Глава 2. ОТЦЫ И СЫНОВЬЯ
Женщины в Риме имели большую власть. Поэтому следовало уметь с ними обращаться. Римский папа Либерий (352–366) прекрасно это понимал. Император Констанций II, сын Констанция, сослал его во Фракию — ныне Болгария — в 355 году, а в папском дворце поселился антипапа Феликс II (355–365), который не сумел найти общего языка с женщинами. Когда Констанций прибыл в Рим из своей столицы Константинополя в апреле 357 года, богатые римлянки самым серьезным образом потребовали возвращения Либерия. Констанция быстро убедили в том, что в Риме не будет порядка, если он не восстановит Либерия в правах. Так женщины добились своего, и Либерий вернулся в Рим.
Строго говоря, после этого Либерий и Феликс правили совместно, однако Феликсу пришлось пере-браться в пригород и переложить все заботы на плечи Либерия — в том числе и общение с капризными римскими матронами. Впрочем, впоследствии Феликса канонизировали, а Либерий святым так и не стал.
Когда 24 сентября 366 года Либерий умер, папой избрали Урсина, его дьякона. Но Дамас, сын священника, который работал одновременно на Либерия и Феликса, не пожелал смириться с этим решением. Будучи человеком чрезвычайно амбициозным, он не мог допустить, чтобы его далеко идущие планы нарушили какие-то банальные выборы. Он нанял шайку разбойников, которые штурмом взяли базилику императора Юлиана. Затем последовала трехдневная жестокая резня сторонников Урсина. 1 октября 366 года люди Дамаса захватили Латеранскую базилику, и сын священника стал папой Дамасом I (366–384). Его не остановил даже тот факт, что он был женат — Дамас попросту отрекся от жены и детей.
Война между сторонниками Дамаса и Урсина закончилось только после того, как вмешался префект Рима, Претекст, язычник, и вынудил оставшихся сторонников Урсина покинуть Рим. Однако борьба за власть не прекращалась. Часть людей Урсина заперлась в Либерийской базилике. Наемники Дамаса взяли ее штурмом, в результате погибло 137 сторонников Урсина. Надо отметить, что Дамас до конца своей жизни нуждался в защите от урсинитов.
Языческий историк того времени Аммиан Мар-целлин не выказал удивления, став свидетелем того, на что способен человек ради обладания папским троном. Он писал:
Не следует поражаться тому, что за такой лакомый кусок, как папский престол в Риме, люди сражаются с невиданным упорством и страстью. Колоссальные пожертвования богатых матрон; возможность разъезжать по городу в великолепном экипаже; роскошные одеяния; место за столами, обилием часто превосходящими императорские — вот какую награду получает тот, кому амбиции помогут выйти победителем из жестокой схватки за власть.
Дамас I, конечно же, пользовался дарами «богатых матрон». Он весело проводил время и получил прозвище «любителя пощекотать женское ушко».
Секретарь Дамаса, аскетичный святой Иероним, не одобрял поведения папы и его окружения, считая, что они больше похожи на женихов, чем на священников. Он предупредил дюжину или около того целомудренных женщин, что римская церковь, духовенство и светские лица чудовищно порочны. Его комментарии относительно их сексуальной практики оказались столь откровенными, что академические издания, к сожалению, не приводят перевода. Однако общий смысл аргументов Иеронима сводится к тому, что священники, монахи, профессиональные девственницы, вдовы и женщины христианки развращены до последнего предела.
В письме к старой деве, аристократке по имени Евстохия, он просит ее избегать компании Да-маса. В его послании говорится о том, что христианские девственницы «каждый день лишаются невинности», христианские вдовы пристрастились к алкоголю и наркотикам, в церквях в святые дни устраиваются «любовные пиршества» — иными словами, оргии. Другие ранние христианские авторы, такие, как Амвросий Миланский и Августин из Гиппона, подтверждают его слова. В заключение Иероним советует Евстохии «не посещать дома высокорожденных матрон… [Они] выдают себя за монашек, принявших обет безбрачия, а потом спят с апостолами». При Дамасе мужчины становились священниками и дьяконами «чтобы более свободно встречаться с женщинами». Священников, вроде Дамаса, которые завивают волосы, носят дорогие надушенные одежды, украшают пальцы перстнями и проводят все свое время среди богатых женщин следует рассматривать «как мужей, а не как духовных лиц». Кое-кто из священнослужителей, признает Иероним, подчиняется законам, запрещающим брак, но они ни в коем случае не отказываются от женского общества и окружают себя рабынями.
