под сарацинами имелись в виду египтяне.
Интересно название одного генуэзского корабля, перевозившего в 1455 г. рабов – «Fustode Savastopoli», хозяином которого был некий Амброджио де Венедатто. [163]
В генуэзских торговых актах упоминаются цены на продаваемых в Крыму рабов из Абхазии. Так, абхаз по имени Сениариус (Seniarius), в возрасте между 18 и 20 годами, стоил 470 барикатов аспров, «белый» абхаз по имени Козани (Coxani) в возрасте около 11 лет также продавался за 470 барикатов аспров, абхазский мальчик пяти лет по имени Якобус (Jacobus) – за 175 барикатов аспров, а абхазская девочка около 8 лет по имени Брунета (Bruneta) стоила 200 барикатов аспров (Nicolle & Dennis 2014: 16).
Самая низкая цена за раба-абхаза Джакобето 24 лет (1408 г.) составила 62 лиры, а самая высокая (1430 г.) за Вентурино 15 лет – 125 лир. 10-летний мальчик-абхаз Амар был продан Лучано де Соларио в 1433 г. Луке Сачерио в Хиосе за 125 иперпиров серебром (равно 1000 генуэзских лир), что являлось достаточно высокой суммой. Стоимость отданной в 1444 году в поднайм на 12 лет 35-летней абхазской рабыни Катерины была определена всего в 100 лир. Самая низкая цена в 45 лир была отдана за 32-летнюю абхазку Маргариту (1423 г.), а самой высокой ценой за рабыню-абхазку Марию в возрасте 28 лет (1487 г.) были 253 лиры. Стоимость женщины-абхазки с 2-х летним ребенком составила в 1430 году 167 лир, а с пятилетним ребенком в 1448 году – 160 лир (см. Кация 1986: 44–45).
Женщины в целом ценились выше, чем мужчины. Так, тридцатилетняя абхазка Венали (Venali) была продана за 500 аспров, тогда как за ее ровесника, венгра Пауля, отдали лишь 130 аспров (Balard 1978a: 296). Латинские имена этих рабов свидетельствуют о том, что они были крещены по католическому обряду.
В первой половине XV в. средняя цена мужчин, вывезенных из Абхазии, составляла 75 лир, средний возраст – 17 лет, женщин, соответственно – 117 лир, средний возраст – 21 год (Gioffrè 1971: 58; Кация 1986: 44; Pistarino 1994: 223). Во второй половине XV века средний возраст рабынь-абхазок был 26 лет, а цена на них повысилась до 180 лир (Кация 1986: 44).
Помимо Савастополи (Сухума) и Крыма (Каффы), в XV веке абхазские и черкесские рабы поступали в Италию и через невольничьи рынки Константинополя. Так, в 1436 г. в Константинополе продавалась группа рабов, из которых 5 были «прекрасные» черкесские и абхазские (zircase e avogaze) девушки ок. 20–25 лет, одна женщина 28 лет, и двое мальчиков 14 лет; их всех купили по 91 иперпиру (hyperpyra) за каждого и отправили в Венецию. Помимо них, там же продавали одного абхазского раба (sciavo avogaxo) за 95 иперпиров, русскую рабыню Марию 16 лет и абхазского раба 18 лет, обоих за 210 иперпиров, одну черкесскую рабыню 20 лет за 108 иперпиров и т. д. (Fleet 1999: 147).
Кроме того, на относительно небольшом невольничьем рынке в Трапезунде, по данным С. Карпова (1982: 196–197), рабы из Западного Кавказа (включая черкесов и абхазов) составляли 72,7 %.
Рабы из Зихии (Черкесии) и в меньшей степени из Абхазии экспортировались и из Таны (Азова), бывшей основным венецианским эмпориумом (торговым поселением) в регионе. Из Таны они отправлялись в основном в Венецию, откуда потом часть их, через посредство специальных агентов, перепродавались и в другие города Италии, включая Флоренцию.
