они послали гелотов, отчасти затем, чтобы те добили раненых неприятелей, отчасти – чтобы подобрали павших на поле битвы спартанцев.
Вернувшись в лагерь, спартанцы принесли благодарственную жертву богу войны Аресу: они заклали в его честь петуха в знак того, что победа была одержана ими в открытом бою (если бы им удалось одолеть врага хитростью, то они заклали бы быка). Вслед за тем цари отправили в Спарту к эфорам гонца с радостною вестью, что мессенцы и их союзники разбиты. Теперь спартанцы снова могли вступить в беспрепятственное владение Мессенией и возвратить спартанским помещикам их утраченные было наделы. Померкнувшая слава спартанского оружия была восстановлена.
Н. Кун
Афины только что избавились от власти тиранов – сыновей Писистрата. Но изгнание тиранов не дало внутреннего мира афинянам. Опять возгорелась упорная борьба между аристократами и народом за власть в государстве. Богатые и знатные граждане все еще не хотели примириться с тем, что они не обладают больше прежней властью в Афинах. Граждане небогатые и незнатные получили право участвовать в управлении государством и возможность защищать интересы обездоленного раньше народа. Борьба с народом для аристократов была теперь непосильна. Да, наконец, и среди самих аристократов было немало сочувствовавших стремлению народа к власти и стоявших всецело на его стороне во время этой борьбы. И афинский народ, действительно, вышел победителем.
Руины Дельф
Во время этой борьбы во главе народа стоял афинянин Клисфен, происходивший из знатнейшего аристократического рода Алкмеонидов. Клисфен отлично знал, что окончательно значение аристократов будет уничтожено только в том случае, если выборы в совет, в суд присяжных, в архонты и вообще на все должности в государстве будут производиться не по четырем старым родовым филам, в которых главное значение имеют аристократы. И вот, чтобы лишить аристократов их последней опоры, Клисфен решил разделить всю Аттику на десять новых фил, в которые одинаково входили бы как бедные, так и богатые, как знатные, так и незнатные граждане. К этим новым филам должно было перейти все значение в государстве, а за старыми филами сохранено было только право собираться для жертвоприношений их богам-покровителям. Лишить старые филы и этого права Клисфен не мог, он оскорбил бы этим богов и навлек бы их неумолимый гнев на Афины.
Установив новое деление на десять фил, Клисфен решил назвать их по именам древних героев Аттики; эти герои должны были стать эпонимами – покровителями новых фил. Но Клисфен не сам избрал имена эпонимов-покровителей. Он хотел освятить свою реформу, придать ей особое значение, показать гражданам, что сами боги сочувствуют ей и одобряют все, что предпринято ими в Афинах. А у Клисфена была возможность получить доказательство расположения богов, и прежде всего расположение Аполлона, бога, покровительствовавшего также и основанию городов и государственной жизни.
Нужно было обратиться к Дельфийскому оракулу Аполлона, где и Алкмеониды, и особенно сам Клисфен, пользовались большим влиянием. Ведь недаром же после пожара в Дельфах, во время которого сгорел и храм Аполлона, Алкмеониды выстроили с помощью коринфского зодчего Спинтара новый величественный храм. Этот храм нельзя было и сравнивать с прежним, небольшим и ветхим.
Поэтому, зная, каким влиянием он пользуется в Дельфах, Клисфен решил послать к оракулу посольство, вручив ему список в сто имен древних аттических героев, чтобы Аполлон устами Пифии выбрал из этого списка десять эпонимов – покровителей новых фил. Клисфен еще и потому не сомневался в успехе своего посольства, что отлично знал, насколько хорошо осведомлены жрецы относительно всего, что происходит не только в Греции, но и далеко за ее пределами. Жрецы, конечно, великолепно знали, что аристократия в Афинах потеряла всякое значение, что ей не под силу бороться с народом, а потому без всякого колебания могли взять под защиту Аполлона новый строй в Афинах, освятив только что введенное Клисфеном деление на десять фил. Ведь победа народа, руководимого Клисфеном, была настолько неоспорима, что колебаний у жрецов не могло быть никаких, они могли совсем спокойно дать такой ответ, какой нужен был Клисфену. На этот раз жрецам не нужно было стараться скрыть смысл ответа каким-нибудь туманным изречением или придумывать такое, которое можно было толковать и как благоприятный ответ, и как неблагоприятный. А жрецы умели в случае нужды давать и такие ответы, особенно если они, не зная заранее, чем кончится дело, хотели все-таки дать ответ тому, кто оказал какие-нибудь услуги Дельфийскому оракулу. Такой ответ дали они и могущественному царю Лидии Крёзу, когда он спросил оракул об исходе войны с персами. Жрецы ответили ему: «Крёз, перейдя реку Галис, великое царство погубит».
Из этого ответа было неясно, о каком же царстве говорится, о царстве Персидском или о царстве самого Крёза. Но дать другого ответа жрецы тогда не могли: разве могли они решить вперед, на чьей стороне будет победа? Но, кто бы ни победил, лидийцы или персы, одно из царств неминуемо должно было погибнуть. Вот и дали жрецы ответ, который можно было толковать так и иначе. Но Клисфен обратился к оракулу, уже одержав победу, поэтому-то жрецы и могли спокойно признать ее, назвав имена десяти героев – покровителей новых фил.
Клисфен знал, какое значение сразу приобретет его реформа в глазах граждан, если ее возьмет под свое покровительство Аполлон. Клисфен знал, как велико влияние оракула в Греции, как чтут его все греки и как чтили его в глубокой древности. Ведь даже предание говорило о том, что к оракулу обращался Агамемнон перед отплытием флота греческих героев под Трою. А как часто обращались к оракулу во времена Клисфена! Основывали ли новую колонию, вводили ли новый религиозный культ, начинали ли войну, во всех важных случаях обращались за советом в Дельфы. Так, например, спартанцы ничего не предпринимали, не вопросив оракула. У всех еще был жив в памяти ответ, данный недавно жителям Книда, когда они обратились к оракулу за советом, как им поступить: покориться ли персам или же защищаться, перекопав перешеек, соединяющий их полуостров с материком. Аполлон дал им такой ответ: «Не укрепляйте и не перекапывайте перешейка; если бы Зевс хотел, то он сам создал бы остров». Книдяне поняли из этого ответа, что оракул предостерегает их от бесплодной попытки защищаться, и они повиновались и без борьбы подчинились персам.
Но не одни греки чтили Дельфийский оракул. Слава его распространилась далеко за пределы Греции. Цари Азии вопрошали его, присылая богатейшие дары Аполлону. Каждый мог
