Франсуа Шаму - Цивилизация Древней Греции

Крупные подразделения, способные участвовать в походах и состоящие из контингентов различных армий, подчинялись полководцам, звания которых различались: в Афинах это были стратеги, которым помогали два гиппарха, командовашие конницей; в Спарте один из двух царей брал на себя руководство военными действиями через начальников воинских частей, или полемархов. Термин «стратег» является самым распространенным для обозначения военачальников.

Комплектование войск было напрямую связано с общественно-политической организацией полиса. Общественные рамки продолжали свое существование в армии: в Афинах, о которых мы имеем наиболее полную информацию, это соответствие строго соблюдалось, поскольку каждая из десяти фил, составлявших гражданское общество, предоставляла войскам по одному таксису, или батальону, гоплитов, во главе которых стоял таксиарх, выбираемый из той же филы. Таксиарх назначал лохагов, руководивших ротами. Он же выбирал из своей филы воинов, обязанных участвовать в военных походах: серьезная ответственность, которая давала почву для споров и злоупотреблений. Такая же процедура существовала и для конницы: каждая фила предоставляла одну филею, или эскадрон, из 100 всадников под руководством выборного филарха, чьи права были аналогичны правам таксиарха. Набор всадников и гоплитов, как мы видим, был основан на цензовом принципе: граждане, не имевшие достаточных средств, служили в легковооруженных войсках или на флоте.

Гражданин получал специальное образование, которое готовило его к военной службе. Это образование особенно развито было в Спарте, где все было направлено на то, чтобы сделать из юного спартанца воина. Но даже афинская демократия, интересы которой были ориентированы в другом направлении, нежели Лакедемон, придавала особую важность воспитанию будущих воинов. Для этой цели был создан особый институт — эфебия, имевший ярко выраженный военный аспект. Относительно периода, последовавшего за битвой при Херонее, мы знаем подробности функционирования этой системы благодаря «Конституции Афин» Аристотеля — труду, написанному при Александре Великом, когда эфебия была преобразована. Но скорее всего, в ее основе осталась прежняя структура. По описаниям Аристотеля, это была обязательная военная служба для всех молодых афинян от восемнадцати до двадцати лет или по крайней мере для тех, кто принадлежал цензовым разрядам, из которых набирали всадников и гоплитов. Эти молодые люди, сгруппированные по филам под руководством военачальников, избираемых народом, проходили военную и физическую подготовку под руководством специальных наставников. Они кормились все вместе за счет государства. На второй год своего обучения они отправлялись на гарнизонную службу за пределы Афин — в пограничные крепости, такие как Элевтеры, Филея, Рамнонт, — и проходили тактические учения в открытом поле. Через два года они вновь становились свободными и отныне считались полноправными гражданами. Теперь в возрасте с двадцати до шестидесяти лет они могли быть мобилизованы: каждая возрастная категория, обозначавшаяся именем архонта-эпонима того года, когда произошло занесение в реестр эфебии, могла быть призвана стратегом полностью или частично. Тем не менее десять последних категорий граждан — от пятидесяти до шестидесяти лет — призывались лишь для защиты своей области и не участвовали в экспедициях за пределами Аттики.

Таким образом, афинянин был военнообязанным в течение сорока двух лет: два года в эфебии, тридцать лет в резерве регулярной армии и десять лет в областном резерве. Человеческие ресурсы крупного города позволили Афинам собрать к началу Пелопоннесской войны 13 000 гоплитов первой линии и 1200 всадников, не считая легковооруженных войск, вспомогательного состава и ветеранов, державших оборону на местах, по свидетельству Фукидида. В 369 году, когда в Афинах прошла мобилизация в поддержку Спарты, которой угрожал Эпаминонд, Ификрату был передан экспедиционный корпус из 12 000 гоплитов. В тот же период беотийская армия насчитывала около 13 000 гоплитов и 1500 всадников. Спарта не могла выставить значительные силы: при Платеях в 479 году ее тяжеловооруженная пехота насчитывала 10 000 человек, половина которых были собственно спартанцами; впоследствии они так и не увеличили личный состав и вынуждены были рассчитывать лишь на исключительное мужество своих воинов, чтобы компенсировать численную недостаточность, становившуюся все более ощутимой со временем. Эти цифры относятся к наиболее важным операциям; однако зачастую войска, участвовавшие в военных действиях, были далеко не столь многочисленны и ограничивались несколькими тысячами, а иногда и сотнями человек. Понятно, что греки со своим ограниченным личным составом приписывали армиям Дария и Ксеркса, состоящим из контингентов огромной империи, гораздо большие масштабы, чем это было на самом деле.

