Восставшая армия И. Болотникова пошла на Москву и с помощью рязанских дворян осадила столицу царства. «Полуцарь» смог набрать служилых людей на севере страны и через пять недель отряды Болотникова отбросили от Москвы. Беглый холоп рассылал по стране письма, в которых поднимал крестьян против бояр и помещиков, требуя отнимать и делить их земли и должности. Ляпунов явился к Шуйскому с повинной. Оставшихся с Болотниковым восставших заперли в Туле, которую войска Шуйского осаждали с апреля по октябрь 1607 года. Крестьянский вождь при захвате кричал: «Придет мое время, я вас закую в железо, зашью в медвежьи шкуры и отдам псам». В железо никто не хотел и И. Болотникова утопили.
Пока войска В. Шуйского стояли под Тулой, польские войска Лжедмитрия II подошли к Москве и стали лагерем у Тушино, не имея достаточных сил для захвата Москвы. «Тушинскому вору» даже не пришлось писать воззвание к борьбе с «полуцарем», чтобы собрать необходимые для штурма силы. Л.Н. Гумилев писал:
«Когда он со своими приверженцами подошел к Москве и стал лагерем в Тушине, множество русских людей: и казаки, и дворяне, и крестьяне – стали перебегать в его стан, предлагать свои услуги, прося денежной награды и милости. Получив пожалование от нового самозванца, эти люди с легкостью бежали обратно в Москву и предлагали свои услуги Василию Шуйскому, прося у него то же самое. Называли этих искателей благ и выгод «перелетами».
Ни та, ни другая партия окончательно победить не могла: за Шуйского никто не хотел класть голову, а Тушинского вора поддерживали только поляки и казаки, которых не слишком занимала судьба их патрона. Пользуясь случаем, они в основном грабили население. Русские люди не любят, когда их грабят, и потому города «садились в осаду» – закладывали ворота и не впускали тушинцев. Однако противостоять профессиональным головорезам обыватели не могли. Тушинцы, особенно полки, брали город за городом, крепость за крепостью».
К Лжедмитрию II стекались отбросы со всей Европы, его армия постоянно увеличивалась. Государство спасла Троице-Сергиева Лавра – укрепленный монастырь, закрывавший дорогу в богатые северные города.
В сентябре 1608 года тридцатитысячная польская армия Л. Сапеги осадила монастырь, защищавшийся десятью тысячами воинов, монахов, крестьян. Крепкие стены и личное мужество защитников стали непреодолимым бастионом, который не смогли взять оккупанты. Осада монастыря окончилась ничем – собранные на севере М. Скопиным-Шуйским войска разгромили отряды тушинского вора, который был зарезан в декабре 1610 года.
Спаситель Москвы М. Скопин-Шуйский, погнавший врага с родной земли в мае 1610 года был отравлен на боярском пиру, как потенциальный конкурент «полуцаря». С.Ф. Платонов писал, что «в Москве, благодаря Тушину, все сословия дошли до глубокого политического разврата».
В феврале 1609 года В. Шуйский заключил со шведским королем «союз» – за 6000 шведских солдат Москва отдала Швеции даже права на Ливонию, Карелу с землями и обещала выступить против Польши. Польский король Сигизмунд в сентябре 1609 года осадил Смоленск. В июне 1610 года войска В. Шуйского были разбиты под Смоленском и поляки пошли на Москву. 7 июня 1610 года «народ» во главе с З. Ляпуновым свергнул В. Шуйского с престола. «Полуцаря» постригли в монахи и за московский трон тут же началась борьба – польская партия предлагала сына Сигизмунда Владислава, З. Ляпунов с дворянами – Василия Голицина. Романовы во главе с Филаретом выдвинули четырнадцатилетнего Михаила – двоюродного племянника последнего законного царя, Боярская дума и Земский собор не поддержал никого из претендентов. Для управления государством в период междуцарствия Боярская дума назначила особую комиссию, в составе Ф. Мстиславского, И. Воротынского, В. Голицына, И. Романова, Ф. Шереметьева, А. Трубецкого и Б. Лыкова. В сентябре 1610 года Семибоярщина пустила польские войска в Москву, которая присягнула королевичу Владиславу, отец которого взял Смоленск. К Сигизмунду для утверждения Владислава на царство поехало «великое посольство» и было задержано в Польше на 8 лет. Королевич в Москву не ехал, поляки и шайки грабили Россию, издеваясь над населением. Шведские войска воспользовались смутой и взяли Новгород с землями до Финского залива. Устоял только Псков. Положение Москвы стало безвыходным. С.Ф. Платонов писал о положении дел в Московском царстве в начале 1611 года:
«По всей стране бродят казаки, везде грабят и жгут, опустошают и убивают. Это казаки, или вышедшие из Тушина после его разорения, или действовавшие самостоятельными маленькими шайками безо всякого отношения к тушинцам, ради одного грабежа. Северо-западная часть государства находится в руках шведов. Их войско отступило на север и с того времени, как Москва признала Владислава, открыло враждебные действия против русских, стало забирать города, ибо Москва, соединяясь с Польшей, тем самым делалась врагом Швеции. Но и Польша не прекращала военных действий против Руси. Поляки разоряли юго-западные области. Сама Москва занята польским гарнизоном, вся московская администрация – под польским влиянием. Король враждебного государства, Сигизмунд, из-под Смоленска распоряжается Русью своим именем, как государь, без всякого права держит в то же время, как бы в плену, великое московское посольство, притесняет его и не соглашается с самыми существенными, на московский взгляд, условиями договора Москвы с Владиславом.
