7
ЯЗЫК ДЬЯВОЛА
Володя в глубокой задумчивости, не замечая ни толпы, в которую он окунулся на Невском, когда вышел из отеля, ни сигналов светофора, когда переходил проспект, сел на скамейку в сквере перед Казанским собором. Вода бьющего здесь фонтана рассыпалась в пыль под действием свежего ветерка, эта пыль садилась на лицо и руки мальчика, но он не замечал прохладной влаги. Все сидел и думал.
"Скрипка орехового цвета! Она очень похожа на инструменты Страдивари. Она доводит людей до транса, как довела уже многих, в том числе и меня. Конечно, это украденная из музея скрипка Орланди, но зачем нужно было тому линялому мужчине приносить её Маркевичу якобы в подарок? А знал ли тот, кто купил скрипку Орланди, о её свойствах? Если не знал, то не мог быть уверен, что вернет скрипку назад, согласно условию. Но если даже и понял, какая сила в ней заключена, для чего пришел к скрипачу, ведь на Маркевича скрипка могла и не подействовать, и тогда бы владелец Орланди распрощался навсегда с шедевром старинного мастера. Ах, как это все странно! Главное, что она в руках у настоящего ценителя, а не у случайного барыги, я это понял. Нужно найти его, а потом уже думать, как завладеть инструментом!"
И Володя, поднявшись, зашагал в сторону музея музыкальных инструментов. Именно там, предчувствовал он, находится кончик нити, способной привести его к странному собирателю скрипок.
Он заглянул в вестибюль музея с опаской, боялся, что Серега, находящийся на дежурстве, не пустит его или, что хуже, станет приставать к нему, пытаясь взять реванш за поражение, которое ему нанес Кошмарик. Но в "аквариуме" сидел другой охранник, и Володя, шмыгнув мимо него, прошел прямо к подвалу, где располагался архив.
Вероника Мефодьевна сидела за своим рабочим столом и по обыкновению разбирала какую-то рукопись. Она подняла на вошедшего Володю свои усталые глаза. Мальчик так боялся увидеть в них упрек или даже злость, но одна лишь искренняя радость засветилась в этих поблекших, спрятанных в паутине морщин глазах.
- Ба, ба, ба! - прогудела она. - Глориа вам, синьор! Куда запропастился, голубчик? Садись-ка да расскажи!
Володя, тронутый теплой встречей, сказал:
- Да разве вы ничего не знаете?
- Ну да, был какой-то шум, ты что-то снял с витрины, ну и что? Неужели кто-то мог подумать, что ты способен на кражу? Я так и заявила и этой щуке Адельфине, и директорше нашей: посмотрите в глаза этого мальчика. Неужели вы увидите, что в этих глазах прячется вор? Какое-то недоразумение, право...
- Спасибо вам, Вероника Мефодьевна, - дрогнувшим голосом произнес Володя. - Я действительно не брал скрипку - я только хотел на ней поиграть. Скрипку взял другой человек, но пока я её не найду, называть имя этого человека не стану. Я же к вам пришел вот зачем. Помните, вы говорили о каком-то скрипичном мастере, он и ремонтировал, и изготавливал скрипки тот, что назвал имя итальянца...
- Ну да, я вспомнила, не продолжай, - перебила Володю старушка. Василий Васильевич Переделко. Только он уже умер, но его дело продолжил сын. Тебе-то что от него нужно?
- Один мой знакомый хотел отдать в починку дорогую скрипку, но все не решается - боится, что загубят инструмент. Если бы вы назвали адрес этого Переделко, то мой знакомый отнес бы ему в ремонт свою скрипку.
- Да, но только где я возьму его адрес? - задумалась старушка. - Может быть, в старых актах приемки, где Переделко-старший значился как эксперт? М-да, можно посмотреть, только это будет очень, очень ларго, ты понимаешь.
- Понимаю! Пусть медленно. Я подожду! - обрадовался Володя, а женщина, тяжело опершись на столешницу, поднялась, чтобы идти в хранилище за документами.
Едва Вероника Мефодьевна скрылась в чреве архива, Володя, стараясь не скрипнуть, поднялся. Он помнил, что не разобранные документы, с которыми он занимался, так и лежали в пачке в углу. Среди них находился и конверт с письмом и чертежом - он нарочно не внес его в опись. Именно к этой стопке бумаг и шел сейчас Володя на цыпочках, как настоящий вор.
"Ах, Вероника Мефодьевна, - думал он с каким-то веселым злорадством, напрасно вы решили, что я не способен на кражу! Еще как способен, только я не стану красть ради наживы. Я сейчас украду несколько бумажек и пока не знаю, понадобятся ли мне они, но все же украду. Потом я верну их на место, но это будет потом..."
