От людей ранних цивилизаций нас отделяет глубокая пропасть. Через эту пропасть нам уже, вероятно, никогда не удастся перекинуть мост. Но если напрячь свое воображение, то мы сможем хотя бы ненамного приблизиться к ним. В этом нам могут помочь антропологи, изучающие стоянки примитивного человека. Здесь уместно привести очень ценную мысль из книги «До философии», которую я уже цитировал:
Корепное различие между положением современного и древнего человека в окружающем мире заключается в следующем. Для современного образованного человека мир явлений предстает главным образом как «это». Для древнего, а также примитивного человека — как «ты». Объект, «это», всегда можпо научно связать с другими объектами, представить как часть группы или ряда. В таком случае паука обязывает рассмотреть «это», потому что она в состоянии постичь объекты и события, так как они подчиняются универсальным законам и их поведение при данных условиях предсказуемо. «Ты» имеет беспрецедентный, ни на что не похожий и непредсказуемый характер, свойственный личности. Внешняя форма известна нам настолько, насколько она себя проявляет… Тем самым подтверждается афоризм Кроули: «Примитивный человек владеет только одним способом мышления, одним способом выражения, одной частью речи — лицом. Это не означает, как часто думают, что примитивный человек, для того чтобы объяснить явление природы, наделяет человеческими чертами неодушевленный мир. Примитивный человек просто не знает неодушевленного мира» (курсив мой. — Л. К.).
По этой причине он не «олицетворяет» неодушевленное явление, а заполняет пустой мир духами мертвых, что мы пазываем «анимизмом». Мир предстает перед примитивным человеком не мертвым и пустым, а полным жизни. Жизнь эта глубоко индивидуальна, независимо от того, человек ли это, животное, растение или явление, с которым сталкивается человек, — удар грома, внезапный ливень, незнакомая поляна в лесу, камень, о который он споткнулся во время охоты. Любое явление, происшедшее в любое время, для него не «это», а «ты».
Древние египтяне, хотя и принадлежали к высокой цивилизации, тем не менее значительно ближе, чем мы, стояли к примитивному человеку. Поэтому их отношение к окружающему миру, к миру животных и к тому, что мы сейчас называем «силами природы», мояшо лучше понять в рамках «ты». И нам уже легче объяснить, почему они обоячествляли животпых. Вот что говорит об этом Уильсон:
Сокол, паривший в небе, должно быть, с помощью тех же таинственных сил, что и солнце; шакал, как дух, бродивший на краю пустыни; крокодил, притаившийся (неподвижно, как бревно) в жидкой грязи; или могучий бык, в котором зарождается семя. Эти животные придавали необычность ландшафту, выходили за рамки привычных представлений о животных. Они резко выделялись из окружающего мира, и поэтому люди верили, что они наделены таинственной и непостижимой силой, недоступной пониманию человека.
Другими словами, до того как наука определила механизм, вдыхающий жизнь в растения и животных, и как человек узнал, что звери, рептилии и птицы низкоорганизованные, хотя и родственные человеку существа, человек мог судить о них, только сравнивая их со своей собственной природой. Его интересовало или внушало благоговейный страх только то, что отличалось от него самого или обладало такой силой и способностями, которых у него не было. Птица летает, лев необыкновенно силен, крокодил, притаившийся в реке, может неожиданно схватить человека за ногу, змея ведет таинственную, скрытую от посторонних глаз жизнь, ваяшый ибис похож на мудреца. Человек не отлавливал этих животных и не изучал их в зоопарках. Он уважал их и поклонялся им, потому что они в чем-то превосходили его. Со временем парящий сокол стал символом царской власти, крокодил — дьявольским чудовищем, пожирающим души преступников, ибис—Тотом, богом мудрости (и письменности), а лев в виде сфинкса олицетворял царское величие.
Следует помнить, что древние египтяне жили в своей узкой долине гораздо ближе к животным, чем мы. Река кишела крокодилами и бегемотами, огромные стаи гусей населяли болота, поросшие папирусом, соколы парили в небе. Если учесть эти факты, станет понятна таинственная и, по нашим представлениям, иногда странная религия, которая была основой повседневной жизни древних египтян.
