галерный флот в опасности, пустился в путь. Плавание было крайне тяжелое. В темную ночь он был застигнут страшной бурей. Все пришли в отчаяние, не зная, где берег. Петр с некоторыми матросами бросился в шлюпку, не слушая офицеров, которые на коленях умоляли его не подвергать себя такой опасности, сам он взялся за руль и в борьбе с волнами, ободрял добрым окликом опускавших руки гребцов: «Чего боитесь? Царя везете; с нами Бог», и Царь благополучно достиг берега, где развел огонь, чтобы показать путь эскадре, согрел сбитнем полумертвых гребцов, а сам весь мокрый, лег и, покрывшись парусиной, заснул у костра под деревом. 18 июня Царь достиг, наконец, Поркалаудда.
До него из Або прибыл кн. М. М. Голицын с пехотой. У Гангута на галерном флоте было теперь до 13,5 тыс. чел., около ста судов, при 1 тыс. «морских служителей». С прибытием Царя, все пришло в движение. Настроение приподнялось. Всем руководил, конечно, сам Петр.
Севернее Тверминне, у мызы Лопвик, русские усмотрели, — или точнее говоря, узнали от двух финнов, вознагражденных потом деньгами, перешеек в 1170 сажен, удобный для того, чтобы перетащить несколько более легких галер сухим путем в Рилакский фьорд (у простого народа фиельд). Приступили здесь к устройству мостков — дощатой дорожки — для перетаскивания по каткам галер через перешеек. Полторы тысячи рабочих днем и ночью рубили лес, заготовляли уголь и пр. Имелось в виду по бревенчатой мостовой, на особых санях, перетащить галеру по переволоку. Чтобы скрыть грандиозную работу от шведов, деревню Тверминне заняли караулом, жителей переписали и воспретили им выход из домов. Но скрыть работы не удалось и олеговский замысел пришлось оставить. Адмирал Ватранг узнал и принял меры. Вице-адмирал Лилье послан был с частью шведской корабельной эскадры на юго-восток, в обход нашего галерного флота, а шаутбенахт Эрншельд к северной оконечности переволока. Эскадра Лилье отплыла несколько, но была застигнута полным мертвым штилем. Шведские силы были разъединены и не имели возможность сблизиться. Петр Великий превосходно воспользовался этим обстоятельством и послал двадцать своих скампавей, под начальством лучших моряков, капитанов Змаевича и Бредаля, приказав им прорваться мимо шведов, т. е. пройти меледу эскадрами Ватранга и Лилье. Этот прорыв был превосходно выполнен. Шведы подняли тревогу, открыли стрельбу. Но наши суда, находясь вне их выстрелов, на веслах скользили по гладкой поверхности моря. Удача поощрила Царя повторить прорыв. И 15 скампавей отрядов капитанов Дежимантова и Бирса, а также бригадира Лефорта, последовали по тому же пути, в обход мыса. Шведы принялись буксировать свои корабли, чтобы сблизить эскадры и закрыть проход. Этим передвижением Ватранг обнажил фарватер близ берега, чем вновь воспользовался Царь, двинув при штиле вперед остальную часть своего галерного флота. Смелый маневр опять блистательно удался, гребцы не щадили своих сил, и морская позиция шведов при Гангуте была обойдена.
План сражения при Гангуте
Подвиг был отчаянный. Впоследствии в журнале Петра Великого, вообще про Гангут значилось: «и ежели-б придти близко, то трудная была-бы ретирада, а ежели появиться издали, то только-б был смех неприятелю». Skout-by-nacht (адмирал) Эрншельд, уходя от нашего галерного флота, попал в глухой Нитлакс-Фьорд, около самого Рилакса. Здесь 27 июля 1714 г. произошел жаркий бой. Адмиралу предложили сдаться. Он отказался. Взвился наш синий флаг, раздался пушечный выстрел — сигнал к бою — и началась знаменитая Гангутская баталия. У шведов была сильная позиция, многочисленная артиллерия и храбрый адмирал, но только 940 чел. Русских в сражении участвовало 3245 чел. «Много пришлось перенести петровской пехоте за истекшие два года войны. Боролась она с суровой финляндской природой, проходила день за днем многочисленные «пассы», была на краю голода, исполняла «работу превеликую на камнях гельсингфоргсского рейда», обходила шведов на плотах у Пелкине, мерзла ночью под открытым небом Эстерботнии. Теперь от неё потребовалась новая жертва на море при крайне трудных условиях. Против 80—90 шведских орудий наши пехотинцы могли противопоставить 22—24 пушки. Приходилось абордировать фрегат и галеры с небольших скампавей, взлезая снизу наверх, когда грозило сразу три смерти: от штыка, огня и воды. Произошло упорное фронтовое столкновение. Два раза русские были отбиты. Но сзади их подпирали новыми судами. В тесном Нитлакс-Фьорде образовалась сплошная масса судов, примыкавших друг к другу бортами. Русские лезли на абордаж. Шведы стреляли почти в упор. Каждый неверный шаг стоил воину жизни. Теснота была так велика, что несколько русских солдат были разорваны, не ядрами и картечью, а пушечным пороховым духом. Обе стороны проявили чудеса храбрости. Наша пехота дралась отчаянно, поощряемая присутствием Царя. Шведы не уступали. «Здесь, в узком проходе Рилакс-фьорда, пробивалась брешь в старой морской славе шведов, и потомки славных викингов не хотели уступить сынам ратей Олега»! Три часа продолжалась схватка. Сила шведов иссякла: они спустили флаги...
Бой кончился. Русские потеряли 127 чел. убитыми и 341 — ранеными; шведы недосчитали 452 чел. убитыми, т. е. 1/3 часть отряда, прочие взяты в плен с адмиралом Эрншельдом, которого захватили гренадеры Ингерманландского пех. полка. Около Рилакса одна бухточка называется у местных жителей «Заливом убитых», другая — «Заливом душ», а одна горка — «Горой мертвых». В Петербурге в память победы при Гангеудде воздвигнут храм св. Пантелеймона. 29 Июля Царь писал к адмиралтейств советнику А. В. Кикину: «объявляем вам каким образом всемогущею Господь Бог рукою прославить изволил, ибо, по многодарованным победам на земле, ныне и на море венчати благоволил... И тако сею, моею, николи у нас бывшею викториею вас поздравляем.
Гангутский памятник
В эту войну со шведами взяты были в плен генералы и даже фельдмаршалы, но «флагмана не единаго». Теперь получили флагмана, что особенно радовало Государя. Гангутская баталия — начало славы русского флота. Россия заняла теперь место в ряду морских держав. И всем этим она обязана прежде всего военному искусству Царя. Петр Великий, который в этой баталии проявил не только рыцарскую храбрость, но и рыцарские чувства. Царь дружески лобызал окровавленное чело храброго пленника Эрншельда и оказал ему всевозможное внимание.
В сентябре Царь отпраздновал свою морскую победу с особой торжественностью. Из крепости произвели 150 выстрелов. В триумфальном шествии по Неве приняли участие шведские суда, шведские пленные и трофеи. Победные ворота были украшены замысловатыми изображениями. Между прочим виднелся орел, сидевший на слоне, и под ним была надпись: «русский орел мух не ловит». Захваченный шведский фрегат назывался слоном («Элефант») и отсюда вытекало объяснение рисунка. Ромодановский пожаловал Петра в сенате вице-адмиралом. На пиршестве у кн. Меншикова,
