общие элементы в технике изготовления и художественных мотивах ювелирных и воинских украшений, а также прямые аналогии в погребениях знати [113].
Олег II правил в Киеве до 939 года.
Незадолго до этого между Ромейской империей и Хазарией разгорелся жестокий конфликт, который приобрёл заметный оттенок религиозного противоборства. Хазарский царь (бек) Иосиф силой добился высылки христианских миссионеров из Алании. В ответ василевс Роман I Лакапин повелел всем живущим в империи евреям принять христианство. Византийские евреи толпами хлынули в сопредельные страны, в том числе в Хазарию, где бек Иосиф, разъярённый преследованием единоверцев, обрушил гонения на христиан.
Власти империи всегда рассматривали безопасность крымских владений в качестве первоочередной задачи внешней политики. Ведь на Таманском полуострове и в Адыгее находились многочисленные источники нефти — важнейшего компонента секретного оружия Византии, так называемого «греческого огня».
Военные силы империи были заняты сразу на многих фронтах. На востоке Византия вела войну с арабами, на западе — с итальянскими герцогами и сарацинскими пиратами, на Балканах пыталась сдержать амбиции болгарских царей. Поэтому бороться с каганатом приходилось чужими руками. Так послы императора очутились на берегах Днепра. С собой они привезли много золотых монет и ещё больше обещаний. Взамен империя хотела, чтобы острые русские мечи обратились против хазар. Как говорится в Кембриджском документе, «злодей Романус послал большие дары Х-л-го [114], царю Руси, подстрекнув его совершить злое дело» — напасть на хазар.
Олег II свято соблюдал договор дружбы с империей ромеев. Ещё в 924 году, когда болгарский царь Симеон с огромным войском осадил Константинополь, «светлый князь» готов был прийти на помощь ромейской столице, охраняемой щитом его отца. Вероятно, в это же время, стремясь к более тесным союзническим отношениям с Ромейской державой, он принял крещение с именем Александр [115]. Сделано это было в расчёте на повышение политического престижа. Константин Багрянородный свидетельствует, что вожди «северных и скифских» народов, в том числе и русов, неоднократно просили василевсов послать им «что-нибудь из царских одеяний или венцов, или из мантий ради какой-либо их службы и услуги…». Судя по тому, что в арабских и еврейских источниках Олег II носит титул «царя русов», некий «царский венец» действительно был им получен.
Выполняя просьбу Романа I, «светлый князь» наносит удар по владениям Хазарии в Восточном Крыму. В 939 году «русские» ладьи врываются в Керченский пролив и захватывают портовый город, названный в Кембриджской рукописи С-м-к-рай (по всей видимости, Фанагория или Таматарха). Хазарская торговля терпит огромный ущерб.
Восстановить порядок в регионе хазарские власти поручают чёрным булгарам. Эта приазовская орда подчинялась хазарам с VII века. По словам анонимного автора географического трактата «Худуд аль-Алам» («Границы мира»), чёрные булгары — «народ храбрый, воинственный, внушающий ужас». Их отношения с русами носили неприкрыто враждебный характер: «Внутренняя Булгария [116] находится в состоянии войны со всей Русью».
Хан чёрных булгар, по всей видимости, принял иудаизм. Кембриджский документ называет его «досточтимый Песах». Этот человек оказался талантливым военачальником. Глубокий Керченский пролив, в котором господствовал русский флот, был непреодолимой преградой для булгарской конницы. Войско Песаха вторглось в Крым с севера, через Перекопский перешеек. Прежде всего Песах ударил по византийским владениям на южном побережье Крыма, протянувшимся от Херсонеса до Керчи. Эта линия приморских укреплений империи состояла более чем из 30 городов, крепостей, замков и монастырей. Песаху удалось овладеть тремя городами, в которых были истреблены все жители, от мала до велика. Херсонесу повезло больше — его крепкие стены спасли город от разгрома.
Покончив с местью Византии, войско Песаха устремляется к С-м-к-раю. Олег с дружиной запирается в городе, но не выдерживает осады и, потеряв многих людей, уплывает восвояси.
Война заканчивается разгромом поселений русов в Восточной Таврике. Киев откупается от нашествия данью.
Держава «светлых князей» трещит по швам. Олег теряет поддержку в Русской земле и, «собрав все свои сокровища», бежит в Моравию, где тамошняя знать, принимая во внимание его «высокие доблести», предлагает ему моравскую корону [117].
Но потрясено и военно-политическое могущество Таврической Руси. Как следствие, с даннической зависимостью от неё пытается покончить славянское племя угличей (улучей) — обитатели Угла (или Улучья) на Нижнем Днепре, в районе современного Запорожья. Ещё не так давно это был влиятельный племенной союз, хорошо известный в Европе. Во второй четверти IX века анонимный Баварский географ описывал его в следующих словах: «Угличи — народ многочисленный: у него 318 городов» (то есть родовых и племенных городищ).
Мятеж угличей грозит прервать сообщение между Таврической Русью и Киевом. Карательный поход в низовья Днепра возглавляет знатный рус по имени Свенгельд. Победа даётся русам с большим трудом. Разгромленные угличи бегут в Буго-Днестровское междуречье.
На страницах летописи Свенгельд предстаёт значительным лицом — непобедимым воеводой и настоящим «делателем князей». Похоже, что именно он оказался тем человеком, который исподволь подготовил блестящий взлёт великокняжеской династии Русской земли.
Её основателем первые древнерусские памятники называют Игоря, или Игоря «старого» («Слово о законе и благодати»), то есть древнего, князя-родоначальника. Именно он, согласно «Повести временных лет», «первее нача княжить в Киеве», иначе говоря, стал первым киевским князем. Впоследствии из-за искусственной привязки биографии Игоря к «Рюриковой легенде» годы его жизни оказались непомерно растянуты [118]. Позднейшие редакторы «Повести временных лет» превратили его в библейского патриарха, который вступает в брак на четвёртом десятке лет и зачинает единственного своего отпрыска на восьмом. На самом деле Игорь родился около 920 года. На это указывает ряд косвенных свидетельств, главные среди которых — время появления на свет его первенца, Святослава (между 940 и 942 годами), и начало исторически достоверной деятельности самого Игоря, датируемой рубежом 30–40-х годов X века.
Ко времени написания «Повести временных лет» уже забылось и то важное обстоятельство, что Игорь был главой разветвлённого «княжеского» рода. Поимённый список последнего сохранился в договоре 944 года Игоря с ромеями, из которого явствует, что к родичам Игоря принадлежали: два его племянника («нетия») — Игорь и Акун, а также Володислав, Предслав, Турд (Турдуви), Фаст, Сфирька (Сфирн), Тудко (Тудок), Евлиск (Влиск), Воик, Аминод (Аминд), Берн, Гунар(ь), Алдан, Клек, Етон, Гуд(ы), Туад, Ут, Сфандра, жена Улебова, и, видимо, сам Улеб.
Все эти люди представлены в договоре своими собственными послами, что делает их полноправными
