Ознакомительная версия.
Поход был так скверно продуман, что дело даже не дошло до серьезных баталий. Из-за аномально теплой зимы часть артиллерии и много ратников провалились под волжский лед и утонули. Пришлось остановиться. Начались перебои со снабжением. Царь «со многими слезами» вернулся назад, а часть русских войск все же добралась до Казани, безо всякой пользы немного постояла под городскими стенами и тоже ушла восвояси. Первая попытка завоевать ханство закончилась крахом.
В 1549 году Сафа-Гирей умер, ханом провозгласили его двухлетнего сына, казанская власть ослабела, и царь решил, что наступил удачный момент для нового похода. На следующий год русское войско опять двинулось на Казань и на сей раз благополучно достигло татарской столицы, однако орешек оказался крепок. Штурмом взять крепость не получилось, а для осады не имелось достаточно средств. Вторая кампания Ивана (а войском снова командовал он сам) в военном отношении тоже закончилась неудачей. Но к этому времени царь уже обзавелся умными советниками, которые придумали, как выиграть войну без сражения. Они поставили на реке Свияге, всего в тридцати километрах от Казани, крепость Свияжск, ставшую не только русским форпостом, но и центром притяжения для всех недовольных Гиреями казанцев, а таких хватало. Из казанского подданства стали выходить поволжские народы (чуваши, марийцы, мордвины), в Свияжск потянулись мурзы-перебежчики.
Тогда, чувствуя шаткость своего положения, регентша Сююмбике вместе с маленьким сыном и приближенными, прихватив казну и ограбив собственную столицу, оставила Казань.
Алексей Адашев посадил на престол Шигалея, но объявил, что отныне все казанские земли, находящиеся к западу от Свияжска, принадлежат Москве. К хану была приставлена охрана из русских стрельцов.
Казалось бы, одержана полная победа, но это было не так. Татарские князья роптали из-за потери засвияжских земель, ненадежен был и сам Шигалей, вынужденный считаться с настроениями своих подданных. Адашев вновь съездил в Казань и пришел к выводу, что вместо марионеточного правителя нужно поставить туда прямого русского наместника. Шигалей покинул город – то ли своей волей, то ли под конвоем приставленных к нему стрельцов, однако московский наместник, князь Семен Микулинский, войти в Казань не смог. Там началось восстание. Слуг и сторонников русского царя перебили, а на ханство позвали астраханского царевича Едигер-Магмета (Ядыгар-Мухаммеда), который явился с собственным войском. Волжские племена переметнулись на сторону более сильного; Свияжск оказался в осаде. Крымское ханство заключило с Казанью союз и стало готовиться к походу на Русь.
В Москве пришли к выводу, что существует только один способ раз и навсегда решить казанскую проблему: не сажать туда своих ставленников, что неоднократно уже делалось, а вовсе упразднить ханство, присоединив его к русскому государству.
Весной 1552 года князь Александр Шуйский-Горбатый, лучший из русских воевод и участник «Избранной рады», пошел с передовой ратью вызволять Свияжск. В июне из Москвы двинулись основные силы под командованием самого царя Ивана. Шли они не к Казани, блокированной Горбатым, а на юг – навстречу крымскому вторжению. Видя перед собой такую силу, крымцы биться не захотели и повернули назад. Тогда Иван повел свои полки степью на Казань, под стенами которой к середине августа собралась вся русская армия. Летописи сообщают, что в ней было 150 000 людей (вероятно, преувеличение) и полторы сотни осадных орудий. На сей раз Москва приготовилась к завоеванию Казани всерьез.
Казанские походы. С. Павловская
Первые же схватки продемонстрировали результат военной реформы. Русские бились не «кучей», как в прежние времена, а организованно. Полки вступали в бой не по собственному хотению, но в определенном порядке, следуя приказам из ставки – это казалось удивительным. Осаждающие обложили Казань со всех сторон, готовясь к обстоятельной осаде и действуя по заранее разработанному плану. Перебоев со снабжением не возникало – в Свияжске имелось достаточно припасов, а по Волге подвозили всё новые и новые.
У татар было меньше воинов (если верить летописям, раз в пять), к тому же не все они находились в крепости – конница под командованием князя Япанчи располагалась в стороне от Казани.