Так, всесильный правитель Флоренции Козимо де Медичи поручил своему агенту купить для него рабыню в Венеции. [164] Сын Козимо, Джованни, также заказывал через агента рабыню в Венеции. В письме, датируемым 1459 годом, агент сообщает Джованни: «Я нашел для вас одну [девушку] из черкесской нации, возрастом между 17 и 18 годами…и не очень изящную лицом, но хорошую собой и умелую, живую и умную, так что я думаю, она отлично подойдет; и это мнение Лукреции и некоторых других женщин, кто ее видел». Джованни заплатил за эту черкесскую рабыню солидную сумму в 72 дуката (Origo 1955: 337).
Актом от 5 марта 1431 года регистрируется продажа гражданином Венеции Марино Марипетти (Marino Maripetti) агенту Аверардо дей Медичи (Averardo dei Medici) во Флоренции рабыню абхазского происхождения (unam schlavam de genere Avogassiorum) по имени Магдалена, которая до этого была крещена, а 5 марта следующего 1432 года от того же Марино Марипетти Аверардо дей Медичи приобрел рабыню черкесского происхождения (schiava de genere Circassiorum), также по имени Магдалена (Zanelli 1885: 51–52).
Довольно часто итальянцы давали рабам клички по стране их происхождения. Так, черкешенок они называли Черказия, Карказия, Чарказия, Чиркассиа (Cerchasia, Charcasia, Carcaxia, Carcasia, Circassia), в латинизированной форме Йарказия (Jarcaxia), т. е. «Черкесия», либо Зиха (Zicha), Сикина (Sikina), от «Зихия» (Zichia, т. е. ‘Черкесия’). Абхазок называли Авогазия (Avogaxia, Avogasia), т. е. «Абхазия». Ср. также имена рабов Карказиус (Charcaxius; Barker 2014: 58), в латинизированной форме Йарказиус (Iharcasius; Balard 1978b: 792), т. е. ‘черкес’, Зико (или Цико) (Zico) ‘зих’. [165]
Как отмечалось в предыдущей главе, к середине XV века наибольший контингент восточных рабов на невольничьем рынке в Генуе, которые распространялись по другим городам Италии, включая Флоренцию, составляли абхазы и черкесы (Gioffrè 1971: 22; Pugliese 2014: 16), в большинстве своем женщины. Согласно Д. Джоффре, между 1400 и 1499 гг. в Генуе было заключено 165 нотариальных контрактов, связанных с жившими в городе невольниками абхазского происхождения, из них касающихся женщин-абхазок – 141 (две из них с детьми). Из этого числа только 11 были проданы в рабство некрещенными; они носили или этническое имя – Авогазия («абхазка»), либо латинские имена (цит. в Кация 1986: 44).
В период между 1425 и 1450 гг. абхазы составили вторую по численности, после русских, этническую группу рабов в Генуе (третье место делили черкесы и татары [166]). В период же между 1450 и 1575 годами доминантной группой стали черкесы, при некотором снижении количества русских и абхазских рабов (Pugliese 2014: 16; Balard 1978b: 792, 799).
Обилие черкесско-абхазских рабов в позднее Средневековье и в эпоху Возрождения в Италии объясняется тем, что для мореплавателей-итальянцев географически и логистически более доступными были именно рабы с Черноморского побережья Крыма и Кавказа, поскольку там имелись близкие к портам крупные невольничьи рынки с достаточным поступлением людского товара. Немаловажным фактором было, по-видимому, и то что, в отличие от ареала обитания татар и монголов, Западный Кавказ, как кажется, избежал опустошительного воздействия пандемии чумы. Имело значение, наконец, и то обстоятельство, что на тот период большая часть западнокавказских горцев являлись и/или воспринимались итальянцами в качестве язычников.
Действительно, несмотря на наличие немногочисленных церквей и священников, лишь часть черкесов и абхазов номинально считались православными христианами, христианство же в целом, по сравнению с предыдущими веками, находилось в упадке. Ислам,
