Привилей великого князя Казимира дан князьям, панам, всей шляхте, мещанству. По-видимому, он претендует на то, чтобы быть законом, конституцией не одного только Великого княжества Литовского, но и аннексов. Однако, эта тенденция в нем неясно выражена, местные конституции продолжали действовать по-прежнему. Однако эти местные конституции были проникнуты демократическими началами. Для боярства-шляхты русских земель Полоцкой, Витебской и Смоленской представлялось, однако, более интересным получение сословных прав и связанных с ними преимуществ. Долгая совместная жизнь русского боярства с боярством литовских областей производила свое нивелирующее влияние. Вот почему военно-служилый класс русских областей стремится к единению с литовским военно-служилым классом и к пользованию политическими прерогативами последнего. Такое слияние выразилось в конституционной хартии 1492 г., выданной по вступлении на престол великим князем Александром.
§ 10. ПЕРВАЯ ОБЩЕГОСУДАРСТВЕННАЯ КОНСТИТУЦИЯ
Конституция 1492 г. является первой общегосударственной хартией вольностей. Шляхетскому классу всего государства она давала также права и преимущества, которые делали для него ненужным местные конституционные акты. Конституция вел. кн. Александра прежде всего подтверждает все права и вольности, дарованные шляхте прежними государями и прибавляет более 20 пунктов новых обязательств со стороны господаря. Значительная часть этих обязательств является ограничением власти великого князя в пользу рады господарской, которая тогда являлась пока единственным, юридически оформленным учреждением, т. к. сейм, существовавший фактически, не получил еще правового определения. Так, великий князь дополнительно обязуется не посылать послов в чужие страны без совещания с панами-радою, не заключать союзных договоров с иностранными государствами без их согласия, великий князь обязуется исполнять советы панов-рад даже и в том случае, если эти советы не будут согласны с его мнениями, равным образом обязуется утверждать и исполнять все те советы и судебные решения панов-рад, которые они предложат. Власть великого князя ограничивается в вопросах управления: уряды и державы великий князь обязуется раздавать только уроженцам Вел[икого] княжества и притом только по совету с панами-радою, причем должностных лиц ее не имеет права лишать должностей без суда. Всех должностных лиц он должен держать в такой же «чести», как это было при великих князьях Витовте, Сигизмунде и Казимире. Все косвенные налоги, собираемые в казну, расходуются на земские нужды с ведома и согласия панов-рады. Хотя все эти ограничения великокняжеской власти совершаются в пользу радных панов, но т. к. эти должности являются пожизненными, т. к. они замещались виднейшими представителями аристократии, т. к. в то время уже фактически функционировал сейм, то само собой разумеется, что радные паны являлись в то время представителями шляхетского сословия. Сверх того, здесь мы встречаем и некоторые новые постановления, касающиеся расширения сословных шляхетских прав. Так, временные земельные пожалования Казимира и его предшественников утверждаются в качестве вотчинного владения. Господарь обещает не предпочитать «плебеев» шляхте и блюсти ее достоинство.
§ 11. ОБРАЗОВАНИЕ КОНСТИТУЦИОННЫХ УЧРЕЖДЕНИЙ
Привилеи, выданные великим князем Литовским собственной Литве, послужили основой для создания конституционного строя всего Литовско-Русского государства. Привилей 1413 г. дал юридическое оформление раде Великого княжества Литовского, в которую еще не входили тогда представители земель-аннексов, привилей 1447 г. создал условия, в силу которых великий князь должен был созывать вальный (т. е. общий) сейм, когда он нуждался в средствах для обороны. Хотя эти политические учреждения, рада и сейм, совпадают с аналогичными польскими учреждениями, но не следует думать, как это иногда делают многие историки, что здесь мы имеем дело с учреждениями, механически заимствованными из польского государственного права, потому что оба эти учреждения выросли органически из основ древнерусского права и даже наименование их не является заимствованием их из польского права. В самом деле, термин «сейм», в смысле съезда, известен древнерусскому праву с 11 в.: сейм — съезд для совещания, вече — сходка. «Рада» — общеславянское слово и в западно-русских актах употребляется взамен слова «дума» с 13 в., т. е. до проникновения польского влияния. В латинских актах они переводятся словом «сенат», которое часто употреблялось и на белорусском языке. Рада Вел[икого] кн[яжества] Литовского была его княжеской думой, такою же радой, думой, какая была при удельных князьях и какая действовала в древнейший период с самого начала сложения русского государства. Первоначально, при великом князе Литовском она имела такое же значение, как и при всяком другом князе, самостоятельном или удельном. И состав ее тот же самый, какой встречается в думе, раде русских князей: управители областей, должностные лица, придворные чины, вообще бояре. Уже первые литовские князья не предпринимали без совета со своею думою (так этот совет и назывался) и с радою никаких важных решений. Так, напр., рада воспротивилась крещению Гедимина, и он остался до конца жизни своей язычником. Но древнейшая дума не была советом, ограничивающим власть великого князя, это было учреждение бытовое, но тем не менее весьма прочное, с существованием и мнением которой великий князь должен был считаться, как это было и в древности. Городельский акт закрепил за радой значение государственного учреждения, имевшего обязанность и права давать советы господарю. Но этим актом в состав рады входят: воеводы и каштеляны виленские и трокские, а равно и другие, если господарь установит новые должности, т. е. местные управители. В известной мере они представляют собой местное население, ибо обычно являются уроженцами тех же воеводств, а в областях-аннексах воеводы назначались только с согласия местного населения. Хотя городельский акт умалчивает о других членах рады, но место в ней занимали и удельные князья, в силу давней традиции, наконец, в ней очень рано появляется высшее католическое духовенство.
