Книга рождалась в муках, книга удивительно оптимистическая и мужественная, согревавшая сердца, вселявшая в людей надежды на лучшее будущее. Ее автор сумел заглянуть на столетия вперед, увидеть то, что не могли видеть его современники, подарить человечеству прекрасную мечту о Городе Солнца.
Многие столетия люди мечтали о том времени, когда человечество будет избавлено от войн, нищеты, лишений, когда не будет богатых и бедных, не будет господ и рабов, всем на земле станет светить одно солнце. Каждый из этих мечтателей, обличавших несправедливый социальный строй, при котором им довелось жить, по-своему представлял общество будущего.
В 1535 году удар топора на эшафоте подле лондонского Тауэра оборвал жизнь английского мечтателя Томаса Мора. В своем произведении «Золотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем устройстве государства и новом острове „Утопия“» он поведал читателям о путешествии в удивительную страну, где все люди равны, где царит справедливость, где нет частной собственности, а господствует труд свободных людей, труд, создающий все богатства, все материальные ценности, которые принадлежат народу.
Томас Мор и другие мечтатели, которых называют утопистами — по имени фантастического острова Утопия, — выступали не только против существующего социального строя, но и против религиозного учения, освящавшего этот строй. Потому-то церковники преследовали утопистов, видели в них ниспровергателей общественного порядка и религиозных установлений.
Утописты были мечтателями. Их фантазия создавала картины будущего общества, справедливого общественного устройства, но они не видели путей к достижению своей мечты. Они не знали законов развития общества, а без этого было невозможно научно обосновать путь человечества к социальной справедливости.
Пройдет еще немало времени, пока в середине XIX столетия не родится великая наука, открывшая людям путь к самому справедливому обществу, о котором грезили лучшие умы человечества. Но именно утописты уложили первые камни в фундамент научного коммунизма, созданного Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом. То, что они сделали, подвергнув уничтожающей критике основанный на неравенстве социальный строй, вселив в сердца людей надежды на лучшее будущее, было подвигом. И потому имена великих утопистов Томаса Мора, Анри Сен-Симона, Шарля Фурье, Роберта Оуэна навечно вписаны в историю борьбы за прекрасное будущее человечества. А вместе с ними в историю вписано имя итальянского мыслителя Томмазо Кампанеллы, одного из провозвестников справедливого общественного строя на земле, автора бессмертного «Города Солнца».
2
Почти половина жизни в тюремном каземате. Жестокие пытки, опостылевшие допросы, голод, холод, лишения. Так сложилась судьба Кампанеллы, судьба необычайно драматическая, необыкновенно тяжелая.
В двадцать три года — первый арест, первая встреча с инквизицией. Его схватили на улице Неаполя. Стражник апостолического нунция положил ему руку на плечо. Этот жест не надо было растолковывать.
Он повиновался и последовал за стражником ко дворцу нунция. Его ввели в камеру в подвальном этаже и защелкнули на щеколду обитую железом дверь.
А наверху, в роскошных покоях, нунцию докладывали о Кампанелле. Собственно, о жизни его говорить было почти что нечего, ибо он был слишком молод. Он родился на юге Италии в семье простолюдина — сельского сапожника, проявил способности, и отец, уверовавший в природный талант сына, несмотря на нужду, собрав последние гроши, отправил Томмазо учиться в монастырскую школу. В доминиканском монастыре Никастро он провел несколько лет.
Член церковного суда, докладывавший нунцию о Кампанелле, предъявил отзывы, полученные из монастыря о Кампанелле. Отзывы весьма похвальные. Усерден, трудолюбив, ни в чем предосудительном замечен не был.
Правда, это только в первые годы. А в последующие, как было известно, он завел сомнительные знакомства с людьми, придерживавшимися весьма вольного образа мыслей, и, конечно, дурное влияние сказалось на его поведении. Вопреки предупреждению монастырского начальства, он самовольно предпринял поездку в Козенц, где жил философ Бернардино Телезио. С Телезио ему встретиться не удалось — тот был тяжело болен, — но после поездки Томмазо заявил, что снимает с себя обет монашества. Приор воспретил ему покидать монастырь, однако Кампанелла не послушался.
