- Знаешь, Шеф, когда все будет позади, мы с тобой заживем совсем по-другому. Обоснуемся где-нибудь, остепенимся, обзаведемся друзьями.
Ведь раньше совсем не было времени, оправдывался Майк перед самим собой, а чтобы иметь друзей, нужно где-то осесть, пустить корни. Много лет назад, по молодости, еще работая в газете, он как будто был готов к этому. Но тогда ничего не вышло. Он был чужаком. Он не вписывался в общую картину. Он оставался чужим везде и для всех. Все житейские разговоры обычно вертелись вокруг воспоминаний о школьных и студенческих годах или же были связаны с каким-то данным городком, и здесь ему тоже не было места.
- Честно сказать, Шеф, - тихо проговорил Майк, теребя шерсть у пса на загривке, - если я даже не вернусь, то особо жалеть об этом никто не станет.
Он снова вернулся в хижину, и остановился, осматривая ближнюю комнату, где на столе пылились чертежи. У них с Эриком было много общего. Если бы Эрик не дал Майку знать о себе, никто вообще не узнал бы о том, что с ним случилось. Хотя кое-что все же изменилось, потому что когда Эрик писал о побеге, то уже вел речь о "нас". Кто-то вернется сюда вместе с ним. А это значит, что он больше не одинок.
Майку было бы неизмеримо проще справиться с тем, что ожидает его на Обратной Стороне, если бы ему удалось узнать побольше о вере и верованиях своих противников. Основные приметы и верования могут оказаться важны даже если в большинстве случаев на них просто не обращают внимания. В нашем мире, где каждое религиозное течение представляет собой своего рода свод этических норм и правил, определяющих, какое поведение может быть признано образцом для подражания. Для того, чтобы найти с людьми общий язык, необходимо иметь представление о присущих им обычаях, а Майку не было известно ничего кроме того, что все должны повиноваться Руке и Властителям Шибальбы, на страже интересов которых стоят Варанели.
На небе всходила Луна, и в каньонах залегли глубокие тени. Луна отражалась в реке, и ее отраженное сияние устремлялось обратно к небу. Майк подбросил дров в своей костер и прислушался, но ночь по-прежнему была тиха.
На что был способен Эрик? Сумеет ли он заполучить необходимые материалы? Сможет ли собрать хоть какое-нибудь устройство, чтобы дать о себе знать? И будет ли подобный прибор работать по ту сторону преграды? Смог бы он, к примеру, изготовить то что можно было бы использовать в качестве оружия? Удалось ли ему убедить их в том, что он еще сможет оказаться им полезен? И пытался ли он? Есть ли у него возможность хотя бы говорить? И кроме всего, кто он такой, этот Рука? Гений? Невежда? Или параноик?
Иден Фостер была здесь его представителем, но была ли она одна? Кто командовал его головорезами?
И вообще, что еще надо этому их Руке? Более совершенную систему, с помощью которой можно было бы более эффективно шпионить за собственными людьми? Несомненно. А ко всему этому хорошо бы получить и информацию и кое-какое снаряжение отсюда. И еще он очень не хотел, чтобы хоть кому-нибудь стало известно о них.
Его собственные люди были сильно ограниченны в возможностях передвижения, не допускалось не только никакого намека на разногласия, но не существовало даже почвы для их возникновения. Но хоть кому-то из его людей должно же быть все-таки известно о существовании последователей Того-Кто-Обладал-Волшебством, о таких, как Каваси.
Майку нравилось сидеть, прислонившись спиной к каменной стене. Здесь у него была возможность почувствовать себя в безопасности. И все-таки ему было не по себе, он не переставал беспокоиться.
Куда запропастился Волкмейер? И где Галлафер?
Внезапно у него по спине побежали мурашки. Что-то... что-то двигалось там, в темноте.
Он замер в ожидании, нервы напряжены до предела. Он не слышал гула мотора, не видел отраженного света фар автомобиля. Он положил руку на рукоятку пистолета, и это ощущение придало ему некоторой уверенности. Он ждал, продолжая прислушиваться.
И снова услышал это.
Что-то было здесь, совсем неподалеку, и оно подбиралось еще ближе.
Было слышно, как где-то в стороне кивы упал и полетел вниз, с треском стукаясь о валуны, маленький камешек. Затем еще один.
Ну конечно же, он мог и не услышать, как подъехала машина. Ведь не заметил же он, как Галлафер приехал к нему в прошлый раз.
Он задавался вопросом о том, какими они были, его враги? И есть ли у него союзники, на помощь которых он может рассчитывать?
Галлафер, наверное, и еще Волкмейер.
Он чувствовал себя опустошенным. Насколько действенной может оказаться их помощь? Да и верят ли они ему в самом деле? Поверили ли они тому, что он рассказал, или просто потешаются над ним?
