теперь в принцип, в нормальную систему самоснабжения войск, не имеющих помощи государства. Крупные князья и большие города еще могли как-то отстоять свои владения от нашествия двуногой саранчи, но население мелких княжеств, аббатств, епископств разорялось дотла.
Католические солдаты не отставали от своих протестантских соперников в насилиях над населением. Тилли, правда, жестокими мерами пытался противодействовать этому и без пощады вешал солдат, пойманных на месте грабежа. Однако большинство провинившихся укрывали товарищи солдаты и старшие начальники-офицеры. Жестокое обращение с жителями было настолько обыкновенным делом, что Тилли не по силам было изменить прочно установившуюся практику. К тому же, жалованье, которое его войска должны были регулярно получать, всегда задерживалось, и солдаты добывали средства существования силой.
Католические войска превосходили протестантов боеспособностью, качеством и руководством. В нескольких сражениях Тилли разбил противника и очистил от него Пфальц. Отступив за Рейн, Мансфельд и герцог Христиан узнали, что Фридрих V, которому император подал надежду на прощение, объявил, что не считает их своими полководцами. Лишившись предлога продолжать войну на территории Пфальца, оба полководца пробились со своими людьми в Нидерланды, выдержав с испанцами при Флерюсе кровопролитный бой, в котором Христиан был ранен в руку. Запущенная рана воспалилась, и руку пришлось отнять выше локтя. Операция происходила на глазах у выстроившихся солдат под дробь барабанов.
Голландцы сначала радушно встретили помощь, но вскоре стали тяготиться беспокойными гостями и подумывали о посылке их за пределы Нидерландов.
Между тем готовилась почва для дальнейшего расширения войны. Войска Тилли вступили в Северную Германию. Зверствами по отношению к протестантскому населению они на этот раз превзошли все то, в чем обвинялись солдаты Мансфельда и Христиана Гальберштадтского. Деревни пустели при их приближении, население массами бежало в переполненных лодках вниз по Везеру.
Католические правители, и в первую очередь Габсбурги, хотели использовать победы Тилли для того, чтобы решить в свою пользу давние споры и прибрать к рукам северные епископства.
Однако более, чем сами немецкие князья, обеспокоились успехами Тилли соседние державы. Именно желание провести контрреформацию как можно полнее и облегчило иностранцам вмешательство в войну и привело к оттеснению внутринемецких раздоров на задний план интересами великих держав. Англия, Франция, Голландская республика, Швеция и Дания сочли, что события привели к недопустимому увеличению мощи испанской и австрийской монархий.
Ослабление внутренней борьбы во Франции позволило новому руководителю французской политики кардиналу Ришелье более активно выступить на международной арене. Имя Ришелье хорошо известно не только историкам, но и широкому кругу читателей популярной и художественной литературы и зрителям кинофильмов. Этот выдающийся деятель сумел почти двадцать лет управлять французским государством, не имея никакой другой непосредственной опоры, кроме личного влияния на короля Людовика XIII. Это не было легким делом. Самолюбивый король заставлял считаться со своим мнением, а его изменчивое настроение могло в любую минуту дать перевес многочисленным врагам первого министра.
Людовик частенько тяготился влиянием Ришелье и подчинялся ему только потому, что кардинал находил за короля решения сложных вопросов внутренней и внешней политики. Король стремился править сам, но именно поэтому он нуждался в умном советнике и не мог заменить его менее способным человеком. Людовик отбросил бы Ришелье в тот момент, когда правительство стало терпеть тяжелые и явные неудачи. Отсюда такая осторожность в твердой и последовательной политике кардинала. Не торопясь вступать в большую войну с Габсбургами, Франция отправила пока что свои войска в Граубюнден и Вальтеллину.
Но особенно не терпелось вмешаться королю Дании Христиану IV.
Одаренный от природы, энергичный, смелый и обладавший отличным здоровьем, он получил в детстве хорошее образование, изучил кроме датского и немецкого языков также латинский, французский, итальянский и испанский, увлекался математикой, архитектурой и музыкой. Морское дело Христиан знал в совершенстве, изучив его сначала на небольшом корабле, плававшем по озеру. Позже король принимал участие в настоящих морских походах и неоднократно рисковал здоровьем и жизнью в морских сражениях так же, как и в операциях на суше.
Необычайно разносторонний, Христиан IV выучился конструировать морские суда, занимался фортификацией и артиллерией, много работал в своей химической лаборатории, завел ботанический сад.
При всем том Христиан IV не был деятелем крупного масштаба. Его бурная энергия растрачивалась на мелочи. Вникая во все детали управления, Христиан зачастую упускал из вида важное и подавлял инициативу подчиненных. Очень простой в обращении, посещавший верфи и работавший здесь как простой плотник, датский король оставался аристократом до мозга костей, чуждым интересам и желаниям простого народа.
