Касаясь рукой Честного Древа, он принес всенародно клятву, что ни он сам и никто другой не причинит никакой обиды детям Константина. Народ ответил восторженными кликами в честь Ираклона, и настроение столицы стало спокойнее. Ираклон намеревался повторить свою клятву перед армией, которую привел Валентин, и переправился в Халкидон со старшим сыном Константина. Но Валентин имел свои виды, не желал примирения и не допустил Ираклона повторить свою присягу. Вернувшись в столицу, Ираклон изложил перед народом, как было дело, и в ответ на речь императора раздались клики в его честь и поношение Валентина. [507]
Положение дел в столице оставалось, однако, по-прежнему весьма тревожным, так как Валентин держал свое войско в Халкидоне. Настало время сбора винограда, и жители Халкидона боялись за судьбу урожая. Клятва Ираклона, принесенная всенародно, в свидетельство его добрых чувств к наследнику Константина, не успокоила волнения, и народ стал требовать, чтобы патриарх венчал на царство сына Константина. Пирр видел в этом народном движении происки Валентина, которого подозревал в желании сделать переворот в свою пользу. Но Ираклон поступил иначе: он явился в храм св. Софии вместе с сыном Константина, и немедленно было совершено венчание на царство малолетнего Ираклия, причем был употреблен в дело тот царский венец, который побывал в гробе с его дедом и находился теперь в храме св. Софии. Хотя сын Константина получил при крещении имя деда и являлся соименником сыну Мартины, но в народе он слыл под уменьшительным именем своего отца, Κώνστας (по нашему — Костя). Это имя осталось за ним на востоке и сохранилось в греческих текстах. На западе его называли именем отца, Constantinus. Венчание на царство сына Константина сопровождалось буйной демонстрацией против патриарха Пирра. Вооруженная толпа ворвалась в алтарь, произвела там всякие бесчинства и, овладев ключами храма, дерзко разгуливала по улицам города. Пирр ночью вошел в храм, возложил на жертвенник свой омофор и, отказавшись тем самым от своего сана, покинул патриарший дворец и проживал в течение некоторого времени в доме одной благочестивой женщины. [508] Резкое и озлобленное раздражение против Пирра стояло, по-видимому, в связи с теми слухами, которые тогда пускали в народ враги Мартины. Болезнь Константина и его смерть объясняли действием отравы, и само отравление приписывали совместно Мартине и Пирру. [509] Ираклий, стараясь обеспечить положение Мартины, рассчитывал прежде всего на Пирра, и весьма возможно, что, по тогдашним обычаям, взял с него в том клятву, поставив его тем в трудное положение в отношении своего сына — соправителя и наследника Константина. Будучи вынужден венчать на царство сына Константина, Пирр, по-видимому, разошелся с Мартиной в отношении к совершавшимся событиям и, не имея возможности отстоять свой авторитет, предпочел покинуть свой пост. Помимо политических осложнений, созданных Валентином, к тому времени назрели и другие, вызванные изданием эктесиса. Пирр подвергся опале и был сослан в Триполис (на африканском побережье). [510]
Движение, поднятое Валентином, имело с самого начала совершенно определенную цель, а именно: низложение Мартины и устранение ее потомства от императорского престола. Еще будучи на пути к Халкидону, Валентин рассылал воззвания к правителям провинций, приглашая их присоединиться к своему предприятию. Когда Феодор, на пути в Александрию, находился на Родосе, он получил такое воззвание от Валентина. По сообщению Иоанна Никиуского, он отнесся к нему с полным сочувствием, скрыл от других это известие и хотел, отделившись от флота, с которым доселе плыл вместе, направиться в Пентаполь. Но капитан корабля завез его в Александрию, ссылаясь на неблагоприятный ветер. [511]
Венчание на царство сына Константина входило в виды Валентина, но его планы шли дальше, и он по-прежнему стоял со своим войском в Халкидоне. Мартина и Ираклий хотели добиться соглашения с ним и готовы были на денежные жертвы. В переговорах, которые начал двор с Валентином, ему были сделаны такие предложения: пост комита экскувитов, освобождение от обязательства дать отчет по расходованию денег, которые он получил от Константина, и щедрое вознаграждение солдатам его армии. Вместе с тем ему было предъявлено требование согласиться на венчание на царство Давида, имевшего уже звание кесаря, которого при этом имелось в виду переименовать в Тиверия. Эти переговоры велись уже при участии в делах нового патриарха Павла, бывшего эконома храма св. Софии. [512] Переговоры не привели к желательному для Мартины результату, и враги ее довели свою борьбу против нее до кровавой развязки. Предание не сохранило нам описания переворота, а только сам факт. Некоторые указания на характер интриг, приведших к роковому результату, занес в свою хронику Иоанн Никиуский. — Враги Мартины огласили письмо Мартины и Пирра к логофету Давиду, в котором ему давалось поручение взять на себя командование в борьбе с Валентином, расправиться с неблагонадежными людьми, жениться на Мартине и устранить детей Константина. Хотя это письмо было подложное, но ему дали веру, и население столицы признало в этом плане дело болгарского хана Кубрата, лично преданного Ираклию и обещавшего ему свое содействие в устроении судьбы его детей от незаконного брака. Находился ли в ту пору Кубрат в столице и мог ли он оказать вооруженное содействие, об этом Иоанн не упоминает и самое письмо склоняется признать подложным. [513] Как бы то ни было, оглашение этого письма вызвало такое возбуждение против Мартины, что Валентин выступил открыто против нее. Давид искал спасения «в армянской крепости», как значится в искаженном тексте хроники Иоанна, но был убит. Затем последовала расправа с Мартиной и ее детьми.
Мартине был отрезан язык, Ираклию нос, как, вероятно, и младшим его братьям в признание незаконности их посягательства на верховную власть ввиду происхождения от кровосмесительного брака. Верная сподвижница жизни Ираклия и его дети были сосланы на остров Родос и безвестно окончили свою жизнь. [514] Императорская власть была предоставлена единолично сыну Константина, которому тогда шел 11-й год. Когда переворот совершился, малолетний император произнес перед синклитом речь, текст которой сохранил Феофан. «Родитель мой Константин, который при жизни родного отца, а моего деда Ираклия царствовал с ним достаточно долгое время, а после него очень краткое, был лишен жизни из зависти Мартиной, его мачехой, и это случилось из-за Ираклона, незаконно рожденного от нее и Ираклия. Ее с ее сыном извергло из царства ваше Богом вспомоществуемое решение, ваше хорошо засвидетельствованное чрезвычайное благочестие. Поэтому я прошу вас быть советниками и пестунами всеобщего благополучия подданных». [515] Так началось царствование малолетнего императора в ноябре 641 года. Филагрий был возвращен из ссылки, и
