Марат во время речи против Роланда признался, что революционеры не могут быть уверены в судьбе революции, прежде чем не отрубят головы еще 270.000 человек. Историк Таи сообщает, что только в одиннадцати восточных провинциях Франции от террора погибло 500.000 человек.
Среди бумаг, найденных в доме Робеспьера после его казни, был найден план уничтожения 15.000.000 французов. План этот был составлен Маратом и подписан Робеспьером и Карри.
Во Франции было создано 178 революционных трибуналов. Из этого числа 40 революционных трибуналов были разъездные, которые все время переезжали из одного населенного пункта в другой.
Суд над подозреваемыми в контрреволюции производился не более 5 минут и осужденные немедленно убивались. 63 женщины были казнены только за то, что присутствовали на тайном богослужении. 400 детей от 6 до 11 лет казнены за то, что они были детьми богатых или зажиточных.
Собор Парижской Богоматери во время революции был посвящен философии. И в нем, по этому случаю, три дня продолжалось пиршество революционной черни, на котором во множестве участвовали проститутки Парижа.
В эти дни в собор было приведено 200 священников, которые все были убиты.
«Система, вследствие которой в последние месяцы отрублено было тысяча четыреста голов в одном Париже — такая безумная система не могла найти себе поддержки. Она шла совершенно наперекор принципам террористических правительств, которые обыкновенно стараются поразить своих врагов одним сильным ударом и поразить в самом начале. Тут же, напротив, варварство увеличивалось с каждым днем, и государственная мудрость была оскорблена точно так же, как и человеколюбие.» «По крайней мере одна мысль никогда не приходила в голову современникам Робеспьера — мысль, что он был чужд террору. Что сделал бы этот человек без террора.» «Хотя память Робеспьера и Сен-Жюста была стерта в течении многих поколений, но она оставила по себе пагубное наследство, которым воспользовались многие, не зная его источника. Наследство это идея о необходимости диктатуры для основания свободного государства.» Разбирая утопические политические системы Эдгар Кине замечает:
«Употреблять в дело высшую философию там, где ей нечего делать — не всегда признак ума. Есть вещи на которые следует смотреть просто, невооруженным взглядом: если вы посмотрите на них в телескоп, то произведете только туман, который не имеет даже достоинства реального существования». «Все утопии, — продолжает он, — имеют две общие черты: диктатора и папу, которые чаще всего соединены в одном лице. Они не могли освободиться от влияния средних веков: они возвращаются к ним путем химеры. После нескольких поворотов, они (утопии) все примыкают к папству, к святому престолу, в который они возводят сами себя. Они приковывают себя к этому новому трону, чтобы приковать к нему и других. Построив свою религию, они требуют, чтобы ум склонился перед нею и оспаривают у него право анализа.
Чему учат нас люди всех партий во время революции? Умирать. В этом искусстве они дошли до совершенства. Но кто желает жить свободным, тот должен смотреть в другую сторону».
Ламартин был прав, когда писал:
«В этом мире все рабы Богов, самих себя и судьбы.
От Сены и до Тибра, При Консуле и Короле, Будь добродетелен и будешь ты свободен, И независимость твоя — в тебе самом».
Полной свободы никогда не было в прошедшем. Не будем же искать ее позади себя имея кровавый опыт английской и французской революции и ужасный опыт февральско-октябрьской революции в России.
* * *
За все ужасы французской революции прямую ответственность несут так называемые философы-просветители. Гюго правильно указывает в «93 годе», что «книги родят преступления» и что «пока будут Вольтеры будут и Мараты».
XVII. ПРИЗНАНИЯ МАСОНОВ О ТОМ, ЧТО ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ — ДЕЛО ИХ РУК
О том, что масоны являются основными инициаторами Великой французской революции, имеются откровенные признания самих масонов.
На первом международном конгрессе масонов, состоявшемся в 1889 году в Париже и посвященном 100-летию французской революции, масон Амиал открыто заявил, что:
«Космополитизм — это главное в их союзе», и что «Всемирная демократическая республика — вот идеал франкмасонства, рожденный и высказанный за полвека до революции 1789 года».