Тактика, применявшаяся греческими армиями, в основном была весьма простой. Она заключалась в том, чтобы организовать фронтальное столкновение противников в открытом поле. Вражеские армии во время битвы становились в традиционном, четко определенном порядке: ударный батальон — в центре, легковооруженные войска и конница, если она была, — по флангам. В ударном батальоне, игравшем решающую роль в бою, гоплиты были выстроены плотными линиями по восемь — двенадцать рядов. Обязательная традиция требовала размещать лучшие войска в правом крыле боевого порядка. Этот обычай объясняется, несомненно, тем, что щит держали в левой руке, а значит, правый фланг был более уязвим как с позиций отдельно взятого воина, так и в рамках подразделения: на самых незащищенных позициях располагались элитные войска. Офицеры находились в первом ряду, и зачастую сам полководец принимал участие в битве: невозможно сосчитать знаменитых военачальников, погибших на поле боя.

Прежде чем начать боевые действия, необходимо было совершить несколько религиозных обрядов. Эллины верили, что на войне, как и в других сферах, исход определяют боги и судьба: об этом говорил еще Гомер, и в этом отношении, как и во многих других, архаическая и классическая Греция осталась верна урокам, почерпнутым из «Илиады». Каждый военачальник имел в своем сопровождении прорицателей и толкователей, которые вопрошали богов и интерпретировали полученные знаки. Говоря о знаменитом прорицателе, Теисамене родом из Элиды, который состоял на службе в Лакедемоне, Геродот приписывает ему заслугу пяти крупных побед, одержанных спартанцами — начиная от битвы при Платеях и заканчивая сражением при Танагре. Позднее, когда спартанец Лисандр, одержавший победу при Эгоспотамах, воздвиг в Дельфийском храме памятники себе и своим главным полководцам в честь своей победы, рядом со своей статуей он поместил статую прорицателя Агия, который сопровождал его в этом походе. Таким образом, чтобы действовать на основании истинной веры или чтобы угодить легковерности народа, был ли военачальник набожным, как афинянин Никий, или же скептичным, как Алкивиад, не следовало пренебрегать жертвоприношениями и предзнаменованиями. Если они были неблагоприятными, битву откладывали. Что касается битвы при Платеях, Геродот сообщает, что лакедемоняне, ослабленные стрелами персидских лучников, не двигались со своих позиций и не отвечали ответным ударом, поскольку их полководец Павсаний, несмотря на молитвы и многократные жертвоприношения, не получил от богов удовлетворительных знаков. Со своей стороны Мардоний, глава персидской армии, заплатил золотом греческому предсказателю, ненавидевшему спартанцев, чтобы тот принес жертву за счет захватчиков.

Как только появлялись благоприятные предзнаменования, начинались действия. После того как легковооруженные воины, лучники и пращники, обрушивались на вражеские ряды, обстреливая их метательными снарядами, гоплиты затягивали старую военную песню в честь Аполлона, пеан, и шли в решающую атаку. Удар завершался поединками с копьями и мечами, пока один из двух противников не сдавался и обращался в бегство. В рукопашной схватке умственные и тактические качества обеспечивали победу лучшим: чтобы поддерживать сцепление линии атаки и обороны, чтобы смыкать ряды и замещать павших воинов, необходимы были отличная реакция, которая вырабатывалась у хорошо обученной войсковой единицы во время совместных действий, а также мужество, основанное на самоотверженности. Эти высшие воинские добродетели долгое время были известными качествами лакедемонян, о которых говорится в военных песнях поэта Тиртея во второй половине VII века:

Чтобы положить конец превосходству лакедемонских гоплитов, понадобилась тактическая революция, совершенная военным гением Эпаминондом. В 371 году в Левктрах, затем в 362 году в Мантинее он действует по-новому: вместо того чтобы, по традиции, разместить свою фалангу в правом крыле, он заменяет линейный строй так называемым косым строем, отведя правый фланг назад, а левый — выведя вперед. В передовое подразделение он ставит гоплитов колонной в пятьдесят рядов. Эта плотная масса, «похожая на носовую часть триеры», разбила противостоящую спартанскую фалангу, которая обычно выстраивалась в двенадцать рядов. Сокрушив основные силы врага (это фундаментальный принцип Клаузевица!) одним рассчитанным ударом в нужном направлении, она с легкостью преодолела сопротивление остальной части вражеской армии, несмотря на то что та имела численное превосходство. Изобретение «косой фаланги», которую Эпаминонд усилил в Мантинее, применив конницу как ударную силу, перевернуло обычаи, установленные еще в VII веке и показало возможности, открывавшиеся благодаря сообразительности военачальника по ходу боя. Афиняне давно увидели это в морском сражении, но спартанский консерватизм и почитание воинской храбрости мешали совершенствованию военного искусства: Филипп из Македонии, усвоив урок Эпаминонда, в свою очередь продолжил это дело.