π]ό[λι]ο[ς άμ]ών Μηνοφάντωι 5 Αρτεμιδώρου Μακεδόνα ζΥρκανίω [τό ά]ντί[γ]ραφο[ν] έξαπεστάλκαμεν ποτί τάν ύμετέραν πόλι[ν καθάπερ] κα[ί] α[ύ]τός ό Μηνόφαντος άμε παρεκάλεσε, μενός
5Αμ[ώνο]ς [ε]κτ<ζ έπ5 είκάδι. — [ν]ομογράφων. επειδή Μηνόφαντος 5Αρτεμι[δώ|ρου] Μακεδών 'Υρκάνιός ιατρός, μεταπεμφθείς υπό τας πόλιος [μ]ε:ά πρεσβείας και έργολαβήσας μόνος τό ίατρικόν έργον, [cö)]v αεί εμπιπτόντων άρρω^τημάτων φιλοτέχνως έπιμε[λό-με]νος και σπουδάζ[ω]ν κατά δύναμιν ιδίαν μετά τας των θε[ών εύν]οίας σώζειν το[ός] κινδυνεύοντας άνέγκλητ(ο)ς έγενήθη, [τάν έγχει]ρισθεΐσαν αύτώ πίστιν περί τας κοινας σωτηρίας έφ5 ίσου και
код"
[άπ]αντας εύνοΐ'κώς διαφυλάξας, τάν τε κατά τόν βίόν άναστροφάν [παρά] πά[ν]ια τ[ό]ν τας έπιδαμίας χρόνον εύτακτον και σώφρονα
παρέσ[χηται] άξίαν τα; τε πόλιος και του έπιταδεύμα:ος, stt δέ και τα[ς αυτού α]λΐκίας, είνε[κ]εν (?) δέ των ποτιπεπτωκότων αύτω π]ολ-λών πραγμά]των χωρι[ζ]όμενος εκ τας πόλιος άμών έποιήσατο πόθ[οδον ποτί τό]ν δαμον άσπαζόμενος κοινώς πάνυας διελέγη τ[ε μετά] πάσας εύνοιας, αύτοΰ φροντίδα ποιήσασθαι τάν κ[αοή-κουσ]αν — δεδό/θαι τω δάμω' έπαινέσαι τε αυτόν έπί τ[ω πόνω τ]ω ές δύναμιν και δόμεν αύτώ συμπαραπομ[π]ούς άσ[τούς παραπέμποντας αύ:όν μ]ετ5 ά^[φ]α[λ]είας έν ους κα προα[ιρ]ήται τόπους*
[έξαποστεΐλ]αι δέ και τάς δεδομένας αύτω προξενιάς τό αν ι'ίγρ[α]φον τύ/|αι άγαθα ·πο:ί τάν πόλιν των, Σχαρφέων, ε [τι δέ] και ποτ ι τά[ν]
τών Όπουνάων. — 'Αμφίοοείς έδωκαν Μηνοφάντώ 5Αρτε[μιδ]ώρου Μακεδόνι 'Ϋρκάνίω
αύτω και έγγόνοις προξενίαν, ίσο-[πολι]υείαν, γας και οικίας έγκτησιν, έπινομίαν και άσφάλει-[αν πολ]έμου και είράνας και τάλλα τίμια πάντα, όσα και τοις άλ-[λοις] προξένοις και εύεργέταις τας πόλιος υπάρχει, βουλαρχέοντος [?Α]ντιγένεος του Βίωνος* [εγγυος----]ος [Μν?]άσω]νο]ς.
В добрый час
Архонты и полис Амфиссеян желают здравствовать архонтам, совету и полису Скарфеян. Копию почестей, дарованных нашим полисом врачу Менофанту, сыну Артемидора, македонянину-гирканцу, мы уже выслали вашему полису, как просил нас об этом и сам Менофант.
