В письме к вдове Достоевского Победоносцев писал: «В последние годы часто приходил он (Достоевский. – Л. Л.) ко мне по субботам вечером на беседу – и как теперь помню, как бывало, одушевляясь и бегая по комнате, рассказывал он главы Карамазовых, которые писал тогда». После смерти Достоевского Победоносцев ходатайствовал о пенсии семейству Федора Михайловича и был назначен опекуном его детей.
Совершенно по-другому относился Победоносцев к Толстому, собственно именно он подготовил знаменитое «Определение Синода», в котором говорилось: «Церковь не считает Толстого своим членом». Вполне возможно, что Победоносцев послужил для Льва Николаевича прототипом Алексея Александровича Каренина, благо в обществе ходили слухи, что супруга, Екатерина Энгельгардт, его обманывала. Бог не дал им детей, и они в конце концов удочерили подкидыша (девочку подкинули на парадное крыльцо особняка на Литейном).
В октябре 1905-го Победоносцева отправили в отставку, через полтора года он умер. Мимо его дома шли демонстрации и специально приостанавливались у фасада, чтобы выкрикнуть какую-нибудь гадость. Может быть и прав Константин Петрович: «Да знаете ли Вы, что такое Россия? Ледяная пустыня и по ней ходит лихой человек».
Гостиница «Москва»
Невский проспект, 49
Первое здание на том месте, где сейчас стоит гостиница «Рэдиссон САС Ройял», было построено в середине XVIII века и представляло собой одноэтажный «деревянный двор на каменном жилом фундаменте». К концу века дом вырос до трех этажей, а в 1837 году под руководством Василия Стасова был надстроен еще один этаж. 1 мая 1879 года дом приобрел купец 2-й гильдии Абрам Ушаков, наследники которого владели им до революции. Для перестройки своего нового приобретения Ушаков пригласил молодого архитектора Павла Сюзора, по проекту которого к 1881 году была завершена очередная реконструкция.
Фактически дом на углу Невского и Владимирского проспектов функции отеля выполнял весь XIX век, но гостиница под названием «Москва» появилась здесь только в середине 1860-х годов и просуществовала до конца 1920-х. Останавливались здесь Михаил Глинка, Василий Суриков, Антон Чехов, Николай Некрасов. Достоин упоминания и народоволец Александр Михайлов, арестованный здесь в 1880 году, но не выдавший своих товарищей, рывших под Малой Садовой подкоп с целью покушения на императора.
Дом Корсаковых (ныне – театр им. Ленсовета)
Владимирский проспект, 12
Восемь полуколонн в ряд, треугольный портик, замковые камни в виде женских масок, чугунные балконы по бокам, зрительный зал, зимний сад с фонтаном – особняк Корсаковых, построенный архитектором Андреем Михайловым в 1828 году. На фасаде – два герба: Корсаковых и Голицыных (мужем владелицы особняка Корсаковой был князь Голицын). Когда Достоевский приехал в Петербург, здание уже стояло.
Состояние представителей рода Корсаковых-Голицыных, как у многих, после реформ исчезло, родовой особняк был продан. В 1860-х годах здесь разместился Купеческий клуб, а когда Достоевский жил в этом околотке – зимний клуб «Орфеум», который содержал купец Кулебякин.
Как писали в тогдашнем путеводителе, «Зимний сад помещается в великолепном доме… Некогда пышные хоромы с разными художественными затеями, золоченая дорогая мебель, живопись и резьба на стенах, а в особенности замечательный по красоте и акустике концертный зал, затем зимний сад с фонтанами и гротами – вся эта потускневшая барская роскошь и краса при экономном газовом освещении, среди непрезентабельной обстановки „музыкальных“ вечеров „Орфеума“ и подходящего жанра ее публики представляет собой какую-то странную картину. „Орфеум“ открыт только в зимний сезон. Его увеселения: пение на разных языках, танцы, гимнастические упражнения и пр. Цена за вход – 1 рубль». Большие деньги.