Покинув стены монастыря, он, по сведениям святейшей инквизиции, опять сошелся с людьми неблагонадежными. В разговорах часто упоминал имя Телезио, называл его своим учителем. Да, того самого Телезио, скончавшегося некоторое время назад, известного вольнодумца, которому пришлось держать ответ перед святой церковью за свои мысли и высказывания. Он, видите ли, считал, что главное для истинной науки не истолкование божественных истин, выраженных в священном писании а опытное познание природы. Ядовитые мысли вольнодумца, без сомнения, отравили сознание Томмазо Кампанеллы.
Вот оно, главное доказательство. В руках члена церковного суда небольшая книга. На обложке стоит имя Кампанеллы. Книга называется «Философия, основанная на ощущениях». Она вся, от первой до последней строки, направлена на защиту взглядов Телезио. Книга вредная и еретическая, способная оказать самое отрицательное влияние на умы тех, кто прочитает ее.
Нунций протянул руку, взял книгу, перелистал ее. Немного помедлив, произнес:
— Всякое вольнодумство, всякую ересь нужно вырывать с корнем…
Кампанелла вначале терялся в догадках, что послужило причиной его ареста. Инквизиторы могли предъявить ему самые различные обвинения. Он перебирал в памяти разговоры, которые вел в последнее время. Ведь достаточно было доноса о его рассуждениях, чтобы церковь возбудила против него дело, обвинив в непочтении к ней, к ее служителям.
Он был молод и не очень воздержан на язык. Говорил прямо то, что думал. И хотя умудренные житейским опытом люди предупреждали, чтобы он был поосторожнее в своих высказываниях, ибо Неаполь кишел шпионами и доносчиками, он не придавал этому значения. Теперь ему довелось самому убедиться в том, что свободомыслие в Италии карается очень строго.
Это подтвердилось на первых же допросах. Сам нунций задавал ему вопросы, внимательно вглядываясь в лицо молодого монаха, стараясь по едва уловимым приметам определить, лжет он или говорит правду.
Кампанелла не лгал. По простоте душевной он пытался спорить, оправдывать свои убеждения, доказывать, что они вовсе не являются крамольными. Более того, он хотел убедить в своей правоте членов церковного суда. А те ужасались, до какой степени еретические идеи проникли в сознание подсудимого, который еще совсем недавно был прилежным учеником монастырской школы.
Ровно год тянулось заточение Кампанеллы. Ровно год тянулись допросы. Но он оказался твердым в своих убеждениях. Даже обещание свободы за отказ от крамольных взглядов не могло поколебать Кампанеллу.
Его счастье, что судьи сочли его упорство просто следствием юношеского неразумения. Но юношеские годы у него давно прошли, и его убеждения были скорее свидетельством ранней зрелости. Однако, как бы там ни было, в нем не увидели опасного вольнодумца. И это спасло его от многолетнего заключения, дало возможность вскоре освободиться из заточения.
В августе 1592 года церковный суд объявил неожиданно мягкий приговор. Видимо, помогло заступничество влиятельных друзей. Судьи сделали скидку и на молодость, рассчитывая развеять убеждения Томмазо. Кампанелле предписывалось немедленно покинуть Неаполь, направиться на родину, в монастырь, и исповедовать учение святой церкви и никакое другое.
Кампанелла смиренно выслушал приговор. В голове его уже роились мысли о том, как быть дальше. Он не собирался выполнять предписания суда. Даже мысли об этом не было. Ни в какой монастырь он не поедет. Не для этого он ослушался приказа приора и самовольно покинул монастырь, что, помимо прочего, вменялось ему в вину судьями инквизиции. Не собирался он исповедовать учение святой церкви, идущее вразрез с теми взглядами, которые он считал истинными и приемлемыми для себя. Он понимал, что в любом месте Италии ему придется скрываться от шпионов инквизиции. Ведь за невыполнение приговора церковного суда его ждет опять тюрьма и новый, более суровый приговор. Но это не могло остановить Томмазо Кампанеллу.
Когда апостолические стражники в первый раз задержали Кампанеллу на улице Неаполя и препроводили в тюрьму, он был молод и доверчив, простодушен и незрел. Прошел всего лишь один год, и Кампанелла стал совсем иным. К нему пришла жизненная зрелость, на достижение которой иные люди тратят десятилетия. Он стал осторожен, когда высказывал свои мысли. Чтобы ускользнуть от всевидящего ока инквизиции, он менял города, переезжая с места на место, нигде долго не задерживался. Только в Падуе он решил остановиться, чтобы заработать немного денег уроками, ибо не имел средств к существованию. И эта задержка оказалась роковой.
