относительно легко форсировали реку и углубились в оборону фашистов, не встретив сколько-нибудь организованного сопротивления. Этому способствовал и утренний туман, расстилавшийся над рекой, который не рассеивался почти до десяти часов. В первой половине дня главная полоса обороны противника была преодолена, но в отдельных местах немцы стали «огрызаться», а в районе Суур-Колькая и Ятасоо даже перешли в контратаку. Но эта попытка врага была отбита 300-м полком под командованием подполковника И.Пауля.
Для наращивания удара и увеличения темпов наступления во второй половине дня был введен в сражение западнее Тааветилаури второй эшелон корпуса – 249-я эстонская дивизия.
С наступлением темноты противник предпринял последние попытки организовать сопротивление в узловых пунктах Алатскиви и Корги, но и они были сорваны с большими для него потерями. К исходу 17 сентября корпус главными силами прочно оседлал рубеж Нине, Алатскиви, Корги, Вялги, готовясь на рассвете следующего дня возобновить наступление.
Сосед слева – 30-й гвардейский корпус генерал-лейтенанта Н.П.Симоняка овладел рубежом Варнья, Вара.
Таким образом, за первый день прорыва корпус продвинулся вперед на 20–25 километров. Люди, конечно, устали, но успех радовал всех и вселял уверенность в близости победы.
Нам пришлось произвести некоторую перегруппировку, выдвигая в первые эшелоны резервы и части из вторых эшелонов дивизий.
И здесь мне бы хотелось сказать несколько слов о командирах дивизий, под началом которых воины-эстонцы храбро дрались и одерживали победы.
На правом крыле участка прорыва наступала 7-я дивизия под командованием боевого генерала Карла Алликаса. Всегда собранный, спокойный, он даже в самой сложной обстановке не выказывают нервозности и горячности, сохранял завидное самообладание и выдержку. Так было в Брянских лесах, когда он выходил из окружения, так было и в последующих боях, когда складывалась нередко сложная обстановка и требовалось проявить свои способности и командирские волевые качества. Повсюду Алликас оставался твердым и решительным в своих действиях. И теперь, когда он первым повел свою дивизию в наступление, я был уверен, что воины под его руководством в самой трудной обстановке не растеряются, что этот боевой командир всегда найдет правильное решение для достижения победы малой кровью.
Вслед за 7-й дивизией наступала 249-я, которой командовал половник Аугуст Фельдман. Меня с ним связывала более чем двадцатилетняя дружба. В начале двадцатых годов мы вместе учились в Интернациональной школе.
Среди курсантов эстонской роты я заметил коренастого паренька с большими серыми глазами, твердым волевым подбородком, на вид ему было лет двадцать. Звали его Аугуст Фельдман. У курсантов он пользовался большим уважением. Его любили за веселый характер, прямоту и душевность. Позже я узнал, что Аугуст, несмотря на свои молодые годы, уже прошел нелегкий путь. Сын рабочего из Пярну, он с 15 лет стал подручным слесаря и познал почем фунт лиха. Грянула Октябрьская революция, и молодой Фельдман – боец народной милиции, а с августа 1918-го – доброволец 1-го Таллиннского коммунистического полка. В составе этой части он принимал активное участие в боях против белогвардейцев на Уpaлe, бок о бок сражался вместе с бойцами 30-й стрелковой дивизии, которой командовал Василий Константинович Блюхер. Потом Аугуст Фельдман дрался под Нарвой и Двинском, в рядах эстонской дивизии освобождал от белогвардейцев Курск, Белгород, Мариуполь, от банд Махно – Украину. И так вплоть до 1921 года.
После окончания гражданской войны способного боевого паренька направили в Интернациональную военную школу, где мы с ним и познакомились. В мирные годы Аугуст прошел путь от командира взвода до начальника штаба полка. Война застала Фельдмана в должности начальника оперативного отдела штаба стрелковой дивизии. Вместе с ней он воевал под Смоленском, у Вязьмы и Можайска. С Аугустом я встретился майским днем 1942 года на Урале. Мы давно не виделись и расцеловались, как родные братья. Передо мной стоял уже опытный, прошедший большую военную школу командир.
– Слышал о тебе, Лембит, – сказал он, пожимая мне руку. – Перед войной ты, оказывается, в академии преподавал, защитил диссертацию у Дмитрия Михайловича Карбышева. А я вот все время в строю. Сейчас начальник штаба 7-й дивизии.
Узнав о том, что я буду командовать эстонским соединением, Аугуст очень обрадовался. А дальше судьба распорядилась так, что мы шли вместе по одному боевому маршруту до конца войны. Как заместитель командира дивизии, Аугуст Фельдман хорошо проявил себя в Великолукской операции. Здесь, в Эстонии, ранило комдива 249-й И.Ломбака, и я сразу решил, что лучше Фельдмана не найти никого на эту должность. И не ошибся. Под его командованием 249-я дивизия вписала немало ярких страниц в боевую летопись нашего гвардейского корпуса. Такими же боевыми, грамотными в военном отношении, с большим житейским опытом были и другие командиры, особенно в звене батальон – дивизия. Да и в соответствующих штабах. И это гарантировало, что поставленные задачи будут успешно решены.
Однако вернемся к боевым действиям.
После частичной перегруппировке на рассвете 18 сентября бои возобновились с новой силой. В течение ночи враг, опираясь на подготовленные рубежи, решил дать нам бой в районах Ранна, Нымме, а затем и на реках Омеду и Кяэпа, где расположились остатки 15-го и 42-го пехотных полков и артиллерии противника. Наиболее сильно были оборудованы опорные пункты Омеду, Рускавере и Росла.
В первой половине дня ожесточенные бои не раз возникали в полосе 7-й дивизии за населенные пункты Калласте, Кодавере и Пола. Так же упорно немцы сопротивлялись па реках Омеду и Кяэпа и на рубежах опорных пунктов Омеду, Рускавере, Росла. Несмотря на то, что все мосты через реки были разрушены, а подступы к ним минированы, все же к ночи нам удалось сломить сопротивление врага и нанести ему большие потери. Здесь наши части пленили более 500 немцев и захватили большие трофеи. За два дня корпус с боями продвинулся на 50 с лишним километров.
Очень усложнилась обстановка во второй половине дня 19 сентября. Авиационная разведка установила, что из-под Нарвы в западном и юго-западном направлениях движутся неприятельские моторизованные колонны. По нашим расчетам, они на рассвете 20 сентября могли очутиться в полосе наступления корпуса и ударить во фланг 7-й эстонской стрелковой дивизии. Это грозило затормозить дальнейшее продвижение корпуса в направлении Авинурме, Амбла. Задача заключалась в том, чтобы не только упредить противника, но и принять решительные меры для его разгрома где-то восточнее Авинурме. Однако правофланговая 7-я дивизия к утру никак не могла подойти в этот район. Резервный 917-й полк 249-й дивизии двигался за боевыми порядками на левом фланге корпуса, поэтому направить его к Авинурме тоже нельзя было. Единственная надежда оставалась на 27-й полк, находившийся во втором эшелоне 7-й дивизии. И
