начались переговоры с колониальными властями в Занхоне.
10 февраля 1878 года сторонами был подписан Занхонский договор. Война формально была окончена 28 мая 1878 года, после того как части восставших в Лос-Мангос-де-Барагуа, возглавляемые Антонио Масео, прекратили сопротивление из-за его бессмысленности. Отметим, что многие участники Десятилетней войны стали потом центральными фигурами двух следующих войн за независимость Кубы.
Тот же Антонио Масео, родившийся в семье венесуэльского крестьянина-садовода и прошедший путь от рядового до генерал-майора Освободительной армии, имевший на счету участие в 500 сражениях и 25 шрамов на теле, в апреле 1895 года высадится вместе с Хосе Марти и другими патриотами на Кубе и возглавит повстанческие силы провинции Орьенте.
Мануэль де Кесада, бывший одним из главных кубинских военачальников в Десятилетней войне, эмигрировал в США. Он был фактическим агентом кубинских повстанцев по доставке оружия, а его сына расстреляли за доставку контрабандного оружия. Позже Кесада эмигрировал в Коста-Рику, где первоначально включился в организацию работ по строительству железной дороги. Он умер в коста-риканской столице в 1884 или в 1886 году в полной нищете.
Максимо Гомес-и‑Баэс, одержавший ряд крупных побед над испанцами, после окончания Десятилетней войны также эмигрировал.
Что же касается Занхонского договора, положившего конец Десятилетней войне на Кубе, то он поставил крест на двух главных целях восставших: независимости Кубы и отмене рабства.
Причин капитуляции было несколько; наиболее важными стали нарастающий регионализм в освободительной армии, небольшая поддержка со стороны эмигрантов, а также постоянные конфликты и разногласия между Палатой представителей, правительством и среди полевых командиров.
После того как Томас Эстрада Пальма был взят испанцами в плен 19 октября 1877 года, его пост занял Франсиско Хавьер де Сеспедес (брат знаменитого кубинского революционера Карлоса Мануэля де Сеспедеса), который, в свою очередь, был заменен генералом Висенте Гарсиа Гонсалесом. В этих условиях военное руководство провинции Камагуэй предложило испанскому генералу Арсенио Мартинесу де Кампосу, командовавшему испанскими войсками на Кубе, заключить перемирие, имея целью перегруппировать войска и продолжать войну. Но в Палате представителей распространился скептицизм, и некоторые из ее членов потеряли веру в победу. Они инициировали отмену указа, запрещавшего любые переговоры с врагом, и 21 декабря на встрече с испанским командованием было заключено перемирие.
После этих переговоров Висенте Гарсиа Гонсалес вступил в должность президента военной республики 15 января 1878 года. Он-то и вынужден был подписать Занхонский договор. А уже 16 марта 1878 года он покинул пост президента и стал главнокомандующим республиканской армией. 6 июня 1878 года повстанческая армия официально капитулировала, а 7 июня Винсенте Гарсия Гонсалес покинул Кубу и поселился в Венесуэле, где и скончался восемь лет спустя.
По договору, подписанному 10 февраля 1878 года, антииспанские повстанцы приняли следующие условия:
• безоговрочная капитуляция кубинских сил перед испанской армией;
• содействие ослаблению и деморализации всех антииспанских сил на Кубе;
• признание испанской администрации высшим органом власти на Кубе;
• разрешение создавать политические партии – при условии, что те не станут бороться против испанской власти;
• свобода только для тех рабов, которые сражались в рядах антииспанских сил;
• свобода печати и собраний, если они не направлены против Испании.
Предположительно, за время Десятилетней войны погибли около 200 тысяч человек. Экономике острова был нанесен огромный ущерб.
Десятилетняя война за независимость завершила первый этап кубинского национально-освободительного движения, которое возглавили либерально настроенные помещики-креолы. «В связи с тем, что в эту войну были вовлечены широкие народные массы, она приобрела народный характер и явно вышла за рамки, которыми хотели ограничить ее либеральные помещики; недаром повстанцев назвали “мамби” – словом народного, по-видимому африканского, происхождения. Интересы мамби представляли и активно защищали генералы Антонио Maceo, Максимо Гомес и Каликсто Гарсиа, ставшие впоследствии ближайшими соратниками Хосе Марти» [59, с. 19–20].
Испания, ослабленная в результате Десятилетней войны, вынуждена была пойти на некоторые уступки. В связи с этим Хосе Марти написал: «Реформы были обещаны Кубе для того, чтобы задержать революцию» [85, т. 1, с. 60].
За Десятилетней войной практически тут же последовала Малая война (Guerra Chiquita). Она началась 26 августа 1879 года и продолжалась до поражения восставших в сентябре 1880 года.
Война имела те же причины, что и Десятилетняя война, и в значительной степени была ее продолжением. К сожалению, оказалось, что Хосе Марти был прав, а Испания совершенно неспособна вести сколько-нибудь разумную политику на Кубе. Она пообещала населению Кубы массу реформ, улучшение администрации, введение самого широкого самоуправления и т. д., но ограничилась одними обещаниями.
По сути, десять лет шла кровопролитная война, но ее уроки не принесли никакой пользы. По-прежнему хозяином Кубы был губернатор, назначаемый Испанией из числа своих генералов. Он пользовался такими широкими полномочиями, что они открывали ему полную возможность управлять Кубой по-военному. Полиция и жандармерия, комплектуемые из испанцев, под начальством военного губернатора тоже вели себя по-военному. Не зная границ своему произволу, они практиковали политику откровенного грабежа. Что же касается гражданских чиновников, то их несметное число разбивалось на две «армии», по очереди являющиеся на Кубу из Испании.
Дело в том, что в Испании менялись только два министерства – Антонио Кановаса дель Кастильо и Пракседеса Мариано Матео Сагасты. Министерство Кановаса падало, его сменяло министерство Сагасты. Падало министерство Сагасты, его сменяло министерство Кановаса и т. д. Когда был у власти Сагаста, все его креатуры отправлялись чиновниками на Кубу; падало министерство Сагасты, и все поставленные им на Кубе чиновники отзывались со своих мест и заменялись креатурами Кановаса. И наоборот. И так много раз подряд.
Продажность и взяточничество среди этих сменяющихся чиновников развились до просто чудовищных размеров. Вороха разных дел в течение многих лет лежали без движения. Просьбы годами оставались нерешенными. Одним словом, испанская чиновничья армия делала все возможное для того, чтобы задерживать культурное и экономическое развитие Кубы. Торговля уничтожалась непроходимой стеной преград и обременений.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что население Кубы при таких условиях утратило всякую надежду на то, что Испания когда-либо сдержит свои обещания, данные в феврале 1878 года.
Немаловажен и тот факт, что большое число кубинских оппозиционеров были исключены из политического процесса. Многие из них предпочли эмигрировать в США, Латинскую Америку и Европу. Из-за этого кубинская эмиграция была чрезвычайно радикализирована и не готова идти на компромисс с испанцами. Это выразилось в создании большого количества революционных обществ и патриотических хунт. Кубинские эмигранты рассматривали свое положение как временное и готовились к войне с Испанией. Так, например, в Нью-Йорке Каликсто Гарсия-и‑Иньигес, родившийся в семье кубинских креолов, организовал в начале 1879 года Кубинский революционный комитет,
