После войны некоторые руководители УЦК написали мемуары, в которых пытались доказать, что целью их деятельности была защита украинцев от произвола оккупантов, облегчение хотя бы в какой-то степени их жизни. Вероятно, что-то в этом было. Но невозможно провести четную грань, за которой благие намерения перерастают в коллаборационизм.
Уступки гитлеровцев мельниковцам свелись и тому, что в газетах, издававшихся на украинском языке, разрешили называть украинцев арийцами немецкого происхождения, а взамен потребовали участия в комиссиях по сбору с крестьян грабительских налогов, по отправке украинской молодежи на принудительные работы в Германию, а главное — в агитации в пользу оккупантов.
Может быть, мельниковский провод ОУН, руководство УЦК не знали, что творят оккупанты в дистрикте «Галициен»? Нет, знали. В феврале 1943 года по просьбе генерал-губернатора Г.Франка глава УЦК В.Кубийович докладывал ему: «Идя навстречу Вашему желанию, я направляю Вам это письмо, в котором я хотел бы коротко изложить недостатки и неприятные происшествия, вызвавшие крайне тяжелое положение украинского населения в генерал-губернаторстве. При существующих условиях украинцы не уверены как в своей собственности, так и безопасности. Нечеловеческое обращение, жестокая вербовка рабочей силы, необоснованные аресты и, наконец, массовые расстрелы — частые явления. Дикая, беспощадная охота за людьми, которая проводится повсюду — в городах и деревнях, на улицах, площадях, вокзалах и даже в церквах, а также ночью в жилых квартирах, — поколебала уверенность жителей. Каждый подвержен опасности быть неожиданно схваченным…»
Может быть, мельниковцы надеялись уступками оккупантам, сотрудничеством с ними заслужить их доверие и согласие на создание украинского государства? Нет, немцы не давали им никаких гарантий. В августе 1943 года на заседании руководящих работников делового центра УЦК во Львове его глава Н.Ланкивский доложил о результатах своей встречи с представителями управления дистрикта. Немецкая позиция в украинском вопросе была сформулирована следующим образом: «В Галиции не может быть и речи о самостоятельной Украине, положение украинцев в Галиции не подлежит изменению. Кто не подчиняется, будет караться по законам военного времени». Казалось бы, все ясно, надеяться не на что, но участники заседания делают вывод: «Мы должны поддерживать немецкую политику».
А тем временем требования немцев по мере ухудшения положения на фронте растут. Они хотят использовать украинцев уже не только как объект грабежа, но и как пушечное мясо. 28 апреля 1943 года губернатор дистрикта О.Вехтер объявил о формировании из жителей дистрикта дивизии СС «Галициен». УЦК согласился и на это. В.Кубийович выразил благодарность «за возможность борьбы с большевиками».
Формально формированием дивизии занимались сами украинцы. Была создана «военная управа», но председателем ее стал немецкий полковник А.Бизанц. В октябре 1943 года УЦК заслушал информацию о ходе формирования дивизии. Отмечалось, что «военная управа не пользуется доверием немцев. Ничего не может сделать без полковника Бизанца».
Тем не менее в отчете УЦК от 4 декабря 1943 года подчеркивается, что его сотрудники «принимали активное участие в пропаганде среди населения призыва в дивизию СС «Галициен». По городам и селам расклеивались афиши, на которых вверху — фашистский орел со свастикой и галицкий лев, под ними — женщина с ребенком и солдат в немецкой форме с изображением льва на нарукавной нашивке. Надпись на афише гласила: «Записывайтесь в дивизию СС «Галициен».
Однако пропаганда не давала ощутимых результатов. УЦК отмечал, что население относится к формированию дивизии «пассивно или явно отрицательно», убеждено, что ее «пошлют на верную смерть». Немцам пришлось прибегнуть к проверенному методу, предлагать альтернативу: или вступление в дивизию или отправка на принудительные работы в Германию. В конечном счете несколько тысяч человек в дивизию вступили. Правда, часть из них сразу сбежала. По данным УЦК, дезертиров насчитывалось около двух тысяч. Остальных отправили для прохождения военной подготовки в Южную Францию, а в марте 1944 года — на советско-германский фронт.
Части дивизии СС «Галициен» под командой немецких офицеров во главе с бригаденфюрером СС Фрайтагом были брошены против наступающих частей Красной Армии в районе города Броды Львовской области. Разбитые, они отступили под Тернополь.
