Что касается договорных полков, которым оставили их национальное красное обмундирование, то их набрали не сразу. Первый из этих полков был сформирован лишь в 1805 году из частей, входивших в состав трех бывших вспомогательных полубригад и бывшего национального легиона Гельветической республики. Этот первый полк (полковой командир граубюнденец Рагетли) воевал в Италии, где ему часто приходилось состоять под командой генерала Рейнье. После битв в Венецианской области, он был занят с 1806 по 1811 год преследованием разбойников и англичан в Неаполитанском королевстве. Он оккупировал мелкие острова Неаполитанского залива и участвовал в безрезультатной экспедиции против Сицилии. В то короткое время, пока Жозеф Бонапарт был королем этой страны, поднимался вопрос о поступлении этого полка к нему на службу. Наполеон писал своему брату: «Швейцарцы — единственные храбрые и верные солдаты из иноземцев». Первый полк простоял гарнизоном на юге Италии вплоть до русской кампании.
Судьба первого швейцарского полка была несравненно счастливее судьбы трех остальных полков. Их собрали только в 1807 году, и служили они к югу от Пиренеев в самых тяжелых условиях. В то время как небольшая часть наличного состава оставалась во Франции в резерве, швейцарцы французской армии в Испании были распределены батальонами и даже ротами по различным корпусам имперской армии, стоявшим в Португалии, Андалузии, Каталонии. Им приходилось сражаться со своими братьями-швейцарцами, состоявшими на службе у Бурбонов, и швейцарцами на службе у англичан. Часть их прежде всего была введена в состав армии Жюно, которой было поручено в 1807 году завоевание Португалии. Корпус Дюпона, отправленный в Андалузию, насчитывал в различных дивизиях два или три франко-швейцарских батальона. Сверх того, корпусу этому удалось увлечь за собой два полка испанских швейцарцев, поведение которых в этом деле рассматривалось почти всеми остальными испанскими швейцарцами, которые остались верны бурбонскому делу, как измена. Одного из главных офицеров испанских швейцарцев, Теодора Рединга, инсуррекционная хунта назначила генералом, и он принял самое значительное участие в байленском деле. Когда 22 июля 1808 года Дюпон был вынужден положить оружие, французские пленники были заперты на понтонах; швейцарцы наполеоновских батальонов разделили их участь, так же как и офицеры двух испанских швейцарских полков, присоединившихся к Дюпону, которым не удалось помешать своим людям, по большей части немцам, присоединиться к швейцарцам Рединга. Известно несчастное положение этих французских и швейцарских пленников во время долгого и жестокого плена. Одна или две роты швейцарцев были также в армии Жюно, когда последнего принудили подписать договор в Синтре. Зато швейцарские батальоны имели возможность показать себя в Каталонии, под командой Гувиона-Сен-Сира, победителя при Молино дель Рей. В этой же провинции смерть настигла и испанско-швейцарского генерала Теодора Рединга.
В свою стремительную испанскую экспедицию Наполеон увел с собой несколько швейцарских батальонов. Были они и в армии Сульта в Португалии (1809), и в армии Массена перед Торрес-Ведрас, в 1810 и 1811 годах, и отличились они при защите крепостей. В 1813 году они почти все исчезли из страны, за исключением одного франко-швейцарского батальона и одного испанско-швейцарского полка, который удалось набрать королю Жозефу. В течение этого злосчастного периода 22 000 швейцарцев приняли участие в испанской войне, главным образом в рядах французов, но были они и в рядах испанцев и даже англичан. Резервные батальоны их, остававшиеся во Франции, были заняты охраной берегов Бретани и Фландрии.
Военное соглашение 28 марта 1812 года; русская кампания. Император был сильно раздражен тем, что некоторое число швейцарцев воевало против него, к явному ущербу договорных полков, в которые никак нельзя было набрать полного комплекта. В это время подымался даже вопрос о присоединении Швейцарии к Империи или об учреждении там штатгальтерства для герцога Бертье, князя Невшательского и генерал-полковника швейцарцев, или даже о введении рекрутского набора, по примеру Франции. Однако, убедившись в невозможности набрать там более многочисленную армию, Наполеон 28 марта 1812 года пошел на новое военное соглашение, целью которого было облегчить повинности Союза. По этому трактату Наполеон обязался не требовать от Швейцарии более 12 ООО солдат, составлявших те же четыре полка, не считая 2000–3000 человек резерва. Но он потребовал, чтобы швейцарское правительство запретило всякое военное соглашение с другой державой, и, действительно, швейцарцы английской службы были отправлены в Канаду.
