И все же, почему они готовились к неприятностям? Кто эти люди, живущие с Энн?
Меня там приняли не слишком тепло. То есть, никто не хотел, чтобы я чувствовал себя как дома. Они покормили меня и поспешили избавиться.
Каким-то образом мне нужно было попасть туда, вниз, порыскать вокруг и отыскать, если смогу, того, кто находился в той, соседней комнате. Я не заметил на ранчо ни одной собаки, за что был глубоко благодарен.
Спешившись, я стреножил лошадей и с винтовкой в руках прошел к опушке леса. Долина внизу уже превращалась из серой в черную, а в доме были видны только два освещенных окна, ни одно из которых, похоже не находилось в комнате, где я слышал шум.
Я заметил упавшее дерево и сел, наблюдая за домом. Открылась дверь, выбросив луч света, осветивший небольшое заднее крыльцо, и на него вышел человек с лампой. Он подошел к низкому строению и исчез внутри... кормит лошадей? Или седлает их?
Дверь сарая отворилась, и человек вышел, ведя за собой нескольких лошадей. Если я не ошибался, их было четыре. Привязав их, он вернулся за пятой. Значит, они уезжают.
Тихо ругаясь, я растреножил лошадей, сунул винтовку в чехол у седла, затем скрутил веревки, на которых паслись лошади, и прыгнул в седло. Вниз с горы вела тропа, вытоптанная дикими или домашними животными, о которой я знал раньше. Она приведет меня к тыльной части ранчо с обратной стороны долины, куда они скорее всего и направятся.
Ведя в поводу заводных лошадей, я быстрым шагом поехал по тропе. Спустившись в долину, двинулся через луг с высокой травой, затем натянул поводья, прислушиваясь.
Хлопнула дверь, и хотя до дома оставалось еще ярдов двести, я услышал, как кто-то сказал:
- Лучше потуши свет, Чарли.
- А чего беспокоиться? Пусть думают, что мы еще здесь.
- Кто будет думать? - саркастически спросил кто-то. - Тут пусто на мили вокруг.
- Тот парень, что был здесь. Он может вернуться.
- Он? Энн сказала, что знает его. Просто безобидный коровий пастух, которому она чуток понравилась некоторое время назад, когда они сюда ехали. О нем нечего беспокоиться.
- Этоты так думаешь. А я беспокоюсь. Он выглядел чертовски хитрым, а это меня не устраивает.
- Брось! Поехали отсюда!
- Прошу вас, джентльмены! Нам нужно ехать! Нам нельзя показываться на дорогах при свете дня.
В темноте послышалось движение, которое я не мог разглядеть, потом кто-то сказал:
- Привяжи ей руки к луке седла.
Кто-то сел в седло, и я неожиданно увидел на фоне неба темный силуэт.
- Чарли? Поезжайте, пожалуйста впереди. Вы знаете все здешние тропинки лучше нас.
- Черт, их вообще никто не знает. Мы едем вдоль Норт-Крик?
- Да, если его так называют.
В чистом горном воздехе голоса разносились слабо, но отчетливо, и я подвел лошадей поближе. Я опять остановился, думая о том, что следует сделать. Пабло что-то говорил насчет другой долины, к западу и чуть выше этой... Или он не говорил, что выше?
Было темно, и они наверняка вытянулись по тропе. Чарли был первым, он был самым крупным из них. Человек с ружьем в руках. Мне он особенно не понравился.
Пятеро... и я ошибся насчет крупного человека. Энн называла его Сэмом, поэтому там были Чарли, Сэм и мужчина в костюме, купленном в магазине. И толстая женщина.
Чарли ехал ведущим, кто-то следовал за ним, просто на всякий случай, а затем, вероятно, ехала Молли, если именно она была их пленницей. Девять против десяти, что толстая женщина была ее личной охранницей, значит, она будет ехать вслед за Молли, а Энн и Сэм замыкали колонну. Это была целая куча домыслов, если можно так выразиться.
Каким-то образом, независимо от меня, начала вырисовываться идея. Возможно потому, что я был величайшим дураком к западу от Миссиссиппи, возможно потому, что не знал, куда они везли Молли и зачем. У меня просто появилось ощущение, что надо действовать немедленно, без промедления.
Может, если бы я был поумнее, я бы придумал какую-нибудь хитрую уловку, но мне в голову не приходили умные мысли. Все, что я знал, - это переть напролом, и пусть дьявол считает убитых.
Они двигались по тропе, а за ними - я, но на некотором расстоянии. Кто-то упоминал тропу вдоль Норт-Крик, и я вспомнил, что Пабло говорил о ней, как об обычном пути в долину. Дорога, по которой приехал я и по которой они провели фургон, была чуть шире простой тропы, и только знающий человек мог провести по ней фургон, хотя я и заметил места, где дорогу немного расширяли.