Другую римскую девушку Иероним предупреждал о том, чтобы она никогда не оставалась в комнате наедине со священником. Если такое вдруг случится, ей следует немедленно заявить, что ее «мочевой пузырь переполнен». Женщин христианок также нужно избегать. «Никогда не входите к ним в дом и опасайтесь их общества. Что же до разгуливающих босиком монахов и монахинь в рваных одеждах, от них вообще необходимо держаться подальше. Они постятся днем, а по ночам и праздникам едят до тех пор, пока их не стошнит». Лишь среди бледных и скромных язычниц можно встретить на улицах Рима целомудренную женщину — если верить Иерониму.
В принципе, Дамас с Иеронимом не спорил. Если говорить о сексе, то Дамас выступал против него. Он сочинял стихи и прозу на латыни, воспевающие достоинства девственности.
«Сексуальный акт, — писал Дамас, — есть осквернение».
Значение слова «осквернение» обсуждалось долго и многословно. Кое-кто считал, что папа имеет в виду грехопадение; другие утверждали, что речь идет об осквернении закона. В любом случае, в жизни Дамас не придерживался провозглашенных им самим принципов. В 378 году крестившийся еврей по имени Исаак подал на него в суд за «развратные действия». Синод из сорока четырех епископов судил Дамаса за прелюбодеяние.
После допроса свидетелей епископы не сомневались в виновности папы и уже собрались сместить его и приговорить к смерти, но тут вмешался император Грациан. Дамаса не только оправдали, но и канонизировали после смерти — впрочем, это произошло главным образом благодаря тому, что ему удалось обратить в христианство преемника Грациана Феодосия I. С тех пор христианство стало официальной религией римской империи.
После смерти Дамаса Урсин вернулся в Рим, рассчитывая снова занять место папы, однако в результате анонимного голосования папой избрали Сириция (384–399).
Хотя Сириций являлся одним из дьяконов Дамаса, он не разделял его либеральных взглядов на отношения с женщинами. И вновь издал закон, запрещающий священникам и дьяконам вступать в брак. По новому канону женщины не имели права входить в дом католического священника. Кроме того, он отлучил от Церкви Иовиана, жившего в Милане монаха, который критиковал пост и безбрачие. Иовиан осмелился заявить, что дева Мария потеряла невинность при рождении Христа! А одного из епископов Сириций проклял, когда тот заявил, что у Марии могли быть и другие дети, кроме Христа.
Сириций выступал против секса в любом виде. Он требовал, чтобы женатые священники выбросили двуспальные кровати. И был весьма огорчен, узнав, что духовенство в Испании не отказалось от супружеских отношений. Он считал, что епископы, священники и дьяконы не должны принимать участия в «таком постыдном деле».
«Бог не примет тех, кто поддается зову плоти, — утверждал Сириций». Кроме того, он говорил, что если священнослужители грешили в неведении и готовы отказаться от своих жен, они получат прощение, но на дальнейшее продвижение по служебной лестнице рассчитывать не могут. Секс навсегда испачкал их души. Однако испанские епископы не пожелали расстаться со своими женами, заявив, что Господь сам поймет, кого считать прелюбодеем.
Одним из ярых противников Сириция оказался старый борец с прелюбодеями, святой Иероним. Хотя он никогда не был либералом, Иероним всячески поддерживал брак, поскольку он поставлял для церкви девственниц.
Иероним также указал на отвратительную практику, имевшую место в те времена в церкви. Женщины, давшие клятву сексуального воздержания, жили под одной крышей с мужчинами. Святой Иероним спрашивал с характерной для себя прямотой:
