сокращает срок жизни. Эразм Винтер сказал в 1599 году: «Из-за неумеренного питания и питья сейчас мало стариков, и мы редко видим мужчину тридцати или сорока лет, который не страдает от какой-нибудь болезни, будь то камень, подагра, кашель, чахотка или что-либо другое».31
Мы не должны принимать эти жалобы современников слишком серьезно. Вероятно, большинство людей были трудолюбивыми, многострадальными и буквально богобоязненными; но в истории, как и в журналистике, добродетель не делает новостей, что доказывает ее обычность. Жены мещан жили в скромном домашнем уединении, поглощенные сотней обязанностей, которые не оставляли времени на более тяжкие грехи, чем сплетни; а многие женщины из высших классов, как Анна, жена курфюрста Августа I Саксонского, были образцами добросовестной преданности своим семьям. В той неспокойной Германии были и приятные стороны: любовь к детям и дому, щедрое гостеприимство, зажигательные танцы и хорошая музыка, веселые игры и праздники. Первая в истории рождественская елка была установлена в 1605 году в Германии; именно немцы окружили праздник Рождества Христова живописными реликвиями своего языческого прошлого.
Танцы и народные песни порождали формы инструментальной музыки, и гимны перерастали в массивные хоралы. Органы становились памятниками архитектуры; клавесины, лютни и другие инструменты сами по себе были продуктами любовного искусства; гимны, особенно в Богемии, иногда были великолепно украшены. Протестантские гимны часто были дидактическими или полемическими, жертвуя нежностью средневековых священных песен, но протестантские хоралы уже указывали на Иоганна Себастьяна Баха. Музыкальное образование было обязательным в школах всех вероисповеданий; «кантор», то есть профессор музыки, занимал в схоластической иерархии место только после ректора или директора. Органисты тогда были так же знамениты, как сейчас пианисты; Якоб Хандль пользовался большим авторитетом в Праге, а братья Хасслеры — Ганс, Каспар и Якоб — радовали прихожан, часто своими собственными сочинениями, в Дрездене, Нюрнберге и Праге. Музыкальные способности, как правило, передавались в семьях, но не по мистической наследственности, а по домашней заразе; так что целый ряд Шульцев носил фамилию Праэториус. Михаэль Праэториус написал не только тома о музыке, но и, в своей «Syntagma musicum» (1615–20), основательную и научную энциклопедию музыкальной истории, инструментов и форм.
Великим представителем этой эпохи и области был Генрих Шютц, единодушно признанный отцом современной немецкой музыки. Он родился в саксонской семье в 1585 году, ровно за столетие до Баха и Генделя, и создал музыкальные формы и дух, которые эти люди довели до совершенства. В двадцать четыре года он отправился в Венецию, где учился у Джованни Габриэли. Вернувшись в Германию, он колебался между музыкой и юриспруденцией, но в конце концов устроился музыкальным директором при дрезденском дворе Иоанна Георга, курфюрста Саксонии. Начиная с 1618 года он создавал хоровые композиции, которые по манипуляциям и контрасту хоров, сольных голосов и инструментов полностью подготовили многочисленных Бахов. Впервые тяжелый немецкий хоровой контрапункт был объединен и облегчен более мелодичным «концертным» стилем, в котором сочетались голоса и инструменты. В честь свадьбы дочери курфюрста (1627) Шютц написал первую немецкую оперу «Дафна», основанную на одноименной опере Пери, исполненной во Флоренции за тридцать три года до этого. Вторая поездка в Италию заставила Шютца уделить больше внимания соло и инструментам в «Священной симфонии» (1629), положив на музыку латинские тексты из Псалмов и Песни Песней. В 1631 году Саксония стала театром военных действий, и Шютц скитался от двора к двору, даже в Данию, в поисках хоров и хлеба; только в 1645 году он вновь обосновался в Дрездене. В том же году он создал стиль немецкой страстной музыки, написав ораторию «Семь слов с креста»; здесь он подал пример того, что слова одного персонажа должны звучать одним и тем же голосом, а предшествовать или следовать за голосом должны те же напряжения в инструментах; Бах перенял этот метод в «Страстях по Матфею». Снова открывая новые пути, Шютц опубликовал в 1657 году Немецкие концерты-кантаты, которые ставят его вместе с Кариссими в один ряд с основоположниками драматической оратории. Его Рождественская оратория (1664) установила для Баха еще одну планку, на которую он должен был ориентироваться. Годом позже он достиг зенита в «Страстях и смерти Господа и Спасителя нашего Иисуса Христа», сурово написанной для одних только голосов и лишенной арий. Вскоре после этого он потерял слух. Он удалился в уединение своего дома и умер в возрасте восьмидесяти семи лет, положив на музыку отрывок из 119-го псалма: «Уставы Твои были песнями моими в доме странствия моего».
IV. БУКВЫ И ИСКУССТВА
Выдающимися литературными произведениями империи в эту эпоху стали перевод Библии, выполненный Богемскими братьями (1588), и венгерский эпос «Зриняш» (1644), написанный Миклошем Зриньи. Германия, и особенно Франкфурт-на-Майне, теперь (ок. 1600 г.) сменила Италию в качестве самого оживленного книгоиздателя. Франкфуртская книжная ярмарка начала в 1598 году выпускать раз в полгода каталог изданий. Литературные общества поощряли поэзию и драматургию, но литература была задушена гражданской и церковной цензурой. Лютеранские, кальвинистские и католические лидеры сходились во мнении, что произведения, считающиеся вредными для правительства, официальной веры или общественной морали, должны быть запрещены; и, как ни странно, общее число книг, запрещенных протестантскими властями, превысило число книг, осужденных Римской церковью.32
Ученость падала по мере того, как споры искажали истину. Матиас Флаций Иллирикус и его помощники составили в тринадцати фолиантах историю христианской церкви; но «Магдебургские века», как стали называть их Historia ecclesiae Christi (1559–74) по месту составления и делению на века, были столь же односторонними, как и католические истории той эпохи, когда каждая книга была оружием; Так, Григорий VII для этих центурионов был «самым чудовищным из всех рожденных чудовищ», который, прежде чем взойти на «кафедру язвы», успел умертвить нескольких пап.»33 Лучшей немецкой историографией своего времени была история Реформации Иоганна Слейдануса «De statu religionis et reipublicae Carolo V Caesare» (1555), настолько беспристрастная, что даже Меланхтон не смог ему этого простить.
Самой популярной литературной формой, наряду с инвективами, была драма. И протестанты, и католики использовали сцену для пропаганды; протестантские пьесы высмеивали папу и обычно заканчивались тем, что его проводили в ад. Католические канторы Швейцарии с 1549 года ставили пьесы о Страстях, Пасхе и Страшном суде, в одной из которых участвовало 290 актеров. Страстная игра в Обераммергау была впервые представлена в 1634