Четыре французских полка из швейцарцев, в числе около 8000 человек, участвовали после этого в роковой русской кампании. Сосредоточенные при начале войны большей частью в Париже (первый полк из Италии попал прямо в Страсбург), они входили в состав дивизии, вскоре поступившей под командование генерала Мерля и принадлежавшей ко второму корпусу Великой армии, корпусу маршала Удино. В то время как Наполеон устремился на Смоленск и Москву, корпус Удино имел дело на Западной Двине с русским гене^ ралом Витгенштейном, защищавшим Дрисский лагерь. Этот корпус участвовал в битвах под Полоцком[148]. Марбо, враждебно относившийся к иноземным вспомогательным войскам, уверяет, что он видел, как во время одной из подобных стычек два швейцарских полка обратились в бегство, а между тем они, хотя, может быть, и с некоторым замешательством, выполнили отданный им приказ занять арьергардные позиции для прикрытия крепостных валов. Гувион-Сен-Сир, сменивший раненого Удино, отозвался о них следующим образом: «Мы можем положиться на стойкость и отвагу швейцарцев; вот почему я ставлю их в резерве». Ужасная битва 18 августа, доставившая Гувиону маршальский жезл, временно обескуражила русских. Их атаки возобновились только в октябре. Швейцарцы победоносно отбросили врага 18 октября; 19-го они последними продержались в Полоцке, а 20-го они же прикрывали отступление второго корпуса через Двину.
После Москвы Наполеон счел второй корпус, усиленный корпусом Виктора, единственно пригодным для прикрытия бедственного отступления из России. Швейцарцы в сражениях и от болезней потеряли большую часть своего состава, их оставалось не более 1200. Им поручено было прикрывать 28 и 29 ноября переход через Березину у Борисова, где они отличились до такой степени, что дивизионный командир их, Мерль, закричал: «Молодцы, швейцарцы, вы все заслуживаете орден Почетного легиона!» Наполеон приказал выдать оставшимся в живых 62 креста, а союзный сейм вотировал им торжественное поздравление как за их поведение в Полоцке, так и за подвиги на Березине. Во время этой кампании они потеряли 6000 человек, но ни одного знамени. Почти все офицеры были убиты или взяты в плен. Собрали все, что оставалось в резерве, и четыре батальона, которые удалось сформировать вместо прежних четырех полков, т. е. всего 4000 человек, защищали потом до последней возможности крепости Вестфалии и Голландии.
В декабре 1813 года союзный совет постановил отозвать швейцарцев с французской службы, а 15 апреля следующего года их освободили от присяги на верность императору. За все время наполеоновских войн на их долю выпало участие в несчастных походах, в испанском и в русском, но тем не менее они поддержали старинную военную честь нации. Это был последний раз, когда швейцарцы участвовали в крупных европейских войнах. Вскоре руководящим началом их политики должен был стать принцип действительного нейтралитета.
IV. Швейцария в 1813 и 1814 годах
Швейцарский нейтралитет в царствование, Наполеона. Если Швейцария не сумела в 1813 году воспротивиться нашествию, то виноват в этом Наполеон, который лишил ее средств отстаивать свой'нейтралитет и сам показал пример нарушения неприкосновенности ее территории. По Акту посредничества Наполеон разрешал Швейцарии содержать лишь незначительную силу в 15 ООО человек, формируемую из контингентов отдельных кантонов. Уже раньше к особе ландаммана был приставлен генерал-адъютант; в 1804 году был создан генеральный штаб, в котором рядом с генерал-квартирмейстером Финзлером и главным инспектором Алоизом фон Ре-дингом состояло также несколько союзных полковников. В начале войны 1805 года против Австрии и России Наполеон потребовал, чтобы Союз заставил уважать свой нейтралитет, чрезвычайно выгодный для самого Наполеона, потому что пути для его вторжения шли через Германию и Италию, а война 1799 года показала, что альпийский массив мало пригоден для прохода завоевателей. Сейм издал заявление о нейтралитете и выбрал командующим «avoyer» Рудольфа де Ватвиля, который был вместе с тем и ландамманом Швейцарии. Война велась тогда Наполеоном настолько энергично, что Швейцарии не пришлось охранять своих границ. Сам же Наполеон мало считался с их неприкосновенностью: то он пользуется в 1809 году для своей армии Вазельским мостом, что возбудило даже вопрос об уступке ему клочка швейцарской территории для устройства предмостного укрепления в Гюнингене, то в 1810 году, как было сказано выше, занимает своими итальянскими войсками Тессин. Очевидно было, что швейцарский нейтралитет мог быть только фиктивным и что Союз, связанный договором и военными соглашениями со своим могущественным соседом, являлся в сущности вассальным государством. Как бы то ни было, 18 ноября 1813 года сейм возобновил свое заявление о нейтралитете и сообщил его Наполеону через бывшего ландаммана Рюттимана, а союзникам — через Алоиза фон Рединга. Была набрана армия в 12 ООО человек (причем надеялись со временем ее усилить), и во главе ее еще раз был поставлен Ватвиль.
