2. Никогда еще я не мог выдержать Трезвость и печаль. Я люблю шутки, и они слаще, чем Милый, найди мне радость. Все, что прикажет Венера. Радость от того, что вы преуспеваете; Никогда в злом сердце Она сделала свое жилище. 3. По широкой дороге я иду, Молодой и не жалеющий; Заверните меня в мои пороки, Добродетель все забывает. Жадность при любом восторге Чем в рай войти, Поскольку душа во мне мертва, Лучше сохранить кожу. 4. Прошу прощения, милорд, Мастер на все руки, Но эта смерть, которой я умираю, сладка, Самый вкусный яд. Я ранен до крови. Красота молодой девушки; Она не поддается моим прикосновениям? Ну, Разве разум не может выполнять свои обязанности? 5. Усадить вас среди огня, Не обожжет ли вас огонь? Приезжайте в Павию; вы Ты так же целомудренно возвращаешься? Павия, где красота притягивает Молодежь с кончиками пальцев, Молодость запуталась в ее глазах, Потрясал ее губами. 6. Пусть ты приведешь Ипполита, Пообедайте в Павии; Никогда больше Ипполита Найдет ли его утро. В Павии нет дороги Но ведет к Венери, И среди его тесных башен Один — для целомудрия. 7. Meum est propositum в таберне мори, ut sint vina proxima morientis ori. Tunc cantabunt laetius. angelorum chori: «Sit deus propitius huic potatori!» 7. Ибо к этому устремлено сердце мое: Когда час мой близок, Позвольте мне умереть в таверне, С бокалом в руках, В то время как ангелы смотрят вниз, Радостно пойте для меня: Deus sit propitius Huic potatori*9
Кармина Бурана охватывает все темы юности: весна, любовь, хвастовство достигнутыми соблазнами, нежные непристойности, нежные слова о безответной любви, песня студента, советующего ввести мораторий на учебу и провести отпуск с любовью (omittamus studia, dulce est desipere)….. В одной из песен девушка прерывает труд ученого словами Quid tu facis, domine? Veni mecum ludere («Что ты делаешь, господин? Приди и поиграй со мной»); в другой воспевается женская неверность; в третьей — горе преданной и покинутой девушки, чей горизонтальный рост обрушивает на нее родительские удары. Многие воспевают радости пьянства или азартных игр; некоторые нападают на богатство церкви («Евангелие по серебряной марке»); некоторые пародируют самые благородные гимны, например «Lauda Sion» Томаса; одна из них — уитменовская песня открытой дороги.10 Многие из них — доггерл, некоторые — шедевры лирического мастерства. Вот идиллия влюбленного об идеальной смерти:
Когда она безрассудно Всецело отдалась Любви и мне, Красота в небесах Она рассмеялась от радости. Слишком большое желание овладело мной; Мое сердце недостаточно велико. За эту огромную радость, которая переполняла меня, В какой раз моя любовь заключила в свои объятия другого мужчину, И весь мед ее губ Слив в одном поцелуе. Снова и снова я мечтаю о свободе, которую дарит Из ее мягкой груди; И вот я, еще один бог, пришел на небо. Среди остальных; Да, и безмятежность управляла бы богами и людьми. Если бы я мог снова найти Рука Моя на груди ее.11
