Кабот под испанским флагом исследовал Аргентину, Уругвай и Парагвай. Де Сото пересек Флориду и страны Персидского залива, добравшись до Оклахомы. Педро де Альварадо открыл Техасскую империю, а Франсиско де Коронадо двинулся через Аризону и Оклахому в Канзас. Рудники Потоси в Боливии начали отправлять серебро в Испанию (1545 г.). Год за годом карта Нового Света покрывалась золотом, серебром и кровью. Англичане и французы отстали от великого набега, потому что те части Северной Америки, которые оставили им испанцы и португальцы, были бедны драгоценными металлами и нехожены лесами. Джон Рут проплыл вдоль побережья Ньюфаундленда и Мэна. Джованни да Верразано был послан Франциском I, чтобы найти северо-западный проход в Азию; он высадился в Северной Каролине, вошел в гавань Нью-Йорка (в память о нем установлена статуя на Батарее) и, обогнув мыс Код, добрался до Мэна. Жак Картье под флагом Франции проплыл по реке Святого Лаврентия до Монреаля и закрепил французские права на Канаду.
Самым впечатляющим приключением второго поколения трансокеанских исследований стало огибание земного шара. Фернао де Магальяэш был португальцем, принимавшим активное участие во многих португальских плаваниях и экспедициях, но, попав в немилость к своему правительству, перешел на службу Испании. В 1518 году он уговорил Карла I (V) профинансировать экспедицию, которая должна была найти юго-западный проход в Азию. Молодой король был еще небогат, и пять кораблей, выделенных Магеллану, были настолько потрепаны погодой, что один капитан объявил их непригодными для плавания. Самый большой из них весил 120 тонн, самый маленький — семьдесят пять. Опытных моряков не хотели брать на службу; экипажи пришлось формировать в основном из прибрежного сброда. 20 сентября 1519 года флот отплыл из Гвадалквивира в Сан-Лукар. Преимущество этого плавания заключалось в том, что из лета Северной Атлантики оно попало в лето Южной Атлантики; но в марте 1520 года наступила зима, и корабли встали на якорь, а их экипажи провели пять изнурительных месяцев в Патагонии. Гигантские туземцы, в среднем более шести футов ростом, относились к сравнительно невысоким испанцам со снисходительным дружелюбием; тем не менее тяготы были столь бесконечны, что три из пяти экипажей взбунтовались, и Магеллану пришлось начать войну против собственных людей, чтобы заставить их продолжать предприятие. Одно судно ушло и вернулось в Испанию, другое было разбито о рифы. В августе 1520 года плавание возобновилось, и каждый залив с нетерпением рассматривался как возможное устье трансконтинентального водного пути. 28 ноября поиски увенчались успехом; уменьшенный флот вошел в проливы, носящие имя Магеллана. Тридцать восемь дней ушло на 320-мильный переход из моря в море.
Затем начался тоскливый переход через казавшийся бесконечным Тихий океан. За девяносто восемь дней были замечены лишь два небольших острова. Запасы провизии были на исходе, а экипажи страдали от цинги. 6 марта 1521 года они причалили к Гуаму, но туземцы оказались настолько враждебны, что Магеллан поплыл дальше. 6 апреля они достигли Филиппин, а 7-го высадились на острове Себу. Там Магеллан, чтобы обеспечить себя припасами, согласился поддерживать местного правителя в борьбе с соседними врагами. Он принял участие в экспедиции на остров Мактан и был убит в бою 27 апреля 1521 года. Он не обогнул земной шар, но стал первым, кто осуществил мечту Колумба — достигнуть Азии, проплыв на запад.52
Экипажи кораблей настолько уменьшились из-за смерти, что на них могло находиться только два судна. Один из них повернул обратно через Тихий океан, вероятно, в поисках американского золота. Осталась только «Виктория». Хуан Себастьян дель Кано принял командование и повел маленькое судно весом в восемьдесят пять тонн через Острова пряностей, Индийский океан, вокруг мыса Доброй Надежды и к западному побережью Африки. Изголодавшись по припасам, команда поставила судно на якорь у одного из островов Зеленого Мыса, но на них напали португальцы, и половину из них посадили в тюрьму. Оставшимся двадцати двум удалось спастись, и 8 сентября 1522 года «Виктория» приплыла в Севилью, где из 280 человек, отправившихся из Испании почти три года назад, осталось только восемнадцать (остальные были малайцами). В судовом журнале дата была записана как 7 сентября; кардинал Гаспаро Контарини объяснил это расхождение тем, что направление плавания было западным. Это предприятие было одним из самых смелых в истории и одним из самых плодотворных для географии.
Географам оставалось догнать исследователей. Джамбаттиста Рамузио, итальянский Хаклюйт, облегчил эту задачу, собирая в течение тридцати лет отчеты, привезенные домой мореплавателями и другими путешественниками; он перевел и отредактировал их, и они были опубликованы в трех томах (1550–59), через тринадцать лет после его смерти. Прогресс, достигнутый географами за десятилетие, становится заметным при сравнении глобуса 1520 года, хранящегося в Немецком национальном музее в Нюрнберге, на котором изображены Вест-Индия, но нет американского континента, а через узкий океан можно попасть в Азию, с тремя картами, составленными (1527–29 гг.) Диогу Рибейру, на которых с большой точностью показаны побережья Европы, Африки и южной Азии, восточное побережье Северной и Южной Америки от Ньюфаундленда до Магелланова пролива и западное побережье от Перу до Мексики. Вероятно, с Рибейро была скопирована прекрасная «Карта Рамузио» (Венеция, 1534 г.) Северной и Южной Америки, хранящаяся в Нью-Йоркской публичной библиотеке. В той же альма-матер хранится ранняя и ошибочная карта Герхадуса Меркатора (1538 г.), на которой Северная и Южная Америка впервые были так названы. («Проекция Меркатора» относится к 1569 г.) Питер Апиан (1524 г.) усовершенствовал науку, попытавшись свести географические расстояния к точным измерениям.
Последствия этих исследований ощущались во всех сферах европейской жизни. В результате путешествий 1420–1560 годов площадь земного шара увеличилась почти в четыре раза. Новые виды фауны и флоры, драгоценные камни и минералы, продукты питания и лекарства пополнили ботанику, зоологию, геологию, меню и фармакопею Европы. Люди удивлялись, как представителям всех новых видов нашлось место в Ноевом ковчеге. Литература преобразилась: старые рыцарские сказания уступили место историям о путешествиях и приключениях в дальних странах; поиски золота заменили поиски Святого Грааля в бессознательном символизме современного настроения. Величайшая коммерческая революция в истории (до появления самолета) открыла Атлантику и другие океаны для европейской торговли и оставила Средиземноморье в коммерческом, а вскоре, следовательно, и в культурном застое; Ренессанс переместился из Италии в атлантические государства. Европа, обладая лучшими кораблями и пушками, более выносливым, жадным и авантюрным населением, завоевывала — иногда колонизировала — одну за другой вновь открытые земли. Туземное население было вынуждено заниматься беспрестанным и тяжелым трудом, производя товары для Европы; рабство стало