На этом же конгрессе масон Франклин, член ордена Великого Востока, так сформулировал конечные цели масонства:
«..Наступит день, когда народы, не имевшие ни XVIII века, ни 1789 года, сбросят узы монархии и церкви. Этот день теперь уже недалек, этот день, которого мы ожидаем, этот день принесет всеобщее масонское братство народов и стран…
Это идеал будущего. Наше дело ускорить рассвет этого всеобщего мирового братства».
В 1904 году, перед революцией в России, Турции, Персии и Китае, в декларации ордена Великого Востока Франции было заявлено:
«Франкмасоны подготовили великую революцию… На их долю выпала честь дать этому незабвенному событию формулу, в которой воплотились ее принципы: свобода, равенство и братство…» В книге, посвященной международному съезду масонов в 1910 году в Брюсселе, мы читаем:
«Остается навсегда незабвенным, что именно французская революция осуществила масонские начала, изготовленные в наших масонских храмах.» Масон Паницци заявил на конгрессе:
«Масонство и демократия, это одно и то же, или даже больше масонство должно быть рассматриваемо, как армия демократии».
Характерны следующие заявления:
«С того дня, когда союз пролетариата и масонства, под руководством масонства скреплены мы стали армией непобедимой.» «Масонство, которому история обязана национальными революциями, сумеет провести и самую крупную, так называемую интернациональную революцию.» А в книге «Le Symbolisme Mars», 1933, стр. 161, мы встречаем следующее утверждение:
«Масонство сосредотачивает усилия всех революционных умов».
Так что сами масоны признают, что они являются творцами всех политических и социальных революций, начиная с Великой французской революции».
XVIII. КАК ОНИ ЛГАЛИ О ФРАНЦУЗСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ
Когда вышла в свет «История французской революции» Ипполита Тэна, она обрадовала врагов революции и взбесила ее почитателей.
Книга выдержала 24 издания во Франции в короткий срок.
Одностороннее миросозерцание поклонников «великой» французской революции и практические цели которые они преследовали, заставляла их всячески восхвалять деятелей революции и героизировать их личности. До Тэна французскую революцию описывали в романтических тонах, доказывали, что она благодеяние, а Робеспьер, Марат и другие ее деятели — герои. Делалось то же самое, что делают сейчас большевики в отношении «великой» октябрьской революции.
Тэн подошел к исследованию истории французской революции с приемами чистого натуралиста. Источником своей истории он сделал не написанные до него книги, а подлинные документы; он изучил море документов эпохи французского октября.
Вывод, к которому пришел Ипполит Тэн был следующий:
Революция была диктатурой городской черни в Париже и других городах, так же как Жакерия — диктатура черни в деревнях.
Поклонники революции подняли неистовый вой против подобного толкования своего кумира. Но с Тэном трудно спорить: всегда и всюду он указывает факты и документы, из которых он заимствовал эти факты.
Сочинение Тэна состояло из трех частей. В первой он описал Францию при королях, во второй ход революции и в третьей части эпоху Наполеона.
Русские поклонники великой французской революции перевели на русский язык и выпустили только первую часть, в которой описывалось состояние Франции при последнем короле. Второй и третий том сочинения Тэна русские революционеры ни переводить, ни издавать не стали.
Почему? Да потому, что не хотели доводить до сведения русского читателя о всех ужасах и мерзостях «великой» французской революции, повторить которую они хотели в России. О слишком уже ужасных зверствах революционеров повествовал, ссылаясь на документы, Ипполит Тэн.
События же, о которых рассказывал И. Тэн в первом томе, рисовали жизнь во Франции не в очень идиллических красках, и это русских революционеров устраивало. Но неблаговидные действия королевской администрации выглядели невинными шалостями по сравнению с теми чудовищными преступлениями, которые проделывала под руководством Робеспьеров и Маратов революционная чернь. А вот об этом то господа эсеры, меньшевики и большевики, подготавливая русский вариант «великой французской революции», старались умолчать. Поэтому то второй том «Истории французской революции» Тэна в России и не выходил. Только долгое время спустя, в журнале «Мирный Труд», выходившем, кажется, в Харькове, был напечатан второй том работы И. Тэна.