Я не имел понятия, что они собирались делать, но если бы мне удалось освободить Молли, мы могли уйти по тропе, по которой проехал я, и как только мы попали бы на эту узкую дорожку, я бы заставил их зарыться в землю, в то время как Молли могла бы ускакать к городу. Я отвязал заводных лошадей и вдруг с криками и воплями погнал прямо в голову их колонны.
Было очень темно, и первое, что они могли услышать, был крик, которым я погнал лошадей вперед.
Они врезались в колонну, попытались развернуться, и некоторые из верховых лошадей понесли, испугавшись и отпрыгнув в сторону. Увидев лошадь Молли, я подскакал, схватил ее под уздцы и помчался прочь, но эта крупная, толстая женщина погнала за мной, размахивая кнутом. Я поднырнул ей под руку, и она пронеслась мимо. Схватив поводья лошади Молли, я поскакал в сторону другой тропы. Кто-то выстрелил, и я увидел, что рядом со мной вырисовывается человек. Я ударил его дулом револьвера как раз в тот момент, когда его лошадь столкнулась с моей. Удар получился скользящим, и когда он начал падать, то ухватился за луку седла, чтобы не попасть под копыта. Он исчез в ночи на несущейся на полном скаку лошади.
Кто-то закричал: - Не стреляйте!, - и похоже, это был городской. В этой каше мог пострадать любой, и ему не очень-то хотелось, чтобы это оказался он.
На пути попалась небольшая роща, я обогнул ее и направлился на юг. Увидев еще одно темное пятно впереди, я осторожно объехал его, затем остановился и отпустил поводья лошади Молли.
- Как вы?
- Что они сделают?
- Постараются поймать нас. - Я шагом послал наших лощадей вперед. Нам надо попасть к выходу из долины. Там я их могу остановить, а вы сможете уйти.
- Нет.
- Что?
- Я хочу остаться с вами, Майло. Я боюсь.
Может, она и боялась. Наверное, она боялась, потому что на это у нее были причины, но она держалась молодцом, без истерик или чего-нибудь подобного. Что бы она из себя ни представляла, она не была легкомысленной дурочкой. Мы поехали дальше, тщательно выбирая дорогу, и я старался ехать по траве, чтобы поменьше шуметь.
Мы выехали к речушке, которая по идее должна быть северным рукавом Сент Чарльза, и мы направились вниз по ней. Однажды, когда мы остановились, чтобы прислушаться к ночи, я услыхал их, услыхал их лошадей. Они нашли нашу тропу и настигали нас.
Подъехав к Тертл Буттс, мы резко свернули на южную тропу, по которой я уже проезжал, и остановились ровно настолько, сколько мне понадобилось времени, чобы замести следы и посыпать их пылью. Вероятнее всего, что, проезжая в темноте, они даже не заметят едва различимую развилку, ведущую на юг, а поедут по той, которая ведет к железной дороге и реке Арканзас.
Мы направились на юг, следуя по склонам гор, пока не пересекли Гринхорн-Крик, затем повернули на запад. Укрываясь при каждом удобном случае в низинах и песчаных оврагах, где не оставалось почти никаких следов, мы сбавили шаг.
- Вы мне расскажете, что случилось?
- Вы нашли мою записку? Я подумала, что вы все замечаете и увидите этот пиджак. Для других он ничего бы не значил.
- Я нашел записку.
Они ждали в моей комнате, и когда я хотела проскользнуть мимо, схватили меня. Они предупредили, что если я подниму шум, это мне не поможет, а из-за меня кто-нибудь может погибнуть, поэтому я не сопротивлялась. Они привезли меня сюда.
- Что им нужно?
Она замялась, и несколько ярдов мы проехали молча. Было очень темно, но глаза уже привыкли, к тому же нам помогали звезды.
- Они сказали, что защищают меня от Джефферсона Хенри. Они сказали, что он меня ищет.
- Он был здесь, в городе. Если бы он захотел найти вас, он бы нашел.
- Я им так и заявила. А они ответили, что он просто не понял, кто я. Они сказали, что боятся за меня и за себя тоже, потому что если бы Джефферсон Хенри обнаружил, где они прячутся, им бы не поздоровилось.
- Но они все равно забрали вас?
- Они меня не слушали. Они сказали, что у меня нет выбора. Несколько человек уже убили, убьют и меня. Я не поверила этому. Не совсем поверила. Конечно, Ньютон Хенри погиб... Его убили. После этого я убежала.
- Вы знали его?
- Мне он никогда не нравился. Он ненавидел дядю Натана. Я знала это.
- Дядю?
- Он говорил, чтобы я его называла так. Моя мать была у него горничной, и он был очень одинок после того, как Стаси убежала с Ньютоном. Она взяла с собой Нэнси, и дядя Натан остался совсем один. Он по ним страшно скучал. Он так и говорил, несколько раз.
