Внезапно сзади, гдe-то далеко внизу, прогудeл рожок автомобиля.
-- Вот бы подъeхать! -- с надеждой сказала Оля и утомленное лицо ея просвeтлeло.
-- Ну, что-ж! Попробуем.
Шум мотора зазвучал ближе, и вот, наконец, из-за поворота показался большой открытый автомобиль. Я вынул браунинг и стал посреди дороги.
-- Стой!
Скрипнули тормаза. Из-за спины шоффера высунулась какая-то толстая испуганная физiономiя.
-- Что такое? В чем дeло?
-- Я сотрудник Американскаго Краснаго Креста и иду с сестрой в Севастополь. Категорически требую, чтобы вы взяли нас с собой.
-- Позвольте! Мы не можем! У нас нeт мeста! -- взвизгнул толстяк, а сидeвшая рядом с ним пассажирка стала клясться, что машина перегружена.
Шоффер, небольшой человeчек с сухим твердым лицом молча усмeхнулся и с любопытством взглянул на истерически кричавшую полную даму.
Я ясно видeл, что машина может достаточно свободно помeстить и нас и поэтому, не обращая вниманiя на взволнованных пассажиров, обратился к шофферу:
-- Давайте-ка, договоримся с вами, шоффер. Все равно, сестру я к вам посажу, хотя бы и пришлось прибeгать к силe. У нас другого выхода нeт: не погибать же в пути. А я заплачу, сколько потребуете. Идет?
-- Садитесь, -- лаконически сказал шоффер, берясь за рычаг.
-- Одну сестру или оба?
-- Садитесь оба, -- буркнул он.
Мотор заворчал громче, и мы покатили.
Через нeсколько минут всe мы как-то размeстились, утряслись, и возмущенiе старых пассажиров утихло. Мы разговорились. Мой спутник оказался крупным 26 коммерсантом, не успeвшим эвакуироваться и теперь возвращавшимся в Севастополь...
-- Так, зачeм вам в Севастополь eхать? -- удивился я. -- Сидeли бы себe на дачe в Ялтe и ждали бы порядка.
-- На дачe? -- переспросил толстяк, и губы его искривились в благодушной усмeшкe. -- Порядок, говорите? Хе, хе... как же!.. Хорошенькая дача, когда кругом палят винтовочки. Порядочек, что и говорить! Нeт, уж лучше подальше от таких дач, куда грабители заходят, как к себe домой. Вeрно, сами видeли... Нeт уж, такiя дачи, знаете, да такой порядок меня не вполнe устраивают. Если уж бандиты хозяйничают, как хотят, так уж, по моему, лучше быть поближе к власти, уж какой она бы там ни была... Не люблю я, знаете, сильных ощущенiй...
Под дулами винтовок
Мы избeгали приключенiй, но тeнь их уже нависала над нами. На послeднем поворотe к Байдарским Воротам, у высоких желтых скал, ярко освeщенных опускающимся в море солнцем, сбоку прогремeло нeсколько выстрeлов, и с полдюжины людей самаго мрачнаго вида окружили нас.
-- Сдавайся! -- хрипло закричал один из них, держа винтовку на прицeлe.
-- Будет тебe, дядя, дурака-то строить! -- хладнокровно отвeтил шоффер. -- Говори прямо, что надо-то?
Бандит нeсколько растерянно опустил винтовку и мрачно сказал:
-- Eзжай за нами.
Нам ничего не оставалось дeлать, как покориться. Мой браунинг был бы слабым оружiем в бою с винтовками. Окруженные этим, не очень почетным, экскортом, мы двинулись к длинному зданiю -- духану.
Разгадку всему этому найти было нетрудно. Дезертиры и бандиты, скрывавшiеся при ген. Врангелe в горах и называвшiе себя "революцiонными партизанами", теперь сбросили политическую маску и занялись своей основной профессiей -- грабежом, пользуясь отсутствiем армiи и власти. 27
-- Боже мой! Что с нами будут дeлать? -- спросила шепотом поблeднeвшая дама... Шоффер, спокойно переставляя рычаги, опять скупо усмeхнулся.
-- Да уж, радостной встрeчи и шампанскаго не ждите! -- И быстро повернув голову к нам, он тихо добавил: -- А если валюта есть -- засуньте скорeй под подушку.
Коммерсант и дама засуетились, пытаясь незамeтно снять кольца с пальцев, но было уже поздно. Машина остановилась перед длинным зданiем, на дверях котораго был прицeплен грязный листок бумаги.
"Военно-Революцiонный Комитет Байдарской Долины" -- с трудом прочел я кривыя сторчки, написанныя химическим карандашем.
-- А ну, буржуи, выкатывайся! -- раздались грубые голоса конвоиров.
Из дверей духана вышло нeсколько пьяных людей, очевидно, и представлявших собой новую "революцiонную власть".
Один из наших "побeдителей", видимо, старшiй, доложил:
-- Так что, товарищ предсeдатель, воны на ахтомобилю ихалы, а мы их тута и застукалы!
Хотя исторiя нашей поимки была ясна и без этого гордаго доклада, но предсeдатель, крупный бородатый мужчинище с толстым, красным, пьяным лицом, одобрительно крякнул.
