Чтобы положить конец превосходству лакедемонских гоплитов, понадобилась тактическая революция, совершенная военным гением Эпаминондом. В 371 году в Левктрах, затем в 362 году в Мантинее он действует по-новому: вместо того чтобы, по традиции, разместить свою фалангу в правом крыле, он заменяет линейный строй так называемым косым строем, отведя правый фланг назад, а левый — выведя вперед. В передовое подразделение он ставит гоплитов колонной в пятьдесят рядов. Эта плотная масса, «похожая на носовую часть триеры», разбила противостоящую спартанскую фалангу, которая обычно выстраивалась в двенадцать рядов. Сокрушив основные силы врага (это фундаментальный принцип Клаузевица!) одним рассчитанным ударом в нужном направлении, она с легкостью преодолела сопротивление остальной части вражеской армии, несмотря на то что та имела численное превосходство. Изобретение «косой фаланги», которую Эпаминонд усилил в Мантинее, применив конницу как ударную силу, перевернуло обычаи, установленные еще в VII веке и показало возможности, открывавшиеся благодаря сообразительности военачальника по ходу боя. Афиняне давно увидели это в морском сражении, но спартанский консерватизм и почитание воинской храбрости мешали совершенствованию военного искусства: Филипп из Македонии, усвоив урок Эпаминонда, в свою очередь продолжил это дело.
Когда один из противников обращался в бегство, конница победителя пускалась в погоню, но преследование редко продолжалось до конца. Армия-победительница, доказав врагу свое превосходство, делало трофей — чучело, увешанное оружием, которое являлось символом успеха, и пела победный пеан. Погибших хоронили, павших противников возвращали врагу, который, заключая ради этого перемирие, подтверждал свое поражение. Оставалось лишь извлечь выгоду из победы, предъявив побежденному условия мира и возблагодарить богов, посвятив им десятую часть добычи в форме приношений в местные или, при удобном случае, в панэллинские храмы.
Такая война может показаться своего рода кровавой игры по четко определенным правилам, позволявшей разрешить распри между враждующими городами. Однако это не значит, что все вооруженные конфликты носили такой характер. Решающие битвы были исключением в истории эллинов, и войны зачастую были затяжными, ежегодно возобновляемыми. Причиной тому, главным образом, было неумение греков брать города штурмом. В этом отношении со времен Троянской войны и до классической эпохи не произошло сколько-нибудь заметного прогресса: как войска Агамемнона стояли в течение десяти лет у Илиона и взяли его только хитростью, так и спартанские гоплиты, уверенные в своем превосходстве в открытом поле, не смогли преодолеть укрепления Афин и Пирея за всю Пелопоннесскую войну и сломили сопротивление Афин лишь благодаря блокаде и голоду. Защищенная городская стена была практически неприступна для живой силы при отсутствии соответствующих осадных машин.
В начале IV века Дионисий Старший из Сиракуз создал первые метательные орудия и разработал осадные машины, возможно по примеру карфагенян. О более раннем применении машин известно лишь, что их использовал при осаде Самоса в 440 году Перикл, что в ряде случаев во время Пелопоннесской войны применялись тараны и такая военная хитрость, как огненные копья, с помощью которых беотийцы в 424 году подожгли деревянные укрепления Делиона. Благодаря военной революции IV века и Филиппу Македонскому, последовавшему примеру Дионисия Сицилийского, в материковой Греции стало развиваться искусство осады городов, или полиоркегпика.
До того времени искусство обороны развивалось быстрее, нежели искусство нападения, свидетельством чему является написанный аркадийским военным Энеем Тактиком около 360 года «Трактат о перенесении осады». Правила, советы, военные уловки, являющиеся объектом этого сочинения, позволяют понять, почему греческие армии до середины IV века так часто терпели неудачи при осаде сильных городов, число которых возросло в материковой Греции с периода греко-персидских войн. Долгое время микенская традиция возводить мощные стены была забыта и архаические города довольствовались убежищем, которым служил акрополь — единственный защищенный крепостными стенами. Однако в VI веке города Ионии, обеспокоенные угрозой завоеваний Кира, нависшей над ними, возвели вокруг себя крепостные стены. Стена в Фокее, построенная на средства от торговли с Западом, была из тесного камня, что удивляло современников, привыкших к кирпичным стенам на востоке. Но армия Кира, имевшая опыт в осаждении, с помощью земляных насыпей смогла их штурмовать. В Афинах укрепленным оставался только акрополь вплоть до конца VI века, когда, согласно последним исследованиям, был построен первый пояс укреплений вокруг города. Эта ограда была разрушена персами в 480 году, а затем поспешно восстановлена Фемистоклом с помощью технологии, часто использовавшейся при строительстве городских стен в Греции: на крепкую нижнюю часть стены из камня укладывался необожженный кирпич. Поначалу из соображений скорости использовался уже бывший в употреблении камень, в том числе даже надгробные стелы, о чем свидетельствует Фукидид (I, 93). Затем за укрепление Пирея принялись с особой тщательностью, скрепляя блоки между собой металлическими скобами, что обычно делалось при возведении стен торжественных зданий и что не было характерно для построек утилитарного типа. В городских стенах этого типа кладка из сырого кирпича не сохранилась; остался лишь частично разрушенный каменный фундамент. Только в сицилийском городе Геле в ходе недавних раскопок была обнаружена хорошо сохранившаяся и достаточно высокая толстая кирпичная стена. Греческие тактики считали, что такие кирпичные стены были хорошей защитой от таранов.