Церковь Владимирской иконы Божией Матери
Владимирский проспект, 20
В общей сложности около семи лет Достоевский прожил в приходе церкви Владимирской иконы Божией Матери. Здесь с «Бедными людьми» он начал свою литературную карьеру, здесь на Кузнечном переулке он закончил свой жизненный путь.
Этот район в конце Владимирского проспекта, рядом с «Пятью углами» – оживленным перекрестком Загородного проспекта, Разъезжей и Троицкой (ныне – Рубинштейна) улиц – был в те годы заселен по преимуществу купцами, небогатыми чиновниками, разного рода ремесленниками. Это был в основном русский район, с некоторым вкраплением татар.
Церковь Владимирской иконы Божией матери, недавно ставшая собором, строилась долго. Вначале она помещалась в част ном жилом доме на углу улиц Колокольной и Марата (тогда – Грязной). Затем на Владимирской площади появилась деревянная церковь. Нынешний храм заложили 26 августа 1761 года, в самом конце царствования Елизаветы, а освятили 9 апреля 1783 года, уже при Екатерине II. Пятиглавая двухэтажная церковь, одна из красивейших в России, построена в стиле елизаветинского барокко. Автор ее неизвестен, многие исследователи склоняются к тому, что проект принадлежал Пьетро Антонио Трезини. В момент закладки храма он был городским архитектором при петербургской Полицмейстерской канцелярии и строил большую часть приходских и несколько лаврских церквей.
Но авторских проектных чертежей не сохранилось, в 1751 году он покинул Россию. К тому же известные нам работы этого архитектора не так декоративны и праздничны, как Владимирская церковь. Игорь Грабарь писал: «В Петербурге и его окрестностях сохранилось еще несколько памятников елизаветинской эпохи, авторы которых неизвестны. Приписывать их по стилистическим признакам тому или другому мастеру очень рискованно. И впредь до какой-либо счастливой находки подтверждающих документов мы предпочитаем оставить их анонимными. Прежде всего, сюда надо отнести храм Владимирской Божьей матери. Существует указание на то, что автором этого проекта был Растрелли, но если бы он и составил в свое время – быть может, еще в 1750-х годах – проект, то позже он подвергся существенным изменениям. Но и помимо этих изменений тот облик, который он получил в 1760-х годах, мало вяжется с растреллиевской архитектурой». Может быть, Ринальди, Чевакинский, Аргунов? В 1791 году по проекту Джакомо Кваренги, при участии Ивана Руска севернее церкви была сооружена трехъярусная колокольня. В 1847 году прихожане обратились к Николаю I со следующим прошением: «Колокольня церкви имеет наружность красивую, но гораздо более она имела бы красоты и приятности, если бы была доведена до надлежащей высоты». В 1848 году колокольня по проекту Франца Руска была надстроена четвертым ярусом и высоким куполом. В 1829 году архитектор Авраам Мельников пристроил к собору со стороны площади массивное трехэтажное сооружение – трапезную, выходящую на Владимирскую площадь, – типичный поздний николаевский ампир.
Владимирская церковь обязана процветанием и богатством своей пастве. Вокруг жили купцы – народ богобоязненный. Писатель Николай Лейкин, проживший детство и юность в этом районе, вспоминал: «…в церковь меня водили каждый праздник ко всенощной и к обедне… и я… стал подпевать на клиросе и собирать огарки. Певчих тогда при нашей церкви не было, и пела „сборная братия“, как тогда называли. Козлил тенором купец-яичник, был бас – приказчик мужа моей тетки, пели братья-фруктовщики Н., мой двоюродный брат Саша Крупенкин, мальчик моих лет, пел посудник Щ. и какой-то безбородый, испитой скопец в длиннополой сибирке с жирно смазанными волосами на голове. Помню, что Щ. хорошо читал часы и Апостола, куда лучше дьячков. Усердствующие прихожане из купцов ходили и за сбором с кружками по церкви во время богослужений, а кружек, блюдьев и кошельков носили тогда куда больше десятка. Впереди всех шел с блюдом приказчик старосты, звонил в колокольчик и расталкивал народ, за ним двигалась вся вереница. На кошельках также были колокольчики. И вот в этой процессии участвовал иногда и я с кошельком или блюдом, и это мне очень нравилось…