С этих пор смута получает характер национальной борьбы, в которой русские стремятся освободиться от польского гнета, ими же в значительной степени допущенного».
В январе 1611 года на Москву двинулось первое ополчение во главе с Прокофием Ляпуновым. Патриарх Гермоген из Кремля рассылал грамоты по русским городам, призывая не признавать Владислава русским царем. Патриарх дал народу разрешение от данной польскому королевичу присяги – это развязало русским людям руки. Поляки и бояре требовали от Гермогена остановить двинувшееся на Москву ополчение, но патриарх ответил: «Если все изменники и королевские люди выйдут из Москвы вон, то я отпишу ратным людям, чтобы они вернулись назад». Патриарха заточили в подземелье Чудова монастыря и уморили голодом, но народ уже поднимался на защиту Отечества. Приговором 30 июля 1611 года из членов первого ополчения был создан «Совет всей земли», который всю полноту власти возложил на Д. Трубецкого, И. Заруцкого и П. Ляпунова. В лагерях ополченцев под Москвой – казачьих и дворянских, были созданы приказы, восстановившие нити управления страной. Власти ополчения сменили воевод и произвели мобилизацию служилых людей, установив им фиксированные оклады содержания. Земли изменников конфисковывались и раздавались дворянству.
На Вербное Воскресенье 1611 года в Москве начались уличные бои. Восставших москвичей, погибавших тысячами, поддержали отряды земского ополчения князя Д. Пожарского. Поляки были отброшены в Кремль, где смогли удержаться вместе с поддержавшими их московскими боярами, один из которых чуть не убил патриарха, требуя остановить ополчение. Полякам удалось сжечь Москву, которая горела три дня, подвергшись полному разграблению. Историк XIX века писал:
«Полякам не нужно было ни дорогих полотен, ни олова, ни меди. Они брали одни богатые одежды, бархатные, шелковые, парчовые; серебро, золото, жемчуг, дорогие камни, снимали с образов драгоценные ризы. Иному немцу или поляку доставалось до 12 фунтов чистого серебра. Тот, кто прежде не имел ничего, кроме окровавленной рубахи, теперь носил богатейшую одежду. На пиво и мед уже не глядели: пили только самые редкие вина, коими изобиловали боярские погреба – рейнское, венгерское, мальвазию. Поляки стреляли в русских жемчужинами величиной с добрый боб и проигрывали в карты детей, отнятых у бояр и именитых купцов. Гонсевский, засевший в Кремле, стал с изменниками боярами отсылать к Сигизмунду русские царские сокровища: короны, сосуды, драгоценные одежды. Сколько в это время погибло вековых сокровищ Москвы! К счастью, стольник Траханистов успел скрыть часть сокровищ в подземном тайнике Кремля».
Через три дня в сожженную Москву вошло стотысячное ополчение П. Ляпунова. Рядом стояли казачьи отряды Д. Трубецкого и И. Заруцкого. Польский гарнизон в Кремле состоял из 3000 человек. «Совет всей земли» решил покончить с «беспорядками» в государстве. Ляпунов, Заруцкий и Трубецкой «должны были строить землю и всяким ратным делом промышлять». Воеводы «не могли без земского и всей земли приговора не по вине смертной казнью казнити и ссылати». Нарушителя «приговора земли» тоже казнили. Воеводы переизбирались.
«Приговор» постановил направить во все казачьи отряды служилых людей для контроля и пресечения грабежей. Беглых холопов в казаки принимать запрещалось. Приговор наряду с казачьими атаманами подписали представители двадцати пяти российских городов.