Чернеющие на фоне ночного неба острые башни скал, столовые горы с плоскими вершинами - все теперь было залито серебристым лунным светом. Недалеко к югу находилось местечко, называемое "Олхето", что в переводе означало "Лунная Заводь". Как точно было подобрано индейцами это название!
Ночь выдалась прохладной. Майк поежился. Но от холода ли? Или потому что нечто притаилось за стенами хижины? Что скрывалось там, в темноте, что изредка можно было услышать, но невозможно разглядеть? Может быть это те существа? Волосатые?
Ему нужно будет опять поговорить с Таззоком. Он станет прислушиваться к его голосу, попробует скопировать его походку, возьмет плащ, подпояшется поясом, как Таззок, и если повезет, то сможет пробраться в Чертоги Архивов, а потом и туда, где томится в неволе Эрик.
Он войдет в тот другой мир и станет разыскивать Эрика, а когда они вместе благополучно возвратятся обратно, то взорвут эту киву к чертовой матери, или же найдут другой способ, чтобы только закрыть ее. Это нужно будет обязательно сделать, потому что Майк подспудно чувствовал, что в том, другом мире на Обратной Стороне не все в порядке, что все там сродни кривому зеркалу, отражение в котором перекошено до неузнаваемости.
Он снова подумал о Таззоке, и о том, с каким упоением тот рассказывал о потайных дверях и об участи попавших в подобные ловушки. Говорил ли он об этом от большого ума? Или было в его словах нечто другое, нечто большее, злобное?
Майк расстелил спальный мешок, но не стал забираться внутрь. Вместо этого он просто лег поверх него, накрываясь курткой. Спальный мешок был удобен, но только из него невозможно было бы выбраться достаточно быстро. А этой ночью подобная необходимость наверняка может возникнуть.
Тени за порогом как будто движутся... Или это ему лишь кажется?
Он снова встал и подбросил дров в огонь, а затем снова улегся, положив себе под руку электрический фонарик и пистолет.
Очень хотелось спать, но скорее всего как следует выспаться ему не удастся и на этот раз. В темноте что-то шевелилось, или это всего-навсего отсвет от дрожащих языков пламени? Была ли там тень, тень...
26
Понадеявшись на Шефа, он наконец уснул. Несколько раз пес вдруг начинал глухо рычать, но Майк Раглан не слышал этого, он спал.
Он проснулся, когда за окном забрежил холодный рассвет и лежал, глядя сквозь тоненькие завитки дыма, все еще поднимавшиеся от углей его костра на далекую, окутанную сизой дымкой громаду Горы Навахо.
Он лежал, закинув руки за голову, просто отдыхая. Эти самые последние моменты, предшествующие подъему всегда казались ему самыми лучшими моментами ночного отдыха. Теперь же, лежа на кровати, он мысленно анализировал ситуацию, и те возможные действия, что ему предстояло предпринять.
Сегодня ему нужно будет возвратиться в Тамаррон и переговорить там со своим знакомым банкиром. Если он сам не вернется из этого путешествия, то пусть хоть его финансовые дела будут улажены.
Нужно будет также объявиться в мотеле и проверить, нет ли ему там каких посланий. По дороге обратно он навестит Иден Фостер. Время еще не вышло, но для себя Майк уже решил, что дольше он джать не будет.
И Эрик, и Каваси знали, где его можно разыскать в Тамарроне, как было известно об этом и его недругам, если их так можно было назвать. Он встал, вытряхнул из ботинок попавшие в них землю и мелкие камешки, после чего надел их. Утро выдалось наредкость тихим. Все вокруг было пустынным, река словно замерла, но он и не ожидал увидеть ничего иного. Лодки подчи никогда не заплывали так далеко, а речные пароходики обычно торопливо пробегали мимо. Переведя взгляд на Ничейную Гору, он увидел, что ее вершина залита ярким солнечным светом, в то время как у подножия все еще лежали глубокие тени. Вид зловещий, но в то же время величественный.
Он потенялся, чувствуя себя довольно бодро. Сегодня ему гораздо лучше. Ему придется стараться изо всех сил, призвать себе на помощь всю свою смекалку и находчивость, чтобы столкнуться с тем, что ожидает его впереди. У подножия красной скалы, той самой, которую Эрик хотел сделать одной из стен своего дома, росли дикие цветы, среди которых Майк заметил несколько подсолнухов. Сорвав один из желтых цветков, он вернулся в хижину и подошел к столу с разложенными на нем чертежами. Положив цветок на видное место, он написал на чистой страничке альбома для эскизов: Эрику и мне понадобится твоя помощь. Это может случится в любой момент.
