Афганистан, 1875–1880 гг
В конце 1870-х и начале 1880-х годов Бухара представляла огромный интерес для России как инструмент традиционного англ о-русского соперничества в Центральной Азии. Это соперничество, попытка разрешить которое была сделана в договоренностях 1873 года, снова усилилось, когда в феврале 1874 года кресло премьер-министра после Гладстона занял Дизраэли. Либеральное правительство Гладстона рассматривало независимый Афганистан под британским влиянием как наилучшую гарантию безопасности Индии от России. В результате в начале 1870-х годов Афганистан намного меньше зависел от Британии, чем Бухара и Хива от России. Кроме того, либералы с готовностью приняли кауфмановское решение хивинского вопроса при условии, что Россия будет скрупулезно придерживаться своих обещаний в отношении Афганистана. Дизраэли был гораздо враждебнее настроен к России и гораздо больше склонен к имперской экспансии, чем Гладстон. Покорение и частичная аннексия Хивы были восприняты им как доказательство того, что опасность, которую представляет Россия в Центральной Азии, растет и что Британии необходимо дать на это решительный ответ.
В январе 1875 года государственный секретарь Дизраэли по Индии лорд Сейлсбери принял сторону школы «перспективной политики» и перешел к политике сдерживания России в Центральной Азии. Афганистан, Кашгар и Халат должны были из независимых буферных государств в зоне британского влияния превратиться в «зависимые, добровольно подчиненные государства». Отличительной чертой новой политики должно было стать размещение в Афганистане британского политического представителя или представителей. Эмир Шер-Али, глядя на ущемление прав индийских принцев находящимися в Индии британскими представителями, упорно отказывался принять такого представителя. Дизраэли, Сейлсбери и лорд Литтон, новый вице-король Индии, считая принятие британского резидента жизненно важным для защиты интересов Британии, восприняли отказ Шер-Али как признак, что он поворачивается в сторону России.
После аннексии Коканда русскими в феврале 1876 года Литтон стал более настойчиво требовать, чтобы Шер-Али принял британского представителя. Более того, в сентябре того же года вице-король попросил Лондон надавить на Петербург, чтобы тот приказал прекратить любую переписку между Ташкентом и Кабулом, которую Литтон считал нарушением англо-русских договоренностей 1873 года. В следующем месяце он потребовал, чтобы Шер-Али дал обещание в будущем не вести переписки с Россией. Переписка генерала фон Кауфмана с эмиром Афганистана началась в марте 1870 года и продолжалась в течение шести лет, хотя была нерегулярной. Бухара служила в этой переписке посредником. Послания временами доставлял афганский представитель, которого Шер-Али держал в Бухаре, а временами послы, отправленные самим Музаффаром в Кабул. До Литтона ни один британский чиновник не препятствовал этой переписке. Шер-Али пересылал письма Кауфмана в Калькутту, откуда их переправляли в Лондон. В действительности правительство Гладстона одобряло письма Кауфмана как подтверждение добрых намерений России. Однако Литтон заявил, что, если ситуацию перевернуть и правительство Индии вступит в «такие же дружеские отношения с ханами Хивы и Бухары», Петербург едва ли останется к этому равнодушен. Он, несомненно, был прав, хотя Хива находилась в несколько ином положении, поскольку по договору передала России контроль над своими международными делами.
В 1877 году, когда англо-афганские переговоры затянулись практически без шансов на взаимоприемлемую договоренность, внимание Британии было приковано к балканскому кризису. Разразившаяся в апреле русско-турецкая война обострила опасения Британии по поводу захвата русскими Константинополя и проливов. В январе 1878 года, когда русские войска быстро двигались к Константинополю, стало казаться, что эти опасения вот-вот оправдаются. Лондон отправил флот для охраны турецкой столицы, и война между Россией и Британией уже выглядела неизбежной. На военно-морскую демонстрацию Британии в проливах Россия решила ответить сухопутной демонстрацией в своей Центральной Азии. Использование Центральной Азии, чтобы оказать давление на Британию в Индии и снять давление на Россию на Ближнем Востоке, было планом, за который долгое время выступали русские военные стратеги. Теперь, воодушевленная возникшей холодностью между Афганистаном и Британией,
