Именно в это время было создано «Сказание о князьях владимирских», говорящее о венчании «мономаховым венцом» русских князей как продолжателей цезарского рода.
Усилению экономической мощи Московского государства способствовало развитие внешней торговли, поощряемой государем. В 1466–1472 годах проходило «хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина, с конца XV века установились постоянные контакты Москвы с Кавказом и Средней Азией.
В конце XV века в Московском государстве уже действует ямская гоньба, строятся дороги, создаются постоянные пути сообщения. На важнейших дорогах на расстоянии 25–30 верст были созданы ямы – почтовые станции, на которые местное население выставляло подводы, лошадей, корм. Если ям стоял на реке, то перевозки осуществлялись на судах, специальными людьми – ямщиками. Ям состоял из двора с несколькими избами, конюшнями, сенниками, пашней, сенокосами. В 1489 году ямы действовали на дороге из Москвы в Новгород, в 1493 году – в Псков, в Муром, Серпухов, Можайск, Калугу, Брянск, Воротынск. Хорошие дороги всегда содействуют подъему внешней торговли, а значит наполнению казны и процветанию государства. А.Л. Хорошкевич писал в 1980 году:
Состав русского экспорта оставался вполне традиционным. Ведущее место в нем по прежнему сохраняли два товара – пушнина и воск. В 1519–1520 годах ежегодный экспорт белки составлял полмиллиона штук, горностая 227 сороков (9080 шкурок), соболя 60 сороков (2400 шкурок), куницы 107 сороков (4280 шкурок). Воск был в двадцать раз дороже соли. С торговлей этим товаром связано предание, будто в 1496 году после разграбления и сожжения Ивангорода – первого русского торгового порта на Балтике – по реке из растаявшего воска можно было плыть на лодке.
В конце XV – начале XVI века в структуре русского экспорта происходили серьезные изменения. Воск и пушнину стали теснить кожа, сало, ворвань, лен, пенька, продукты переработки леса, в первую очередь поташ. Импорт оставался вполне традиционным и состоял из тканей, соли, цветных и благородных металлов. Из продуктов питания ввозились сельдь, вино и мед, орехи, перец, сыр «крепкий краковский», ввозились лекарства.
Войны, ведущиеся и в интересах упрочения положения купечества на мировых рынках, временно тормозили активную торговлю русских. Несмотря на это, а также на условия экономической блокады, предпринятой Ливонским орденом с 1495 года, и Великим княжеством Литовским (запрет вывоза серебра в 1494 году) русскому правительству удалось добиться установления равных условий торговли для русского и иностранного купечества в русско-ливонских и русско-ганзейских контактах. В целом политика великокняжеского правительства, прибегавшего и к чрезвычайным мерам (запрет импорта на Русь соли в 1498 году, запрет русско-ганзейской торговли с 1503 по 1509 годы), оказалась весьма плодотворной для упрочения всесторонних экономических связей Русского государства с другими странами Европы».
Создавший Московского государства Иван III Васильевич оставлял своим наследникам борьбу на востоке и юге с татарскими ханствами, войну с Литвой и Польшей на западе, борьбу на северо-западе со Швецией и Ливонским орденом – борьбу за выход к Балтийскому и Черному морю, дорогу «встречь Солнцу» – до Тихого океана. Эта программа на века была выполнена Строгановыми, Петром Первым, Екатериной Второй, всем русским народом. Для выполнения этой программы Великое Московское княжество сменялось Московским царством, царством сословий и приказов, высшим законом в котором была безусловная власть государя.
Российский историк А.А. Зимин подвел итог работы, трудов Ивана Васильевича III:
«Когда в 1462 году на престол вступил Иван III, Великое княжество Московское было сравнительно небольшим государством. Его территория ограничивалась примерно 430 000 квадратными километрами. К 30-м годам XVI века она выросла более, чем в шесть раз и Русь стала одним из крупнейших европейских государств. В единое Русское государство к началу XVI века были включены в основном все земли, населенные русским народом».
Апологет коммунизма К. Маркс во второй половине XIX века эмоционально писал о времени правления первого московского государя:
«В начале своего царствования Иван III все еще был татарским данником; его власть все еще оспаривалась во главе русских республик, господствовал на севере России; Польско-литовское государство стремилось к завоеванию Московии; ливонские рыцари еще не сложили оружия.
К концу царствования мы видим Ивана III Сидящим на вполне независимом троне об руку с дочерью последнего византийского императора. Мы видим Казань у его ног, мы видим, как остатки Золотой Орды толпятся у его двора. Новгород и другие русские республики покорны; Литва уменьшилась в своих пределах и ее король является послушным орудием в руках Ивана; ливонские рыцари разбиты.