Он чуть не рассмеялся от радости, когда его быстрые пальцы нащупали в большой стопе гладкую бумагу конверта. Володя выхватил его из общего вороха документов, выдернул из брюк подол футболки, запихнул конверт под тонкую ткань - нет, здесь он был виден даже почти слепому! Володя, слыша шаркающие шаги Вероники Мефодьевны, быстро передвинул конверт на спину, заткнул майку за пояс и сел за стол, приняв прежнюю позу.
- Сейчас посмотрим, сейчас, сейчас! - бормотала себе под нос старушка. - Архивы на то и нужны, чтобы хранить сведения обо всем! Так, начнем с шестидесятого года...
И женщина стала переворачивать страницы дела...
Она рылась в папках и сброшюрованных делах с полчаса, и Володя уже потерял надежду. Если Вероника Мефодьевна не найдет адрес этого Переделко, то, конечно, можно обратиться в адресное бюро, только все это затягивало сроки операции. Впрочем, план у Володи хоть и имелся, но был рыхлым, хлипким, как весенний снеговик, который вот-вот упадет. Но и этот киселек мог сослужить большую службу.
- Ну, радуйся, голубчик, - легонько ударила старушка желтой рукой по листу бумаги. - Вот адрес Переделко, правда, нет никаких гарантий в том, что его сын, которому сейчас около семидесяти, а то и больше, живет по этому адресу, а не где-нибудь еще. Возможно, его, прости господи, вообще нет на свете.
Женщина записала адрес на листке бумаги и подала его Володе. Во взгляде Вероники Мефодьевны Володя уловил какую-то невысказанную просьбу, и сам уставился на неё вопросительно. Женщина протянула ему белый квадратик, Володя взялся за его край и почувствовал, что архивариус не отпускает лист.
- Я тебя только об одном попрошу... - сказала старушка вдруг глубоким шепотом.
- О чем же? - отчего-то испугался Володя.
- Ты, голубчик, ту историю о губительном действии скрипок Орланди позабудь. Легенда это все, враки. Не морочь себе голову. Будь весел, беззаботен и здоров, как Моцарт в период написания "Свадьбы Фигаро".
Володя, ошеломленный, пробормотал что-то невразумительное и стал пятиться к выходу, боясь, что Вероника Мефодьевна увидит выпирающий под футболкой конверт. Он благополучно уперся спиной в дверь, кланяясь, как проситель в канцелярии времен Гоголя, открыл дверь и был таков. На улицу он тоже выбрался без приключений, но уже там, на солнцепеке, у него голова пошла кругом, а в глазах потемнело.
"Неужели старушка все знает? Откуда она все знает? Неужели читала письмо? Но тогда она непременно заметит пропажу конверта! Она не простит мне этой кражи, сообщит о ней директору и Адельфине! За мной прийдут, и тогда уже никто не поможет мне: и скрипка, и украденный документ будут дополнять друг друга, как два свидетеля, решившие во что бы то ни стало оговорить его!"
Володя минут пять стоял неподалеку от входа в музей. Раза два он порывался вернуться, спуститься в архив, положить на стол Вероники Мефодьевны конверт, все чистосердечно поведать старушке, рассказав даже о разговоре с Маркевичем. Вместе бы они рассудили, что делать дальше, Володя верил в мудрость и прозорливость старого архивариуса. Но стыд своей холодной когтистой лапой дважды хватал Володю за плечо и разворачивал его. Нет, взглянуть в печальные, потускневшие глаза Вероники Мефодьевны Володя сейчас не мог. Вот потом, когда отыщется скрипка... Инструмент обязательно нужно было найти!
Переметнув конверт со спины на живот, Володя решительно зашагал прочь, на ходу читая адрес. "Набережная Фонтанки, где-то у Аничкова моста. Это совсем рядом!"
Решив сегодня же завершить первую часть плана, полагаясь на свою везучесть и ловкость, Володя остановил такси и через десять минут уже стоял у парадного подъезда нужного ему дома. Холодная лестница с затхлым запахом поглотила его, а старый, тарахтящий лифт потащил на шестой этаж, под самую крышу.
"Не надейся ни на что, тогда и огорчаться не придется, когда поймешь, что в этой квартире никаких Переделко и в помине нет", - готовил себя Володя к неудаче.
Звонок прозвучал, и на удивление быстро послышался шум чьих-то шагов. Загремели замки, засовы, цепочки, дверь приоткрылась. На Володю спокойно смотрел крепкий старик с мощным бульдожьим лицом и валиком густых седых волос над выпуклым, изрезанным глубокими морщинами лбом.
- Кого вы хотели? - спросил старик.
- Простите, это квартира Переделко? - вежливо спросил Володя.
- Да. А кто конкретно тебе нужен?
- Сын Василия Васильевича - это вы? Просто мне вас рекомендовали в музее музыкальных инструментов как крупного, уникального специалиста по ремонту скрипок.