При наличии финансовых возможностей и близлежащих каменоломен крепостные стены полностью делались из тесаного камня. Например, крепостная стена Фасоса была построена в конце архаического периода из мрамора и грейса — материалов, имевшихся на острове в избытке. Затем она была восстановлена после греко-персидских войн и еще раз после 411 года. В материковой Греции лучше всего сохранилась крепостная стена Мессены, построенная после побед Эпаминонда, и стена в Эгосфене, в Мегариде, у подножия Киферона: это великолепные образцы классических укреплений с вертикальными куртинами, над которыми возвышались четырехугольные башни, в два раза более высокие, чем стены. Куртины были увенчаны зубьями или длинным парапетом с амбразурами. Башни зачастую были крытыми. Они стояли вдоль стены через каждые 20–30 м, позволяя стрелять дротиками и стрелами. Позднее, когда распространилось использование катапульты, изобретенной инженерами Дионисия Старшего, куртины начали делать более длинными, а башни заменять на выступы в стенах, но эти нововведения проявились после Филиппа Македонского.
Помимо городских укреплений, греки строили крепости для защиты мест переправы и границ. Так, Аттика была защищена от вторжения своих соседей многочисленными крепостями: Элевтеры, Филей, Рамнонт, развалины которых стоят до сих пор. В частности, в Элевтерах, охранявших проход через Киферон, ведший к Платее и Фивам, в хорошем состоянии сохранились башни и стены IV века, выложенные красивой тесовой кладкой правильными рядами. Некоторые из этих укреплений, например Филея и Декелия, играли важную роль в военно-политической истории Афин. В V веке большинство укреплений этого типа были менее совершенны: укрепления, построенные афинянами в Делии в 424 году, были деревянными, что дало возможность беотийцам их поджечь. По всем регионам Греции были разбросаны изолированные оборонительные сооружения, главным образом простые четырехугольные башни, построенные из тесаного камня посреди возделываемых площадей или пастбищ. Зачастую очень сложно определить дату создания этих сооружений, которые встречаются также в горах и на островах, однако некоторые из них, судя по технике их стен, восходят по крайней мере к IV веку. Вероятно, речь идет об убежищах или наблюдательных башнях, возводимых в пограничных или изолированных регионах, которые подвергались набегам грабителей, приходивших по суше и по воде: крестьяне и пастухи, находившиеся по соседству, могли оказать сопротивление внезапно появлявшемуся вражескому отряду.
Все эти оборонительные механизмы усложняли задачу захватчиков, поскольку искусство осады не пережило никакого обновления. Обыкновенный наземный военный поход в V и в первой половине IV века происходил следующим образом. После объявления войны глашатаем нападающая сторона собирала свои войска и контингенты союзников и вторгалась на территорию врага. Разумеется, прежде, чем вступить в войну, вопрошали богов, обращаясь к знаменитым оракулам или прибегая к местным прорицателям и к традиционным обрядам. Благоприятным сезоном считалась весна или лето. Избегали зимних походов, в которых армия страдала от погодных ненастий: в «Ахарнянах» Аристофан показывает таксиарха Ламаха, вынужденного посреди зимы отражать налет беотийцев на границу, — он бранит снег и плохую погоду. Появившись на вражеской территории, армия неизбежно грабит и опустошает ее: сжигает деревни, захватывает скот, уничтожает урожай, вырубает фруктовые деревья и виноград, подбирая все — до последнего зубчика чеснока, чтобы удостовериться в полном разорении. Единственное спасение крестьян — успеть убежать до вторжения: укрепленные города были призваны их приютить, и ограда, зачастую охватывающая не только городские кварталы, но и огромные незастроенные территории, предназначалась именно для того, чтоб служить убежищем. Так, деревенские жители Аттики во время Пелопоннесской войны, укрывались в ужасной тесноте на пустырях и в святилищах Афин и Пирея, а также между Длинными Стенами. Этот наплыв населения, изгнанного из своих деревень и жившего в бедственных бытовых условиях, вызвал чудовищный мор в первые годы войны. Если армия захватчика не встречала вражеского войск для столкновения в решающем бою, она доходила до стен города. Внезапность, предательство или страх зачастую помогали открыть двери, как это произошло в Платеях в марте 431 года, когда заговорщик впустил ночью в город 300 фиванских гоплитов, или в Амфиполе, который сдался в 424 году после первого же предупреждения Брасида. В противном случае единственной надеждой на спасение была длительная осада города, которую весьма сложно было держать в течение долгого времени: Афины держали ее в течение двух лет (431–429), чтобы подавить Потидею в Халкидике. Как правило, после демонстрации своей силы под стенами города нападающий, которого мало привлекали трудности осады в зимнее время в опустошенной местности без запасов, возвращался на родину и распускал войска до весны. Таким был порядок военных операций в течение многих лет Пелопоннесской войны, по крайней мере до тех пор, пока спартанцы не захватили вместе с Деклелеей опорный пункт, позволивший им укрепиться в Аттике даже в зимнее время.