Изумленная Европа, в начале царствования Ивана III едва ли даже подозревавшая о существовании Московии, стиснутой между Литвой и татарами, была ошеломлена внезапным появлением огромной империи на ее восточных границах, и сам султан Баязет, перед которым она трепетала, услышал впервые от московитов надменные речи».
В начале XVI века Альберт Кампанезе писал в донесении римскому папе Клименту VII:
«Московия, лежащая в дальнем от нас расстоянии, занимает в длину и ширину огромное пространство. В ширину, то есть с юга на север, Московия простирается от земли руссов и Литвы вплоть до океанов Скифского и Северного. С запада она граничит с Ливонией, Балтийским морем и Лапландией, а с востока не замыкается общими пределами Европы, но простирается до Танаиса (Дона), составляющего границу Европы и Азии, и далее за Ра (Волгу), величайшую из рек Азиатской Сарматии, вплоть до Гиперборейской Скифии, лежащей на северо-восточном краю Азии.
В Московском княжестве считается до 30000 бояр или дворян, вписанных всадниками в воинскую службу и всегда готовых к бою по воле великого князя. Сверх того государь может всякий раз, когда только пожелает, собрать 60 и 70000 пехоты из молодых людей, мужественных и уже совсем вооруженных».
Великий русский историк С.М. Соловьев характеризовал великого московского князя: «Иоанн явился истым потомком Всеволода III и Калиты: расчетливость, медленность, осторожность, сильное отвращение от мер решительных, которыми было можно много выиграть, но и потерять, и при этом стойкость в доведении до конца начатого, хладнокровие – вот отличительные черты деятельности Иоанна III».
«Иван III впервые отважился показать европейскому политическому миру притязательный титул государя всея Руси, прежде употреблявшийся лишь в домашнем обиходе; Иван III титулует себя царем всея Руси», писал В.О. Ключевский. Исследователь средневековой Руси А.А. Экземплярский писал, что Иван III «особенное внимание обращал на совершенное почти отсутствие в Московской земле ремесленников, мастеров и художников, и с целью приобретения таких людей часто отправлял послов в Западную Европу». «Объединение Великороссии под государством московских великих князей совершено путем собирания не земли, а власти», – писал историк А.Е. Пресняков. А.А. Зимин подчеркивал, что «обладая прекрасным знанием людей, Иван выдвинул из окружавшей его среды талантливых полководцев, умных дипломатов, деловых администраторов, не считаясь подчас с перипетиями дворцовых интриг».
Исследователь создания Русского государства К.В. Базилевич писал:
«Действуя в очень трудных условиях, когда старый порядок обнаружил полную несостоятельность, а новый еще не сложился, Иван III не потерпел ни одной серьезной неудачи ни во внутренней, ни во внешней политике.
Превращение Московского княжества при Иване III в независимое Русское государство явилось одним из самых крупных событий международной жизни во второй половине XV и в начале XVI века. В лице объединенного русского народа выступила новая политическая сила».
Царь, государь и великий князь всея Руси Иван Васильевич III писал продолжателям своего дела:
«Волны бьют о камни и ничего камням не сделают, а сами рассыпаются пеной и исчезают как бы нам в посмеяние.
Держите имя мое честно и грозно!»
Опричная ночь Ивана IV. Боярская дума и приказы. XVI век
В семилетнем возрасте будущий Иван Васильевич Грозный остался сиротой. Сын Ивана III Василий, умирая, поручил своего маленького наследника попечению боярского совета. Избранные советники должны были управлять государством и сохранить власть в великокняжеской семье до совершеннолетия Ивана IV. Это было оправдано, власть попытался захватить дядя Ивана Юрий, но проиграл в междоусобице, был захвачен и уморен голодом. Власть попыталась захватить мать наследника Елена Глинская, правнучка печально известного правителя Золотой Орды, Мамая, и ей это удалось. Польские дипломаты доносили в Краков: «бояре там едва не режут друг друга ножами; всеми делами заправляют лица, назначенные великим князем; главные бояре – князья Бельские и Овчина – старше опекунов по положению, но ничего не решают». Фаворит правительницы Елены Глинской Иван Овчина – Телепнев – Оболенский попытался «решать» и, поддержанный Боярской думой, ликвидировал опекунский совет могущественной олигархии. Опекуны Ивана IV – дядя Елены М. Глинский, В. Шуйский, М. Воронцов попали в опалу по обвинению в государственной измене, был уничтожен и И. Овчина, боярская олигархия вернула себе власть. В.О. Ключевский писал:
