В работе Мальтуса «Опыт о законе народонаселения» читаем: «Справедливость и честь требуют от нас того, чтобы мы формально опровергли право бедных на получение помощи. Для этого я предлагаю принять постановление о том, что ни один ребенок, рожденный в браке, по истечении одного года после принятия закона, и ни один ребенок, незаконно рожденный по истечении двух лет после указанной даты, не имеет права на получение помощи от приходов… Младенец, если проводить сопоставления, имеет мало ценности для общества, так как его место немедленно займут другие».
И еще: «… мы должны облегчить действия природы, которые приводят к смертности, вместо того, чтобы глупо и самонадеянно пытаться им воспрепятствовать; и если мы страшимся слишком частых явлений ужасного голода, то мы должны исподволь способствовать другим формам отбора, вынудив природу использовать их. Вместо того, чтобы рекомендовать бедным опрятный образ жизни, мы должны поощрять привычки противоположного рода. В наших городах мы должны сделать улицы более узкими, населять дома большим количеством людей и содействовать возвращению чумы. По стране необходимо строить деревни около застойных прудов и в особенности поощрять строительство во всех болотистых и нездоровых местностях».
Вот вам и добрая старая Англия!
Кстати, первоначальным источником всеевропейской эпидемии самоубийств оказалась отнюдь не Германия. В России на рубеже XVIII–XIX веков суициды называли английской болезнью. «Суицидное поветрие нынешней формации зародилось в Европе более 200 лет назад и с тех пор неуклонно и повсеместно набирает силу. Возникнув в Англии, цунами самоубийств перекатилось в Германию, оттуда во Францию, надолго задержалось в скандинавских странах, зацепило запад России, а в XX столетии достигло Нового Света и с тех пор превратилось в одно из главных бедствий современной цивилизации» [51-2].
Постепенно, однако, за счет грабежа колоний правящий класс сумел досыта накормить всех англичан. Идеи Мальтуса стали относиться к иным народам.
Дизраэли, например, признавал только две высшие расы — евреев и англичан. Что ж, англосаксонские протестанты возводят себя к потерянным коленам Израиля. Осознавая свою «избранность», они и уничтожали американских индейцев, словно какой-нибудь ветхозаветный Ханаан.
В Германии созрел свой подход. Гитлеровский «Майн кампф» — очередная вариация на тему социал-дарвинизма — имел в виду второсортность всех неарийцев. Напомним, кстати, что среди кумиров англофила Гитлера (как и кайзера Вильгельма II) был теоретик расизма англичанин Хьюстон Чемберлен.
А как умело и долго поддерживались экспансии Третьего рейха британской внешней политикой! Ллойд Джордж уверял: «С Гитлером во главе Германия никогда не вторгнется ни в одну страну». И еще: «Я хотел бы видеть во главе нашей страны человека таких же выдающихся качеств».
Что это? Близорукость? Или нечто другое?
Очередной британский премьер Чемберлен тоже оказался «недальновидным». Прилетал в Германию с зонтиком, который стал символом «умиротворения» Гитлера. Возвращался в дождливый Лондон и уверял своих соотечественников: над нами не каплет. Когда же на головы посыпались бомбы, на сцену был выпущен вождь «ирокезов» Черчилль. А ведь если бы Чемберлен раскрыл наконец свой постоянно сложенный зонтик, он мог бы легко предотвратить еще вторжение Гитлера в Чехословакию!
Странные траектории событий! О происхождении этих странностей немало интересных фактов можно обнаружить хотя бы в книге советского историка И. Овсяного «1939: последние недели мира». Вот лишь некоторые из них.
Итак, в начале 30-х годов целая вереница фургонов для мебели и клетей с лошадьми для верховой езды появилась в небольшой деревушке Люкингтон, в графстве Уилтшир, к западу от Лондона. «Затем прибыл со своей любовницей Виолеттой фон Шредер некий Треек, арендовавший здесь виллу. Новым знакомым он всегда говорил, что его отец — помещик из Прибалтики, бежавший из России после революции. Если речь заходила о коммунизме, показывал оставшийся на шее шрам от пули — «чудом спасся» от большевиков, приговоривших его к расстрелу…
Треека сразу же благосклонно принял английский «высший свет». Он участвовал в дорогостоящих охотничьих забавах, когда и установил непосредственный контакт с узким кругом наиболее влиятельных представителей английской земельной аристократии и финансового капитала. Путь к этому ему открыли солидный счет в банке, шрам на шее и… помощь Мензиса[105], загородное поместье которого «случайно» оказалось по соседству и было отделено от арендованного Трееком участка лишь живой зеленой изгородью.
