* * *
Экономика «Паулистского Запада» породила новый класс, который обычно называют «кофейной буржуазией». С последних десятилетий XIX в. в провинции Сан-Паулу начались трансформации, связанные со становлением капиталистической системы. Это произошло не мгновенно. В отдельных аспектах внедрение капитализма завершилось лишь недавно. На протяжении многих десятилетий происходили процессы накопления капиталов, диверсификации экономики, формирования рынка земель, средств производства и товаров потребления.
Накопление капиталов первоначально происходило в связи с производством кофе и дополнялось инвестициями в железные дороги, банки и торговлю. Экспансия кофе породила сеть небольших городских центров, в которых развивалось мелкое производство и потребление, с чего началась диверсификация экономики. Массовый приток иммигрантов с начала 1880-х гг. в дальнейшем придаст импульс формированию производственного и потребительского рынка, а также рынка рабочей силы.
Было бы ошибочным полагать, что социальные группы долины Параибы и «Паулистского Запада» полностью разнятся между собой и представляют одна — некую «старую» аристократию, приходящую в упадок, а вторая — предпринимательскую буржуазию. Обе группы исходили из одних и тех же убеждений и различались между собой лишь в силу окружавших их природно-географических и социальных реалий. Обе группы вели экстенсивное сельское хозяйство и широко прибегали к труду рабов. Плантаторы Сан-Паулу обратились к найму иммигрантов не потому, что верили в преимущества свободной рабочей силы или в большую производительность труда именно свободных людей, а потому, что альтернатива (т. е. рабский труд) исчезала, и необходимо было найти решение этой проблемы. В 1887 г., менее чем за год до отмены рабства, Сан-Паулу занимал третье место среди провинций по количеству рабов: 107 тыс. невольников (на первом месте был Минас-Жерайс со 192 тыс. рабов, затем следовал Рио-де-Жанейро со 162 тыс. невольников).
После 1850 г. пополнение контингента рабов происходило посредством торговли между провинциями. В Бразилии начались внутренние миграции, принявшие постыдную форму насильственного перемещения рабов из одного региона в другой. Появились новые работорговцы и новая профессия: разъездной скупщик рабов. Он ездил по провинциям и уговаривал наиболее бедных плантаторов или городских жителей продать ему своих рабов. В районы основного производства кофе невольники попадали не только морским путем, но и по суше. Вероятно, для того, чтобы не платить налог, взимаемый в порту назначения, рабов заставляли двигаться своим ходом: чтобы добраться до кофейных регионов, они пересекали внутренние области провинций Баия и Минас-Жерайс.
Точных данных об объеме работорговли между провинциями нет. Общие подсчеты указывают на то, что в 1850–1888 гт. из районов производства сахара на Северо-Востоке в центральные и южные области было перемещено от 100 до 200 тыс. рабов. С 1864 по 1874 г. количество рабов на Северо-Востоке уменьшилось с 774 тыс. человек (45 % всех рабов в Бразилии) до 435 тыс. человек (28 % всех рабов). В тот же период количество рабов в кофейных регионах выросло с 645 тыс. (43 % всех рабов в стране) до 809 тыс. человек (56 % всех рабов). Только в одной провинции Сан-Паулу количество рабов более чем удвоилось — с 80 тыс. до приблизительно 174 тыс. человек.
Так как отмена закупок рабов за пределами Бразилии взвинтила цены на невольников, даже традиционные сельскохозяйственные регионы, такие как Баия и Пернамбуку, экспортировали рабов в значительных количествах. С 1874 г. количество рабов по всей стране стало снижаться; эта тенденция отчетливее проявилась с 1885 г. Даже при этом снижение число рабов на Северо-Востоке было большим по сравнению с Центро-Югом. Если в целом по стране уменьшение числа рабов составило в 1874–1884 гг. 19 %, то в центральных и южных областях этот показатель был равен 9 %, а на Северо-Востоке — 31 %. Южный регион также был затронут значительным снижением количества рабов: первым в этом ряду оказался Риу-Гранди-ду-Сул, где число рабов в данный период уменьшилось на 39 %.