-- Правильно, -- пробасил он и внезапно рявкнул самым командным тоном.
-- Обыскать.
Проворныя, опытныя руки мигом "освободили" нас от денег, колец, часов и вещей.
-- Позвольте, я протестую, -- взвизгнул толстяк. -- Это не по закону!
-- А ну, Петро, -- буркнул предсeдатель, -- покажь ему наш закон, чтобы он не очень кочевряжился!
К носу побледнeвшаго коммерсанта протянулась грязная волосатая рука с наганом. Очевидно, черная дыра револьвернаго дула прошептала нашему недовольному спутнику что-то чрезвычайно убeдительное относительно 28 революцiоннаго закона, ибо он смяк и в дальнeйшем стал играть самую пассивную и молчаливую роль в калейдоскопe событiй.
Его спутница, тоже пытавшаяся было протестовать, когда с ея пальцев стали снимать кольца, была убeждена еще проще.
-- Молчи, ты, буржуйка, пока жива, -- рыкнул на нее "оператор" и в подтвержденiе своих слов стукнул ее кулаком по шеe.
Судьба наша рeшалась тут же с революцiонной молнiеносностью.
-- Ага, сволочи, -- убeжденно рокотал пьяный бас предсeдателя, -буржуи проклятые! Нагадили, а теперь в кусты? Нeт, голубчики чортовы! От нас, брат, не удерешь...
Другой сиплый и тонкiй голос, принадлежавшiй худому парню с испитым землистым лицом и злыми глазами, шипeл:
-- Да что там на их, гадов, смотрeть? Попили они нашей кровушки! Будя! Чего тут ждать зря? Ставь их к скалe, от туда, и шлепай к чертовой матери...
Среди шума и гама пьяной толпы нас потащили к скалe, возвышавшейся у дороги. Коммерсант наш передвигал ноги, как механическая кукла, а его дама висла на моей рукe в полуобморокe. Оля шла спокойно, но губы ея дрожали, и в лицe не было ни кровинки.
"Чорт побери, неужели так глупо придется погибнуть?" мелькнуло у меня в головe, и я горячо (еще бы не горячо!) стал убeждать "дорогих товарищей" в безсмысленности нашего разстрeла.
-- Да бросьте, ребята! -- спорил я. -- Чего это вы нам свои пушки в нос тыкаете? На кой чорт нужно вам нас разстрeливать, а потом непрiятности себe дeлать? Я вeдь из Американскаго Краснаго Креста. Тут как раз пароход с медикаментами ожидается, а вы, чудаки, меня на луну слать собираетесь... Вeдь буржуи-то всe давно уже уплыли, а мы -- свои люди...
То ли бандиты не думали нас всерьез разстрeливать, то ли мои "краснорeчивые доводы" подeйствовали, но, во всяком случаe, предсeдатель вступил со мной в спор, и роковая команда "пли" стала как-то оттягиваться... 29
Не знаю все-таки, остались ли бы мы живыми, если бы в рeшительный момент наших дискуссiй из автомобиля, около котораго возился наш шоффер, не раздался его громкiй радостный крик:
-- Братва! Здeсь спирт! Ей Богу, чистый спирт!
Предсeдатель ревкома прервал на полусловe свои ругательства и, мгновенно повернувшись к шофферу, недовeрчиво крикнул:
-- Что ты там врешь-то? Какой спирт?
-- Ей Богу, спирт! У этих буржуев нашел. Глядите -- вот!
Дeйствительно, в руках шоффера появились двe укупоренных и перевязанных жестяных банки...
Перед таким зрeлищем не могли устоять бандитскiя сердца. Винтовки, угрожающе направленныя в нашу сторону, мигом опустились, а предсeдатель с удивительной для его солидности быстротой бросился к автомобилю.
-- Вот это -- да! -- весело просипeл голос худого парня, только что ратовавшаго за наш разстрeл. -- Идем! А буржуи эти покеда пущай подождут. Им не к спeху.
Очевидно, чистый спирт был рeдким лакомством для этих пьяниц, ибо бандиты ликующей толпой направились в духан.
Предсeдатель любовно прижимал банки обeими руками к своей широкой груди и торжествующе шел впереди, покрыв драгоцeнную ношу, как щитом, своей рыжей бородой...
Когда он подошел к порогу дома, на лицe его внезапно промелькнуло удивленiе.
-- А что это они бензином пахнут? -- внезапно обернулся он к шофферу.
-- Да у меня в машинe, почитай, все бензином пахнет. На то и автомобиль! -- хладнокровно отвeтил тот, и с успокоенным лицом предсeдатель исчез в дверях. Его банда послeдовала за ним.
Послeднiй из вооруженных людей на секунду заколебался и со злобой оглянул нас. "Сторожи тут их, буржуев недорeзанных, а они там пока все вылакают", ясно читалось на его лицe. "Развe эти сукины дeти обо мнe подумают?". 30
-- Эй, Юхман, -- рeшительно крикнул он какому-то татарченку. -- Побудь тута коло арестованных, а я моментом! -- И он тоже нырнул в двери.
Все это произошло так неожиданно, что мы, ошеломленные, остались стоять на мeстe, как истуканы.