Агент абвера Треек был направлен в Англию, по словам хорошо информированного автора А. Брауна, «для установления контактов с британской ветвью «Синего интернационала» — небольшой, тесно связанной группой политической и торговой аристократии, в руках которой находилась подлинная власть в Европе». Охота, и в частности «охота Бофора», проводившаяся под руководством герцога Бофора, штальмейстера Букингемского дворца, представляла собой, пишет он, «в такой же степени политический заговор, как и спорт». Одним из видных участников «охоты Бофора» был и Мензис. Однажды, прогуливаясь в парке, Треек сообщил, что направлен в Англию Канарисом специально для установления с ним связи, а в случае надобности обеспечить контакт «в таких вопросах, которые будут представлять интерес для нас обоих». Мензис не высказал возражений.
Арендовав фешенебельный особняк в Лондоне и еще одно загородное поместье в самом центре охотничьих угодий в графстве Нортхэмптоншир, Треек пробыл в Англии до самого начала Второй мировой войны… Во время охоты он нередко оказывался рядом с Мензисом, и, когда его лошадь прыгала через препятствие, последний кричал ему в шутку: «Дойчланд юбер аллес!»
Подлинное лицо Треека, таким образом, ни для кого из участников великосветских забав и изысканных застолий не являлось загадкой. Какую роль играл этот тайный контакт, установленный благодаря сотрудничеству двух разведок, в развитии событий в Европе 1935–1939 гг. английские источники снова умалчивают, но можно не сомневаться, что это был один из важных каналов, по которому Гитлер получал обнадеживающую информацию, толкавшую его к форсированному развертыванию агрессивных акций на востоке континента.
В какой мере удалось английской разведке превратить Канариса, «дремлющего партнера», в активного агента Интеллидженс сервис? По некоторым данным, в тайну были посвящены лишь три человека: Мензис, Черчилль и Иден… Вероятность того, что Канарис являлся агентом Интеллидженс сервис, рассматривается как вполне возможная».
Конечно, это был только один из каналов для провокационной информации.
«5 ноября 1937 г. «фюрер» созывает совещание узкого круга приближенных и, потребовав поклясться держать в секрете все, что сейчас узнают, сообщает о своем намерении в ближайшее время приступить к осуществлению планов завоевания «жизненного пространства», а для начала захватить Австрию и Чехословакию. При этом он высказывает мнение, что Англия и Франция «втихомолку уже списали Чехию со счетов». На основании чего сложилось у него такое убеждение?
Сенсационное свидетельство обнаружено в личных бумагах бывшего адъютанта Гитлера Ф. Видемана, летом 1938 г. посетившего Лондон и имевшего встречу с Галифаксом. С весны 1938 г., отметил Видеман в своих записях, англичане давали нам понять: «Бомбы, сброшенные на Прагу, будут означать войну. Тактика в отношении чехов — не надо выстрелов, душите». Кто эти «сторонники мира» в Великобритании, рекомендовавшие Гитлеру применить в отношении Чехословакии столь «галантную» тактику?».
На службе у «танцующего фавна» «совершенно очевидно находился один из наиболее «загадочных» и влиятельных тайных посредников между британскими секретными службами и нацистской верхушкой — некий барон де Ропп. Сын разорившегося помещика из Прибалтики, голубоглазый блондин Билль, казалось, был живым воплощением черт «арийской расы». Выросший в Германии, он в 1910 г. переезжает в Англию, где после натурализации служит в годы Первой мировой войны в Королевском воздушном корпусе.
В 30-е годы через друзей устанавливает контакт с «теоретиком» нацизма, тоже выходцем из Прибалтики А. Розенбергом. Прибыв в Берлин, де Ропп легко входит в круг приближенных «фюрера», и вскоре у него складываются тесные личные отношения с ним самим. «Гитлер, используя его в качестве доверительного советника по вопросам, касавшимся Англии, — пишет Л. Фараго, — откровенно обрисовал ему свои грандиозные планы и даже посвятил в некоторые свои замыслы, — доверие, которым в такой мере не пользовался ни один иностранец».
Барон-авантюрист вскоре стал одной из центральных фигур в сложной «игре лис»; как позже выяснилось, он являлся двойным агентом, оперировавшим на самом высоком уровне. Гитлеровцы активно использовали его для связи с влиятельными английскими политическими и военными деятелями, стремясь склонить Великобританию к совместному походу против Советского Союза (после чего, рассчитывали они, уже нетрудно будет поставить на колени и самих англичан). Благодаря де Роппу, нацисты имели возможность в ряде случаев получать «исключительно ценную информацию». Кроме того, через него был установлен контакт между люфтваффе и английским министерством авиации, представлявшим собой один из главных бастионов «умиротворителей» на островах. Обеспокоенные перспективой усиления германской воздушной мощи, английские «дипломаты от авиации» стремились отвести острие этой опасности «в сторону от Великобритании». В какую сторону — в пояснениях не нуждается. Одним из связных выступал «майор У» — начальник отдела военно-воздушной разведки МИ-6 майор У. Уинтерботтам. Розенберг высоко оценивал услуги де Роппа; благодаря ему, говорил он, установлена «прямая линия связи» между Гитлером, с одной стороны, и Уайтхоллом и Букингемским дворцом — с другой.