Глава II
ВОЗВРАЩЕНИЕ РЕХМИРА
Цель моей книги — приблизить к нам, насколько это возможно, повседневную жизпь древних египтян. Кое-что я уже рассказал об их стране и богах, которым они поклонялись. Если бы эта книга была учебником, описывающим различпые стороны жизни древних египтян, то эту главу моячно было бы назвать «Законы и управление» или «Как ими управляли». Нам важно попять эти вещи, но еще более важно проследить за тем, чтобы люди, с которыми мы хотим встретиться, не утонули бы в хаосе фактов, относящихся к порядку взимания налогов, праву собственности, законодательству и аппарату управления. Я размышлял над тем, как мне лучше разрешить эту задачу, когда внезапно мне на глаза попалось изображение лодки. Модели таких лодок мояшо встретить в большом количестве в Каирском музее, в Британском музее и в других собраниях.
Для древних египтян лодка была основным видом транспорта. Поскольку Нил играл очень важную роль в их жизни, то они полагали, что их путешествие в загробный мир также будет совершаться по воде. Поэтому в своих гробницах они оставляли модели лодок. Лодки эти меня всегда восхищали: изогнутый корпус, скамьи для гребцов, мачта с большим квадратным парусом, а посередине навес для владельца, спасающий от жарких лучей египетского солнца, но открытый с боков для прохладного бриза. На таких судах фараоны и высокопоставленные чиновники совершали путешествия по Нилу, а иногда вдоль сирийского побережья при посещении своих колоний. На некоторых навесах вы обнаружите крошечные изображения владельца. Имелось даже изображение на его дорожном ларце, задвинутом под койку.
Лодка натолкнула меня на одну идею. В круг обязанностей высокопоставленных чиновников фараона входили периодические поездки но провинциям по поручению царствующей особы. Их целью было посещение местных правителей, или номархов, и ознакомление с делами, связанными со сбором налогов. Но главным образом они проверяли, нет ли вымогательств со стороны местной власти, знакомились с состоянием земли и ирригационных сооружений, инспектировали гарнизоны или решали юридические споры. Их обязанности различались в зависимости от положения, которое они занимали. Теперь представим себе, что мы путешествуем по Египту в лодке одного из этих высокопоставленных чиновников во времена XVIII династии (1580–1321 гг. до н. э.), в эпоху правления Тутмоса III. Лодка принадлежит везиру Рехмира. Его гробница наиболее интересная из тех, что можно увидеть в Фивах. Наша поездка воображаемая, а оп, долншо быть, совершал ее много раз в действительности. Все обязанности, которые он выполнял во время поездок, подробно изображены на стенах его гробницы.
Прежде чем мы отправимся в путь, следует сказать несколько слов о служебных обязанностях везира. Везир — главный государственный чиновник при фараоне. На него возлагались все административные функции царя, кроме религиозных (фараон сам был верховным жрецом). Он назначал четырех «докладчиков», которые три раза в год представляли ему отчеты по делам провинций. Получал он также сообщения и от номовых инспекторов. Везир следил за соблюдением границ провинций, распределением земли, распределением урожая, наводнениями, налоговыми недоимками, разбирал случаи произвола в провинциях и жалобы на местных правителей.
Ему подчинялось множество других чиновников, чьи пышные титулы начертаны на стенах их гробниц: «Носитель опахала по правую руку царя»; «Глаза и уши царя», тайно проводивший дознания; «Вестник по стране, наполняющий радостью сердце царя»; «Наставник, превосходно воспитавший царя»; «Писец Гора, могучего быка» (т. е. царя); «Начальник стражи» и т. д. Вероятно, некоторые из этих чиновников путешествовали вместе с везиром. Поэтому мы можем представить себе, как небольшая флотилия лодок движется вверх по течению реки от Дельты к Фивам, столице империи.
Везир и его свита посетили города сирийского побережья, которые должны были продемонстрировать верность фараону. В то время Египет в результате завоевательных походов Тутмоса III контролировал большую территорию, занимаемую сейчас Сирией, Израилем и Ливаном. Двигаясь на юг с попутным ветром, дующим с гористого побережья Средиземноморья в наш левый борт, мы подходим наконец к Египту. Задолго до этого мы ощущаем близость берега: голубое море темнеет от коричневого ила. Окраска становится более густой, по мере того как мы приближаемся к устью великой реки. Вот мы уже видим длинную, плоскую береговую линию с пальмами и акациями и зеленое широкое пространство дельты Нила.
