Русская историография. Развитие исторической науки в России в XVIII—XX вв - Георгий Владимирович Вернадский

Ломоносов был универсальный гений. Его главной «утехой», как он иногда говорил, были физика и химия, но у него была и другая область творчества. Он явился создателем современного русского языка и в прозе и в поэзии. И именно в этой сфере он сразу заслужил признание и популярность в тогдашнем русском обществе.

До Ломоносова с половины XVII века в славяно-русской поэзии господствовало силлабическое стихосложение, возникшее под влиянием польского языка, совершенно русскому языку не свойственное. В своем письме «О правилах российского стихотворчества» (1739) Ломоносов убедительно показал, что русскому языку соответствует тоническое стихосложение. Его он и ввел в обиход русской поэзии.

Свое учение о литературных стилях Ломоносов основал на существовании в русском языке трех разрядов слов: 1) общеупотребительных в церковнославянском и русском; 2) книжных по преимуществу и 3) простонародных, исключая «презренные, подлые слова». Отсюда Ломоносов выводил три стиля: 1) высокий, из слов словено-российских – для героических поэм, од, прозаических речей о важных материях; 2) средний, но не надутый и не подлый, из словено-российских и русских – для стихотворных дружеских писем, сатир, эклог, элегий и описательной прозы; 3) низкий, из соединения среднего стиля с простонародными низкими словами, для комедий, эпиграмм, песен, прозаических дружеских писем и описаний обыкновенных дел.

Здесь следует заметить, что Ломоносов был создателем и современного русского научного языка, заложив правильные основания русской технической и научной терминологии. После петровских реформ русский технический и научный язык был совершенно засорен голландскими, немецкими и польскими словами. Ломоносов выработал следующие правила: 1) чужестранные научные термины надо переводить на русский язык; 2) оставлять непереведенными слова лишь в случае невозможности подыскать вполне равнозначащее русское слово или когда иностранное слово получило уже всеобщее распространение; 3) в этом случае придавать иностранному слову форму наиболее свойственную русскому языку. Очень многие из научных терминов, составленные по этим правилам самим Ломоносовым, вошли во всеобщий обиход: «воздушный насос», «законы движения», «земная ось», «равновесие тел», «удельный вес» и т. д.

В 1748 году Ломоносов издал первую на русском языке «Риторику» с примерами, взятыми главным образом из своей собственной ораторской прозы. В 1755 году вышла в свет его «Российская грамматика», выдающийся научный труд по русскому языку. Грамматика выдержала 14 изданий и была переведена на немецкий, французский и новогреческий языки…

Едва ли не лучшая ода Ломоносова – «Вечернее размышление о Божьем величестве при случае великого северного сияния» (1743). Она проникнута глубоким чувством космоса.

В 1749 году Ломоносов в торжественном собрании Академии наук произнес «Слово похвальное императрице Елизавете Петровне», в котором, как и в некоторых одах, прославлял Петра Великого – насаждателя наук в России. Это «Слово» обратило внимание на Ломоносова при дворе, а в академии создало ему немало завистников, во главе которых стоял Шумахер. Но зато тогдашний фаворит Елизаветы, просвещенный вельможа Иван Иванович Шувалов (1727–1797), взял Ломоносова под свое покровительство и, более того, оценил мудрость Ломоносова и начал советоваться с ним по вопросам народного просвещения, а в 1755 году, как было уже сказано, привел в исполнение план Ломоносова о создании университета в Москве.

В «Похвальном слове» Елизавете Ломоносов упомянул о том, что одной из задач исторического департамента академии является написание русской истории. Елизавета и Шувалов возложили эту задачу на самого Ломоносова. Он охотно взялся за это дело, но не мог оторваться и от своих научных работ. Подготовка русской истории шла медленно. Шувалов торопил его и написал ему, что если другие занятия ему мешают, то их можно оставить. В начале 1755 года Ломоносов ответил Шувалову, что сам понимает необходимость сочинения русской истории, но что «оное великое дело… такого есть свойства, что требует времени… Что ж до моих в физике и химии упражнений касается, чтобы их вовсе покинуть, то нет в том ни нужды, ниже возможности. Всяк человек требует себе от трудов успокоения; для того, оставив настоящее дело, ищет себе с гостями или домашними препровождения времени картами, шашками и другими забавами, а иные и табачным дымом, от чего я уже давно отказался затем, что не нашел в них ничего, кроме скуки. И так уповаю, что и мне на успокоение от трудов, которые я на собрание и на сочинение российской истории и на украшение российского слова полагаю, позволено будет в день несколько часов времени, чтобы их вместо бильярду употребить на физические и химические опыты, которые мне не токмо отменою материи вместо забавы, но и движением вместо лекарства служить имеют, а сверх сего пользу и честь отечеству, конечно, принести могут едва меньше ли первой».

Ломоносов отстоял себя и, к счастью для науки, продолжал свои опыты по физике и химии. Но он, поскольку мог, выполнил свое обещание и относительно русской истории. Его «Краткий российский летописец» вышел в 1760 году, а первый (и единственный) том «Древней российской истории» (до 1754 года) – в 1766 году, уже после смерти автора. (Ломоносов умер 4 апреля 1765 года.) «Древняя российская история» была переведена на немецкий язык, а с него на французский; «Краткий летописец» появился в английском и немецком переводах.

По существу о Ломоносове как историке я скажу ниже в связи с трудами Миллера и Шлецера.

Новейшее полное собрание сочинений Ломоносова было издано в Москве в десяти томах в 1950–1957 годах.

В 1748 году был вызван в академию Степан Яковлевич Румовский (1732–1815), сын священника, для поступления в академическую гимназию при Академии наук, а оттуда студентом в академический университет. Для завершения своей подготовки к наукам Румовский ездил к Эйлеру