Ознакомительная версия.
Восстание разлилось мощно и широко. К казачьим отрядам присоединялись крестьяне. На помощь пришли 3 тыс. запорожцев под началом атамана Федора Шпака развернули наступление по Днестру. За несколько месяцев были освобождены города Богуслав, Корсунь, Бердичев, Бар, Брацлав, Винница, Быхов, Шаргород, Калуш, Жванец, Могилев-Подольский, Умань. Всюду повстанцы истребляли поляков и евреев. Кто сумел, разбегались. Ополчение шляхты под командованием Потоцкого было разбито и рассеяно. Главным городом в польской Украины считалась Белая Церковь. После двухмесячной осады Палий взял ее, уничтожив гарнизон. Сильной крепостью считался и Немиров, три дня отражал атаки. Но против поляков восстали жители, и город тоже был взят.
И без того рыхлые силы Речи Посполитой приходилось разделять. Причем основное войско развернулось против повстанцев. А против Карла оставались отдельные отряды. Один из них, под предводительством князя Вишневецкого, действовал очень неплохо. Внезапным налетом сумел разгромить подразделение шведов, беспечно оторвавшееся от своих. Но никакого серьезного сопротивления не было. По весне 1702 г. Карл XII снялся из Литвы, в мае подошел к Варшаве. Август предпочел с ним не встречаться, улизнул в Краков и объявил, что переносит туда столицу. Разочаровавшись в поляках, он снова вызвал свою саксонскую армию.
А Варшава сдалась шведам без боя. Они отдохнули, пополнили запасы и тоже выступили на Краков. Саксонцев они разгоняли. Да и Август рассудил, что удобнее будет уклониться от сражения — благо, Речь Посполитая была обширной державой. Беги куда хочешь. Краков капитулировал после недолгой осады, и Карл содрал с него 100 тыс. золотых контрибуции — за то, что сдался не сразу.
Между тем, восстание достигло пика своих успехов. Была освобождена значительная область на Правобережье Днепра, в Поднестровье, Подолии, на Волыни. Гетман Самусь принялся распространять воззвание. Дескать, он принес присягу «за весь народ малороссийский» быть верным русскому царю. Правобережье должно соединиться с братьями на Левобережье, и он, Самусь, с готовностью уступает первенство Мазепе, признает себя подчиненным.
Но… сам-то Мазепа оказался совсем не в восторге от подобного варианта — объединять Украину под властью России. В ноябре 1702 г. Самусь, Палий и Искра прислали к нему посольство. Просили, чтобы он принял под покровительство освобожденные районы. Мазепа резко и категорически отказал. Мало того, он под страхом смерти запретил своим подданным ездить на Правобережье, возить туда какие-либо товары и вообще оказывать любую помощь. А перед царем он постарался оклеветать повстанцев, выставлял их смутьянами, злодеями, бездельными пьяницами.
Что касается Петра, то ему в данное время было никак не с руки принимать мятежную область! Отшвырнуть от себя Августа, поляков. Уж какие есть, но ведь последние союзники! Оттягивают врага на себя — и слава Богу… Но царь уже успел понять, что паны отнюдь не друзья нашей страны. К мятежным казакам он отнесся совсем не так, как Мазепа. Симпатизировал им, решил наладить связи. А со временем, глядишь, и впрямь притянуть к себе Правобережье? Почему бы и нет? Но сейчас ситуация, конечно же, была не подходящей. В декабре 1702 г. Петр прислал письмо Самусю и Палию. Предложил свой вариант урегулирования. Сдать полякам занятые города, а казакам уйти в Россию. Палий развел руками и ответил, что это невозможно — если здешние города останутся без защиты, поляки разорят их и вырежут православное население.
Он оказался прав. Ради подавления мятежа паны даже «забыли», что по их стране разгуливают шведы. Желающих сражаться под знаменами Августа были единицы. Зато под знамена Адама Сенявского, назначенного усмирять казаков, собралось 15-тысячное войско с 44 орудиями. Тут-то забыли разногласия сторонники и противники Августа, душить православных объединились все. Это считали менее опасным и куда более выгодным — будет добыча, будут участки земли, очищенной от казаков. Сенявский попросил помочь и соседей: крымского хана, Петра и Мазепу. Татары откликнулись, прислали конницу — открывалась возможность шикарно поживиться невольниками. Но царь подобное приглашение проигнорировал и Мазепе вмешиваться запретил.
Зимой 1702/1703 г. повстанцы разошлись по разным городам и местечкам. Считали — пока снега и морозы, их ничто не тронет. Не тут-то было. Каратели обрушились в январе. Уничтожали отряды и отрядики, зимовавшие порознь. Самусь собрал значительные силы, но бойцы у него были разношерстные, казаки вперемежку с крестьянами. Поляки под Староконстантиновом разгромили их. Пленных не брали, истребляли поголовно. Захватив селение, каратели собирали импровизированный суд. Если признавали, что жители участвовали в восстании, казнили всех, не разделяя виновных и невиновных. Разгромив под Немировом и Ладыжиным полковника Абазина, поляки установили целый лес кольев. На них посадили раненного Абазина с пленными соратниками и 2 тыс. стариков, женщин, детей — все население Ладыжина. Если же за мирными жителями не находили явной вины, а всего лишь подозревали, что они симпатизировали мятежникам, им резали уши — таких наказанных было 70 тыс.
В марте Сенявский хвастался — восстание подавлено. Хотя он лгал. Основные силы Самуся, Палия и Искры отошли на восток. Укрепились в Белой Церкви, Фастове, Корсуни и Богуславе. Атаковать этот район поляки не решались. Да и усмиренные территории оставались не спокойными. В Подолии и на Волыни появлялись отряды мятежников, крестьяне при удобных случаях нападали на врагов.
Петр не оставлял без внимания разыгравшуюся на Правобережье драму. Ранее уже говорилось, что на службу к царю перешел Иоганн Паткуль, был назначен послом ко двору Августа. По дороге из Саксонии в Москву он сделал крюк в Малороссию. Очевидно, царь поручил ему разобраться в украинских делах. Паткуль побывал в стане Сенявского, вел переговоры. Потом приехал в Белую Церковь, изложил Палию план урегулирования — заключить перемирие на три месяца, обменяться пленными, дозволить беженцам с обеих сторон вернуться по домам. А казакам вместе с русскими и войсками Мазепы включиться в борьбу со шведами. Палий доказал ему, что такие условия нереальны. Но подчиняться царю он не отказывался. Наоборот, стремился к этому. На вопрос, согласится ли он сдать полякам Белую Церковь, полковник ответил — согласится немедленно, если получит такой приказ Петра.
Увидевшись с государем, Паткуль доложил: вина за восстание целиком лежит на поляках. А казаки — искренние сторонники России, могут быть очень полезны для государства. Открыто под покровительство Петр их все-таки не брал, это было нельзя. Но направил им денежную помощь. А сам факт присылки денег от царя стал красноречивым. Повстанцы окрылились. Государь благоволил к ним, это позволяло надеяться на большее.
Ну а пока лилась кровь в Малороссии, Карл XII совершил следующий поход в погоню за Августом. Двинулся в западные районы Польши. Обложил город Торунь и вынудил сдаться. Опять взял контрибуцию в 100 тыс. и добавил еще 60 тыс. с местных католических монастырей — за то, что во время осады звонили в колокола. За другой большой город, Познань, сражаться не пришлось. Здешний воевода, молоденький, Станислав Лещинский, был горячим поклонником шведского короля. Приехал к нему, передавшись со всеми владениями. Был счастлив пристроиться в окружении Карла. Однако решающего перелома в ходе боевых действий это не приносило. Август ускользал. А когда шведская армия ушла на запад, на востоке брали верх ее противники, Вишневецкий и Огинский. Били и изгоняли сторонников Карла.
В общем, маршировали туда-сюда, казна пополнялась контрибуциями, солдаты хорошо кормились награбленным. Но это могло продлиться еще долго! Шведский король приходил к выводу — военные меры надо дополнить политическими. В конце 1703 г. он опять повернул к Варшаве. Потребовал от сенаторов созвать сейм. Он открылся в январе 1704 г., и послушные делегаты приняли решение, продиктованное Карлом. Объявили Августа низложенным. Правда, с заменой короля возникли проблемы. Якуб Собесский оставался почетным пленником в Саксонии. Шведский властитель предложил корону его брату Александру. Поразмыслив, тот отказался. Оценил, насколько шатким будет его положение. А переговоры и консультации Карлу надоели. Он рубанул сплеча. Сам назначил короля. Приказал сейму избрать Станислава Лещинского.
Хотя этот кандидат не имел абсолютно никаких заслуг, в Польше он не пользовался никаким авторитетом. У него никогда не существовало собственной партии. Но раньше он принадлежал к сторонникам французов, а сейчас заглядывал в рот Карлу. Именно это устраивало шведского короля — Станислав попросту станет его марионеткой. Что ж, все исследователи единодушно отмечают — воинственный Карл проявлял себя очень плохим дипломатом, политиком и психологом. В данном случае это проявилось особенно ярко.
Ознакомительная версия.