Таким образом, уже к 16 в. мы видим такой состав рады: бискупы, канцлер Великого княжества Литовского, воеводы и каштеляны виленские, трокские; воеводы: смоленский, витебский, полоцкий, киевский; старосты: жмудский и луцкий (их должности равнялись воеводским должностям), наместник Городенский, впоследствии воевода Подляшский; подскарбий земский и маршалок земский. По-видимому, иногда в раду допускались и др. маршалки господарские. Удельного княжья уже не было, но некоторые потомки их сохраняли место в раде, напр., слуцкие князья Олельковичи, вероятно, и князья Острожские, но по-видимому, они принимали участие в делах весьма незначительное. Во всяком случае, в числе прав многих князей было право и заседать в раде господарской даже тогда, когда эти князья уже не пользовались положением удельных князей. Так, напр., князья Чарторыйские «з обычаю стародавнего и старожитного дому своего» заседали в господарской раде и на сейме.
Компетенция рады была обширна и неопределенна. Рада выросла из совета при великом князе, через который проходили все важнейшие дела управления. С понижением значения княжеской власти вырастало значение княжеского совета. Члены рады пользовались громадным значением в государственном управлении не только по своему званию сенаторов, но и по своему личному влиянию, ибо традиционное звание члена рады предоставлялось виднейшим аристократическим фамилиям, за исключением должности подскарбия земского, для которой понадобились финансовые дельцы.
К числу дел, составляющих важнейшие предметы компетенции рады, надо отнести, прежде всего, вопросы дипломатических отношений, вопросы по обороне государства, сложный ряд судебных функций, о которых нам еще придется говорить и, вообще, все дела, касающиеся шляхетского сословия. Рада рассматривала все дела финансового характера, ей принадлежало первоначально и законодательство по вопросам обложения. Монетное дело находилось в ведении рады. Раздача должностей и земель проходила не без согласия рады, по крайней мере, позднейшего времени. Как орган политический, во время междуцарствия рада вела предварительные переговоры с кандидатами и даже заключала с ними договоры.
Разумеется, по мере усиления сейма, компетенция рады суживалась или подчинялась контролю сейма.
§ 12. ПРОИСХОЖДЕНИЕ ВЕЛИКОГО ВАЛЬНОГО СЕЙМА
В собственной Литве не было условий для развития вечевой жизни в собственном смысле, ибо она состояла из разнородного по национальности и религии населения и занимала собою обширное пространство. Но великий князь издавна считается здесь с тем основным элементом населения, которое ему особенно дорого — многочисленным военно-служилым людом, в значительной мере состоявшим из русских по национальности и, следовательно, помнившим и знавшим вечевые традиции. И вот традиции вечевого строя и особое условие роста государственной власти, нуждавшейся в поддержке военного класса, делали то, что уже древнейшие князья по важнейшим вопросам совещались не только со своими думцами, но и со всем боярством. Политический союз с боярством входил в интересы князей потому, что великие князья охотно опирались на него в противовес удельному княженью, с которым боролись. Поэтому великие князья важнейшие вопросы решают не только совместно с радою, но и совместно со всем боярством. Так, например, некоторые договоры Ягайлы и Витовта составлялись от имени великих князей, их братьев, т. е. князей удельных и всех баронов (латинский термин боярства) и земян (польский термин), т. е. всего военно-служилого сословия. Для целей совещания фактически при великом князе составлялось большое сборище военно-служилого люда. Так, в Луцке во время известных переговоров о коронации Витовта по мемориалу самого Витовта при великом князе находились бискуп виленский, члены рады и «множество бояр», здесь велись шумные дебаты. Интересно, что и рада Вел[икого] княжества, считая себя представительницею всей земли, апеллирует иногда ко всему боярству и, видимо, совещается с ним. Так, рада великого князя Сигизмунда Кейстутовича в 1437 г. в составе бискупа виленского Матвея, князей Александра Владимировича, Семена Ивановича Олельковичей и «всех князей», воевод виленского и трокского, каштеляна трокского и некоторых других — всех панов, бояр Литвы протестует перед королем Владиславом по поводу его желания заключить мир со Свидригайлою. Считая Свидригайлу клятвопреступником, с которым не следует заключать мира, рада заявляет, что от одного предположения о мире с Свидригайлою «всим нам сердце замутилося, друг друга не видим есмо во слезах» и требует, чтобы польский король, согласно договору, не чинил от имени Литвы подобного рода акта.