2.5. Начало большой иммиграции
На пути к полной отмене рабства большая или меньшая зависимость регионов от труда рабов получила политическое выражение. В то же время важное значение имела возможность и способность решить проблему альтернативным образом (типичным примером здесь является Сан-Паулу).
Этим альтернативным решением являлось привлечение на кофейные плантации рабочей силы из Европы. Почему же не было попыток превратить в свободных работников бывших рабов или привлечь бедное, но свободное население Северо-Востока?
Ответ на первый вопрос будет состоять из нескольких частей. С одной стороны, убеждения плантаторов затрудняли или же делали откровенно невозможным изменение трудового режима массы рабов. С другой стороны, сомнительно, чтобы после многих лет рабства бывшие рабы захотели бы вновь оставаться в положении, которое не слишком отличалось от их прежних условий жизни. Напомним здесь, что иммигранты были вынуждены оказывать давление на плантаторов (особенно в период до отмены рабства), чтобы получить лучшие условия по сравнению с рабами.
Ответ на второй вопрос связан с первым. Согласно расистским убеждениям, захватившим умы правящих кругов империи и базировавшимся на работах таких авторов, как Бокль и Гобино, презрения заслуживали не только настоящие и бывшие рабы. Смешанное население, появлявшееся за всю историю португальской колонизации Бразилии, также признавалось «низшими существами», которых необходимо было как можно скорее «европеизировать». Помимо этого соображения культурного порядка существовали и другие факторы. Так, владельцы сахарных заводов-энженью и собственники хлопковых плантаций в недавнем прошлом оказались в ситуации, когда количество рабов уменьшалось, и они вряд ли отнеслись бы благожелательно к перемещению рабочей силы в южные и центральные районы страны.
Конечно, некоторые области Северо-Востока периодически страдали от засухи, которая порождала массу обездоленных. Но многие из них так и остались в бедственном положении, а других рекрутировали на сбор каучука на севере Бразилии или на работы на плантациях какао в Байе. Таким образом, в последние годы XIX в. мечты о богатстве или, по крайней мере, о лучшей доле связывались не с далеким Центро-Югом, а с Амазонией на севере или с отдельными областями собственно Северо-Востока.
История массированной иммиграции в кофейные районы провинции Сан-Паулу не соотносится с периодизацией политических событий. Эта иммиграция началась во времена Второй империи, но приобрела наибольшую значимость в годы, последовавшие за провозглашением Республики (1889).
Поощрение трудовой иммиграции шло путем проб и ошибок. В 1847 г. Николау де Кампуш Вергейру, бывший регент Бразильской империи и состоятельный плантатор, богатство которого было нажито в значительной мере благодаря работорговле, предпринял первую попытку. При финансовой поддержке правительства он вывез немецких и швейцарских иммигрантов для работы на своих фазендах и в других хозяйствах на «Паулистском Западе»; этим работникам предстояло образовать подобие артелей.
Первый опыт выявил множество трудностей и помех. Члены товариществ, хотя и происходили из наиболее пострадавших от продовольственного кризиса регионов Европы, не смирились с условиями существования, которые ждали их в Бразилии. Им была навязана строгая дисциплина, включавшая цензуру переписки и запрет на передвижение по фазендам. В конце концов в 1856 г. на фазенде «Ибикаба», принадлежавшей Вергейру, вспыхнул бунт. После этого попытки устроить артели были отброшены.
Новые усилия по привлечению иммигрантов стали предприниматься с 1871 г., что совпало с принятием так называемого «закона о свободном чреве». Теперь, помимо землевладельцев, инициативу проявило и правительство провинции. По закону от марта 1871 г. правительство Сан-Паулу получило право ссужать плантаторов средствами из государственной казны с целью внедрить на фазендах труд свободных сельскохозяйственных рабочих. Для привлечения иммигрантов предусматривалась оплата их приезда в Бразилию. Так началась иммиграция, субсидируемая Сан-Паулу, т. е. приезд иммигрантов на средства государства. На протяжении времени размер субсидии менялся; в нее включалось проживание в течение недели в столице (в здании, построенном на государственные средства) и проезд к фазендам.
