- Он говорил, чтобы я его называла так. Моя мать была у него горничной, и он был очень одинок после того, как Стаси убежала с Ньютоном. Она взяла с собой Нэнси, и дядя Натан остался совсем один. Он по ним страшно скучал. Он так и говорил, несколько раз.
Вдалеке, на востоке, где лежал город, показалось несколько огоньков. Похоже, что на запасных путях стоял поезд. Я устал, смертельно устал. И был голоден, но это могло подождать. Сейчас у меня было единственное желание забраться в кровать и заснуть.
- Там они держали вас связанной, - сказал я.
- Они собирались убить меня. Вначале я не могла этому поверить, но они убили бы меня. Слышала, как они об этом говорили.
- Вы имеете в виду мужчин?
- Да, мужчин, но это все Энн. Это она ими командовала.
Энн?
Глава семнадцатая
Когда мы въехали на улицу города, в небе догорали последние звезды, хотя было достаточно светло, чтобы различать в темноте дома, а свет звезд отражался от пустой черной поверхности окон.
Из задней двери ресторана падал свет, поэтому мы подъехали туда, легким узлом привязали лошадей и вошли внутрь.
Из кухни с тряпкой в руках вышел Герман, и я заметил, что e него из-за пояса выпирает револьвер.
- Молли? - В его голосе прозвучало беспокойство. - Ты в порядке?
- Меня нашел Майло, - сказала она.
- Проводи ее внутрь, Герман, - посоветовал я, - и держи револьвер наготове. Я поставлю лошадей в конюшню. И не разрешай ей подходить к окнам.
У меня заняло всего несколько минут, чтобы поставить лошадей. Из конюшни я вышел настороже. Я был не из худших стрелков, но не знал, кто собирается в меня стрелять. Это был тот случай, когда я не пожалел бы, если бы рядом со мной оказалась Ма или мой брат Барнабас. А еще лучше, если бы кто-нибудь из Сакеттов-бойцов.
Когда я вышел из конюшни, солнце еще не взошло, но город озарял серый свет раннего утра, делавший отчетливо видимой каждую деталь. Мой друг из собачьего племени затрусил мне навстречу, остановившись, чтобы поприветствовать меня. Я опустил руку ему на голову и погладил. Он, похоже, удивился, но казался довольным. Наверное, его долго никто не ласкал.
Это дало мне время оглядеться, присмотреться к окнам и прочим вещам. Теперь мне следует быть осторожным. Неожиданно повернувшись, я пошел по переулку между двумя домами, но вместо того, чтобы войти в заднюю дверь ресторана, я обогнул его, по другому переулку вышел к улице и осмотрелся.
То окно напротив ресторана было чуть-чуть приоткрыто. Может, оно всегда приоткрыто, а может и нет. Я пошел по улице к ресторану Мэгги. Мне нужно было сделать пять длинных шагов, но никогда в жизни я не чувствовал себя более обнаженным.
Вышел Герман, вытирая руки.
- Садись, - сказал он. - У меня для тебя кое-что есть.
- Где она?
- Отдыхает. Лежит в моей комнате. Не знаю, где вы были, но она совсем измучена.
Упав в кресло, я потянулся за кофе. Он был вкусным, чертовски вкусным. Я взглянул в окно на рельсы железной дороги. Поезд, который я видел, уже ушел, и место, где стоял персональный вагон, пустовало.
- Видел Арканзасца?
- Никого я не видел. Только твоего мексиканского приятеля. Злого.
- Что он хотел?
- Он не сказал. Он вошел, осмотрелся и ушел. Думаю, он искал тебя.
Герман принес поесть, и я ел, но мысли мои разбегались. Дело было в том, что я устал, мне было трудно сосредоточиться на одной проблеме.
Энн... Я не мог поверить, и все же, кто знает, что у человека в душе? И что мне о ней известно, кроме того, что она хорошенькая?
Что взяли из сейфа Натана Альбро? Наверное, что-то связанное с пропавшими пятью миллионами золотом или железной дорогой. Джефферсон Хенри хотел найти Нэнси Хэнри. Прайд Хоуви... Без труда можно было догадаться, чего хотел он. Он хотел денег. Может быть, немного власти, но прежде всего денег. Я непроизвольно кивнул головой, выпрямился и отхлебнул кофе.
Бесполезно бороться со сном. Мне надо отдохнуть.
- Герман? - позвал я.
Он вышел с кухни.
- Ты можешь подержать ее здесь? Если ее опять схватят, то, боюсь, убьют. Нам нельзя рисковать.
- В чем все дело?
Я объяснил ему как можно подробнее то, о чем молчал раньше. Вся штука заключалась в том, что я и сам мало знал. Выйдя из ресторана и направившись к отелю, я шагал осторожно, отстегнув ремешок, удерживающий револьвер в кобуре. До сих пор они старались не привлекать к себе внимания, но никто не знает, когда все может измениться.