Дальнейшие события ярко характеризуют отношение немцев к своим «союзникам». Их описание сохранилось в оуновских документах, которые при всем желании не отнесешь к «красной пропаганде»: «На станции Збараж подразделения дивизии СС «Галициен» ожидали погрузни в вагоны для отступления. Часть солдат в нескольких километрах от станции рыли окопы. Узнав, что части Красной Армии близко, немецкие командиры бросили солдат и уехали. Солдаты побежали в Тернополь, а затем в село Добриводы. Тех, кто рыл окопы, даже не предупредили о приближении советских войск. Они попали в окружение, и в село Добриводы прорвались только 40 человек. Остальные погибли».
Так вот бесславно закончилось сотрудничество мельниковского провода ОУН с гитлеровцами. Части вермахта оставляли Львов, и «союзникам» пришлось двинуться в обозе отступающих оккупантов на запад. На словах не прочь помочь своему народу, а на деле стали соучастниками страшных преступлений против него.
Бандеровский провод ОУН после разгона немцами правительства Я.Стецько оказался в сложном положении. Поссориться с немцами означало оказаться вне политической игры. Учитывая это, бандеровцы попытались достигнуть компромисса с оккупантами. 7 августа 1941 года они приняли декларацию, в которой заверили, что «вопреки провокационным слухам не пойдут на подпольную борьбу с Германией», более того, «во всей своей дальнейшей деятельности ОУН будет стараться сотрудничать со всеми теми силами, которые под руководством Германии борются против наибольшего врага Украины — московского большевизма». При этом выражалась уверенность, что немцы «признают в ближайшем будущем роль ОУН как фактора, который один способен организовать и повести украинский народ».
Но гитлеровцы и слышать не хотели даже намеков на равноправное сотрудничество. Они предъявили ультимативные требования: «ОУН не будет вести партийной пропаганды, ограничиваясь общенациональной пропагандой, приемлемой, по мнению немецких чиновников, всем украинцам… Откажется от идеи украинского правительства, провозглашенного 30 июня».
При всей готовности бандеровцев сотрудничать с немцами, принять такие условия — означало политическое самоубийство. Население Западной Украины никогда не простило бы подобного предательства национальных идеалов. Несмотря на давление со стороны гитлеровцев, С.Бандера отказался аннулировать Ант 30 июня.
Тем временем М.Лебедь, возглавивший после ареста Я.Стецько бандеровский провод ОУН, 14 августа 1941 года распространил «Меморандум украинских националистов относительно требования ликвидировать Украинское государственное правительство, созданное 30 июня 1941 года во Львове», в котором подчеркивалось, что «ликвидация теперешнего государственного правительства, которое создано на украинской земле по воле украинского народа, в отсутствие условий строительства Украинского государства со стороны Германии, могла бы указывать на тот факт, что Германия не желает становления Украинского государства Вопрос Акта 30 июня 1941 года имеет для украинской политики принципиальное значение и далеко идущие результаты».
Это уже походило на открытый вызов, на попытку настроить население против победоносного рейха, а в таких случаях гестапо не шутило. Свыше 500 руководителей и активистов ОУН(Б) были арестованы, 15 расстреляны, часть отправлена в тюрьмы и концлагеря. С.Бандеру интернировали в концлагерь Заксенхаузен (дальновидные немцы не исключали, что он им еще пригодится).
По мере того как нарастали недовольство населения оккупантами, сопротивление им, ОУН(Б) оказалась перед необходимостью сделать выбор между сотрудничеством с немцами или борьбой с ними. Колебания продолжались долго. В листовке, датированной июнем 1942 года, указывалось, что «партизанскую борьбу ведут агенты Сталина и Сикорского, чтобы репрессии падали на украинский народ. Мы знаем о жестокостях немцев: вывоз в Германию, налоги, убийства. Мы относимся к партизанской борьбе враждебно и решительно боремся с ней».
Но выжидать до бесконечности ОУН(Б) не мота, рискуя остаться на обочине народного движения. В октябре 1942 года ее представители начинают формировать в лесах первые вооруженные отряды, положив тем самым начало деятельности Украинской повстанческой армии (УПА), ядро которой составили дезертиры украинской вспомогательной полиции, куреня им. Е.Коновальца, позднее дивизии СС «Галициен».