В 26-й день месяца Амона. Предложение номографов: так как врач Менофант, сын Артемидора, македонянин-гирканец, приглашенный посредством посольства нашим полисом и обязавшийся один заниматься врачебным обслуживанием, проявил себя безупречным — всякий раз, как нападали болезни, он, умело заботясь при благоволении богов, искусно и ревностно в меру своих сил старался спасти больных, подвергавшихся опасности; и он не утратил оказанного ему доверия — печься об общественном спасении — и равно и благожелательно ко всем это выполнил; в течение всего времени проживания у нас, как и всю свою жизнь, он, ведя себя упорядочено и разумно, выказал себя достойным и нашего полиса, и своей профессии; вследствие же многих обрушившихся на него забот отбывая из нашего полиса, он выступил в народном собрании, прощаясь публично со всеми, и его речь была в высшей степени благожелательна; (итак), чтобы должным образом о нем позаботиться, постановлено народом восхвалить его за посильный труд и дать ему сопровождающих мужей, которые проводили бы его безопасно до тех мест, которые он выберет; и выслать копию данной ему проксении, в добрый час, в полис Скарфеян, а также и в полис Опунтян. Амфиссеяне дали Менофанту, сыну Артемидора, македонянину-гирканцу самому и потомкам его проксению, исополитию, право, в соответствии с законом, наследования земли и дома, безопасность во время войны и мира и все прочие почести, каковые и всем прочим проксенам и евергетам нашего полиса полагаются. Принято при булархе Антигене, сыне Биона, поручитель...... сын Мнасона.
Ряд текстов дает представление о личном мужестве и презрении к опасностям, которые проявляли лекари в самые трудные моменты. Забывая о себе, врачи боролись с эпидемиями, не щадили они своих сил во время войн и таких грозных стихийных бедствий, как землетрясения.
Как известно, случавшиеся в те времена эпидемии затрагивали обычно значительную часть населения. Инфекция поражала все слои горожан [367], в том числе и самих лекарей. Так произошло в III в. на Косе, где государственные врачи, заботливо ухаживавшие за больными, сами оказались жертвами эпидемии. В этот критический момент гражданин Коса врач Ксенотим, сын Тимоксена, взял на себя заботу о больных и, относясь с равным вниманием ко всем страждущим гражданам, многих из них спас от смерти [368].
Полисы высоко ценили помощь врачей в такие трудные времена. Во II в. в критском городе Аптере вспыхнула какая-то «большая болезнь», охватившая широкие слои гражданского населения. В Аптере практиковал тогда уроженец Коса врач Каллипп, сын Аристокрита, и ему удалось тогда спасти многих граждан. За это аптеряне почтили его всякими дарами и послали копию своего постановления на Кос. Там, в святилище Асклепия, была поставлена стела с перечислением заслуг Каллиппа [369].
Специальное упоминание о бесстрашии врачей в условиях эпидемий не было пустым словом в почетных декретах. Удостоенные этой похвалы медики работали действительно в тяжелых условиях — ведь в ту пору моровые язвы столь беспощадно косили людей, что иногда в короткий срок погибала значительная часть населения. Уцелевшие бывали так устрашены заразой, что не решались даже выполнять обязанности, которых от греков неуклонно требовали религия и гражданский долг. Известен случай, когда жертвой таких обязательств стал один из врачей, практиковавших на Родосе около 225 г. Этот эскулап по имени Менофил скончался от какой-то очень заразной болезни. Можно предположить, что болезнь поразила Менофила во время исключительно добросовестного исполнения им своих лекарских обязанностей, поэтому в погребении его принял участие один из почтенных родосских граждан, Хрисипп. Последний, «презрев всякую опасность», вошел в дом врача вместе с носильщиками [370], вынес саркофаг из жилища и доставил его к могиле. Благородство Хрисиппа вызвало восхищение сограждан, и поступок его был особо упомянут в почетном декрете ассоциации Артемисиастов, которая около 215 г. увенчала своего сочлена золотым венком [371].
Полисные власти хорошо понимали опасность эпидемий и прилагали большие усилия к тому, чтобы привлекать квалифицированных медиков для борьбы с заразой. Интересен декрет народного собрания критского полиса Олунта, принятый во II в. в честь врача, имя которого не сохранилось на дошедшем куске надписи [372]. Этот медик, уроженец острова Коса, уже закончил свою службу в Олунте и должен был отправляться домой, когда на город обрушилась моровая язва. Олунтяне упросили врача не покидать их в столь тяжелый момент, и он, согласившись, спасал обращавшихся к нему за помощью, за что и был удостоен похвалы и щедро вознагражден благодарным полисом. Язык упомянутого документа отличается простотой и выразительностью.
В III в. на острове Кеосе, в полисе Юлиде, во время моровой язвы многих больных спас врач Полигнот, сын Дейнона, за что совет и народ Юлиды воздали ему хвалу в самых проникновенных словах