Когда я впервые приехал в этот городок, я взялся за работу отыскать Нэнси Хенри, она же Альбро, но все, чего я добился, - это перебежал кому-то дорогу, и из-за меня стали происходить самые разные события. Или, если не переоценивать себя, я въехал прямо в гущу драки, разгоревшейся оттого, что кто-то кому-то перебежал дорогу. В конце концов, Татта убили до того, как я очутился в городе.
С того времени сюда прибыли Арканзасец Том Бегготт и Прайд Хоуви.
Все, чего мне сейчас хотелось, - это уберечь Молли от беды и закончить работу, за которую мне заплатили - или бросить все. Я об этом думал, хотя мне не нравилось бросать неоконченные дела. Каждый раз, когда я брался за работу, я ее заканчивал.
Молли спала, между нею и бедой стоял Герман. Что касается меня, то я был разведчиком в стане врага, не зная, кто он.
Оказавшись в своем номере, я снял сапоги и вытянулся на кровати, но только после того, как подпер ручку двери стулом. Я смертельно устал, и если немного не посплю, то свалюсь с ног стоя или вывалюсь из седла или еще откуда нибудь.
Теперь о Магоффинах: они были связаны с Ньютоном Хенри и явно решили продать его старику... или кому-то еще. Может, они пошли к Прайду Хоуви?
Их отравили или Ньютон, или Джефферсон, или Хоуви. Убийца обыскал все имущество Магоффинов, которое смог обнаружить, но самой важной частью был незатребованный багаж, поэтому он, вероятно, остался ни с чем. Каким-то образом они схватили Татта и постарались выжать из него все6 что могли. Он убежал, и его убили. Это убийство почти наверняка было делом рук Хенри.
Я закрыл глаза. На улице послышался звук проезжавшей повозки, звон упряжи, и кто-то сказал:
- Если я собираюсь их кормить, мне нужно сено.
Из соседнего номера доносился шум голосов, а на улице проехал фургон с пивом в бочках, которые производили свой, особый шум. Где-то в это время я уснул.
Когда я открыл глаза, уже сгущались сумерки. В комнате было не совсем темно. Единственный звук, который я услышал, был стук захлопывающейся двери и шаги по дощатому тротуару.
Но я тут же открыл глаза, вспомнив, что Молли сказала, что спрятала что-то в моем номере.
Я сел на кровате, свесив ноги на пол. Что же она спрятала и где?
И что насчет записной книжки, которую я так и не прочел? Я, правда, временами заглядывал в нее, но по-настоящему не читал.
Сняв стеклянный колпак с лампы, я зажег спичку, поднес пламя к фитилю и поставил колпак на место. Затем вынул записную книжку.
Она была типа дневника и принадлежала Натану Альбро. Несколько первых страниц занимали записи о покупке и продаже акций и земельных участков. Вначале покупки были небольшими, со временем возрастая в размере и цене. Это был маленький отчет человека, делающего себя богатым. Там и тут он терпел убытки, но в основном выбирал хорошо и продавал с прибылью. Почерк был чрезвычайно мелким, со многими сокращениями. Там был список проданной собственности и вырученные суммы, но не было списка их продажи.
Затем неожиданно стали появляться короткие записи: "Н - ? Здесь что-то странное". Через несколько месяцев: "С. и Н. уехали". Затем то, что должно было служить признанием: "Так и не научился разговаривать с женщиной. Никогда не мог сказать ей, как сильно ее любил, как она была мне нужна". Затем на нескольких страницах шли записи о деловых соглашениях, еще нескольких продажах, но никакого упоминания о деньгах; затем: "Пусто! Пусто! Пусто! С. значила так много. Н?... Всего лишь дитя, но холодна... холодна и жестока".
Потом между датами зияли большие пробелы. Иногда сделки, всегда на большие суммы. Затем просто слово "Разведен". И чуть позже: "Вышла замуж за Ньютона Хенри. Боже мой! Этот негодяй! Я боюсь за Стаси. Н. выживет".
Страница за страницей деловых соглашений, каждое отмечено лишь инициалами и цифрами.
"Приходила Молли. Поставила цветы мне на стол! Какое прелестное дитя! Если бы моя собственная дочь могла быть такой кроткой и доброй! Н.Х. не имеет представления, какой пучок крапивы он отхватил".
Я отложил записную книжку. Глаза слипались от желания заснуть. Н.Х. ... Это, должно быть, Ньютон Хенри. Какая крапива? Не Стаси, Натан писал о Стаси с любовью, несмотря на то, что она от него убежала. Нэнси? Она была лишь ребенком. И все же он написал: "Нэнси выживет".
Несмотря на желание поспать, я перевернул страницу.
"Из Тополобампо. Все продвигается. С нами встретился Таи Цан. Одобрил Топо как конечный пункт. Позже доверительно сказал мне, что в том месте кто-то живет. Мужчина, женщина и молодая девушка. Наверняка Н.Х., С. и Н. Но как?.."