Тем не менее задача была очень трудной. Русские не имели опыта штурма больших крепостей – раньше их брали измором. Казанская цитадель была обнесена высокими и толстыми дубовыми стенами, окружена рвами. Сдаваться осажденные не собирались. Казанские воины хорошо понимали, что на сей раз речь идет о судьбе всего татарского народа, и бились отчаянно, до последнего.
Однако русская армия, сильно переменившаяся со времен предыдущих кампаний, действовала не только числом, но и умением.
Сначала князь Горбатый дал войску Япанчи бой в поле и одержал решительную победу. Теперь, избавившись от угрозы с тыла, русские могли беспрепятственно приступить к правильной осаде – и оказалось, что они неплохо подготовились.
Осада Казанской крепости – первый в нашей военной истории пример масштабного использования инженерно-саперной науки и потому заслуживает более подробного рассказа.
В том, что город по всему периметру окружили сплошным тыном или земляной насыпью, ничего нового не было – так поступали еще воины Батыя, когда хотели лишить противника возможности бегства. Но московские воеводы расположили в траншеях стрелков, а на закрытых позициях пушки, и держали стены под постоянным обстрелом, не давая осажденным высунуть голову.
Напротив главных ворот построили вежу – 12-метровую трехъярусную башню, которую можно было перекатывать. Оттуда, с господствующей высоты (стены крепости были чуть ниже) вели огонь десять больших орудий и множество малых.
Решающую роль во взятии Казани сыграли «тихие сапы» – скрытные подкопы. Впервые с этим техническим новшеством русские столкнулись в 1535 году, когда литовцы подкопались под стены крепости Стародуб, гарнизон которой «того лукавства не познал». Рыть подземные галереи, рассчитывать мощность и направление взрыва было делом сложным, и занимался им какой-то немецкий «размысл, привычный градскому разорению» (военный инженер).
Подкопов было несколько. Один из них, в который заложили 11 бочек пороха, 4 сентября завалил источник питьевой воды, снабжавший город. Другая мина, более мощная, 30 сентября подорвала тарасы (укрепления, возведенные казанцами для дополнительной защиты). Взрыв был такой силы, что в воздух взлетели бревна и мертвые тела. Это позволило осаждающим придвинуть турусы (передвижные башни на колесах) вплотную к стенам. Начался штурм.
Бой был долгим и кровопролитным. В этот день и назавтра татары пытались отбить стены; русские проламывали бреши и засыпали рвы. Только 2 октября подготовка к решающему штурму закончилась.
Иван отправил парламентера с предложением сдаться – дальнейшее сопротивление не имело смысла, город был обречен, но казанцы ответили: «Все помрем или отсидимся». Вышло первое.
Сначала осаждающие расширили брешь посредством взрыва, потом ворвались в крепость, но очень долго, несколько часов не могли продвинуться вперед – защитники сражались героически. Когда они наконец стали отступать на улицы, приключилась новая напасть: часть русских ратников увлеклась грабежом домов. Штурм замедлился, но прибыли подкрепления. Обороняющиеся сначала засели в ханском дворце, были выбиты оттуда, стали прорываться прочь из города, но снова попали в окружение. Тут опять произошли короткие переговоры. Казанцы сказали, что не хотят губить своего царя и отдают его в плен, сами же предпочитают погибнуть с оружием в руках. Едигер-Магмет с семьей действительно вышли к русским, а все остальные пошли на прорыв и полегли почти до последнего человека.
Покорение Казани. Плененного Едигера царя казанского приводят к Ивану IV. А. Кившенко
Когда Иван IV торжественно въезжал в захваченный город, улицу пришлось расчищать от мертвых тел, валявшихся грудами. Летопись пишет, что в городе погибли все мужчины, в плен попали только женщины и дети.
Древний грозный враг был наконец уничтожен, но великой кровью.
Триумфатор был великодушен и щедр. Едигера он помиловал, и тот, приняв христианство, получил во владение Звенигород. Все трофеи Иван отдал своим храбрым воинам, да еще раздал даров на огромную сумму в 48 000 рублей. В честь великой победы на Красной площади был заложен собор невиданного на Руси великолепия – знаменитый Покровский храм, названный так, потому что Казань пала в день Покрова Пресвятой Богородицы.
Ознакомительная версия.
