коронации императора 2 декабря 1804 г.:
Boudon J.-O. Histoire du Consulat et de l'Empire. P. 156–161.
Lentz T. Nouvelle histoire du premier empire. P. 37–38; Mansel P. The Eagle in Splendour. Napoleon and his Court. L.; N. Y., 2015. P. 36–38.
Не приходится сомневаться в том, что Наполеон имел возможность заранее ознакомиться с сюжетами будущих барельефов, поскольку, как мы уже знаем, они были представлены на Салоне живописи и скульптуры 1802 г., а также воспроизводились в приложении к тексту «Проекта памятника», утвержденного муниципалитетом Орлеана в 1803 г.
Как отмечал Жак-Оливье Будон, идея превратить Консулат в Империю существовала уже в 1800 г.: Boudon J.-O. Histoire du Consulat et de l'Empire. P. 135. См. также: Woloch I. Napoleon and His Collaborators: the Making of a Dictatorship. L., 2001. P. 131–136.
Boudon J.-O. Histoire du Consulat et de l'Empire. P. 135–142; Mansel P. The Eagle in Splendour. Napoleon and his Court. P. 1, 13–30.
Tulard J. Napoleon et la noblesse d'Empire avec la liste complete des membres de la noblesse imperiale, 1808–1815. P., 1979. P. 72–73.
О них Наполеон вспоминал в конце своей жизни, на острове Святой Елены: Las Cases E.-A.-D. (comte de). Memorial de Sainte-Helene, ou Journal ou se trouve consigne, jour par jour, ce qu'a dit et fait Napoleon durant dix-huit mois. Bruxelles, 1824. T. 4. P. 243.
Woloch I. Napoleon and His Collaborators. P. 104–119.
Boudon J.-O. Histoire du Consulat et de l'Empire. P. 150.
Ibid. P. 123–126.
См. прежде всего классическую работу: Holtman R. Napoleonic Propaganda. Baton Rouge, 1950. См. также: O'Brien D. Propaganda and the Republic of the Arts. P. 287–288; Boudon J.-O. Histoire du Consulat et de l'Empire. P. 45–47.
Siegfried S. The Politisation of Art Criticism in the Post-Revolutionary Press II Art Criticism and Its Institutions in Nineteenth-Century France I Ed. by M. R. Orwicz. Manchester, 1994. P. 9–28; Wrigley R. The Origins of French Art Criticism: From the Ancien Régime to the Restoration. Oxford, 1995. P. 212–215.
Бак Я. Инсигнии II Словарь средневековой культуры. С. 189–195.
В целом о развитии данной концепции в эпоху Средневековья см.: Beaune C. Naissance de la nation France. P., 1985. P. 207–229. В истории Жанны д'Арк также присутствовала легенда о Божественной инвеституре, которая появилась еще при жизни девушки, летом 1429 г., и повествовала о передаче Французского королевства Господом «в управление» Карлу VII при ее непосредственном посредничестве. В наиболее полном виде эта легенда оказалась изложена в показаниях герцога Алансонского на процессе по реабилитации Девы в 1456 г.: «Et in crastino, ipsa Johanna venit ad missam regis, et dum percepit regem, se inclinavit, et rex eamdem Johannam duxit im cameram quamdam; et cum eo erat ipse loquens et dominus de la Tremouille, quos retenuit rex, aliis precipiendo quatenus recederent. Tunc ipsa Johanna fecit regi plures requestas, et inter alias quod donaret regnum suum Regi celorum, et quod Rex celorum, post hujusmodi donationem, sibi faceret prout fecerat suis predecessoribus, et eum reponeret in pristinum statum» (PN, 1, 381). В соответствии именно с этим источником история воспроизводилась в наиболее популярной биографии Жанны д'Арк, изданной в XVIII в.: Lenglet Dufresnoy N. Histoire de Jeanne d'Arc, vierge, héroïne et martyre d'Etat. 3 vol. P.; Orléans, 1753–1754. Т. 1. P. 43–44. Подробнее см.: Тогоева О. И. Карл VII, Жанна д'Арк и легенда о Божественной инвеституре II Казус. Индивидуальное и уникальное в истории — 2019 I Под ред. О. И. Тогоевой и И. Н. Данилевского. Вып. 14. М., 2019. С. 17–30.
См. выше: Глава 4.
См., к примеру, показания самой Жанны д'Арк о месте ее рождения на обвинительном процессе 1431 г.: «Consequenter, interrogata de loco originis: Respondit quod nata fuit in villa Dompremi, que est eadem cum villa de Grus; et in loco de Grus est principalis ecclesia» (PC, 1, 40). На процессе по реабилитации девушки были заслушаны показания 34 ее односельчан или жителей близлежащих деревень. В данном вопросе их рассказы, естественно, совпадали: PN, 1, 252–311.
Из пяти копий, снятых с оригинального кодекса, содержавшего материалы обвинительного процесса 1431 г., до наших дней дошло только три: одна рукопись была утеряна, другая — уничтожена в 1456 г. по распоряжению судей, проводивших процесс по реабилитации Жанны д'Арк. Из оставшихся трех манускриптов один был отправлен Пьеру Кошону, епископу Бове, возглавлявшему суд в 1431 г.; второй — великому инквизитору Франции Жану Бреалю; третий поступил в распоряжение английского короля Генриха VI: PC, 1, XIX–XXI; Procès de condamnation et de réhabilitation de Jeanne d'Arc. T. 5. P. 388–389, 392–395. Что касается материалов процесса по реабилитации, то они также сохранились в трех аутентичных копиях XV в. Одна из них принадлежала Карлу VII и хранилась в королевской библиотеке; вторая находилась у Карла Орлеанского или у его сводного брата, Бастарда Орлеанского; третьей владел Гийом Шартье, епископ Парижа, и после его смерти в 1472 г. этот экземпляр был передан в библиотеку капитула собора Парижской Богоматери: PN, 1, XI–XIII; Procès de condamnation et de réhabilitation de Jeanne d'Arc. T. 5. P. 447–452.
«Haec ex oppidulo quod Donoremigium vocatur in agro Tullensi apud Leucos orta… ad Carolum venit» (Hordal J. Heroinae nobilissime Ioannae Darc. P. 12).
Как утверждал Шарль дю Лис, на первом памятнике Жанне д'Арк, установленном в Орлеане на мосту через Луару, читалась следующая надпись: «Puellae. Viragini. Ioannae. Darciae. Domniremig. In Tullensib. Leucis. Natae» (Lis Ch. du. Recueil de plusieurs inscriptions. P. 3). Жан Ордаль и Шарль дю Лис считали себя дальними родственниками и поддерживали тесные дружеские связи: «Quod cum animo et cupiditate, mea ipse sponte studiose incumberum, tum ut id moliri, et agere auderem inductus sum assiduis consanguineorum, assinium atque amicorum flagitationibus, nobilis praesertim,
