-- Мир дому сему...
И, дeйствительно, какой-то мир, какая-то свeтлая мягкая грусть стали замeнять в душe озлобленность и боль.
И всe мы не могли оторвать глаз от лица слeпого старика, и когда он, съeв кусок чернаго хлeба и запив его водой, тяжело повернулся и стал на колeни, в камерe настала такая тишина, что казалось -- никто не дышит. 373
В этом мертвенном молчанiи обреченный на смерть старик стал молиться... И всe мы почувствовали, что не только между ним и Божьим мiром нeт преград в видe каменных стeн и толстых желeзных рeшеток, но что эта молитва величаваго страдальца приближает и нас к Престолу Всевышняго и облегчает у Его ног наше горе и нашу боль...
Я оглянулся... Десятки напряженных лиц с широко раскрытыми глазами, не отрываясь, смотрeли на поднятую вверх голову старика с невидящими глазами, и всeм чудилось, что он, этот слeпой монах, видит там, вверху, то, что недоступно нам, жалким песчинкам мiрового хаоса...
И в необычайной тишинe тюремной клeтки простыя, безхитростныя слова молитвы старика четко разносились по всeм углам и, как мнe казалось, вливались в раскрытое сердце каждаго из нас...
Тусклая лампочка оставляла в полумракe ободранныя стeны нашей камеры, через окно на фонe темнаго переплета рeшеток виднeлось синее лeтнее небо, и слабые лучи луннаго свeта мягко серебрили голову колeнопреклоненнаго монаха...
Петька-Шкет, лихой жулик и безшабашный вор, стоял у стeны, опершись на одно колeно, не замeчая, что одна рука его так и осталась протянутой в воздухe, и с напряженным, замершим лицом слушал слова молитвы старика.
И на его глазах, глазах юноши, выросшаго без ласки матери и уюта дома, видeвшаго в жизни только брань, побои, тюрьмы и голод, затравленнаго, как дикiй волченок, -- на его глазах стояли слезы, скатываясь по щекам... Но он не замeчал этого.
Для него, как и для остальных безпризорников, дeтей, раздавленных безжалостной колесницей соцiализма, это была первая молитва, которую они услышали в своей исковерканной жизни...
Перевернулась еще одна страница моей исторiи
-- Солоневич здeсь?
Я отозвался.
-- Прочтите и распишитесь, -- надзиратель протянул мнe бумажку. 374
"Выписка из протокола засeданiя Коллегiи ОГПУ"... Сердце у меня екнуло. Как-то рeшилась моя судьба?
... "Постановили: замeнить гр. Солоневичу, Б. Л. заключенiе в концлагерe ссылкой в Сибирь..."
Фу... Слава Тебe, Господи!
В памяти почему-то, как мгновенное видeнiе пронеслась величественная картина Соловецкаго монастыря и одновременно почувствовалось громадное облегченiе -- возвращаться не придется. Соловки твердо ушли в прошлое.
Впереди -- Сибирь, суровая страна ссылки. Ну, что-ж! Посмотрим, какова-то она будет мнe, эта Сибирь.
-- А когда отправят?
-- Вот, цeльный этап наберут -- тогда и отправят, -- устало буркнул тюремщик, принимая бумажку.
-- А скоро?
-- В свое время. Ни раньше, ни позже...
"Черви-козырь"
Борьба без вздоха,
а не вздох без борьбы.
Методы организацiи
В далекiя мирныя времена какой-то купец сибиряк построил невдалекe от Томска, у рeки Томь громадную паровую мельницу. Потом по этим мeстам прошли валы гражданских войны, Ленинскiй лозунг -- "экспропрiируй экспропрiаторов" дал свои ядовитые плоды, и в результатe громадное зданiе было полуразрушено. Окна, рамы, двери были сломаны, все имущество было растащено, и только многотонныя чугунныя станины от больших машин в нижнем этажe до конца противились разгрому.
В 1924-28 годах "ликвидацiю безпризорников" взяло на себя ОГПУ, и во главe этой ликвидацiи стал сам Дзержинскiй со своими "желeзными мeрами".
Этими "мeрами" -- разстрeлами, раскулачиванiем, тюрьмами, лагерями создавались кадры безпризорников.... Эти же мeры, по мнeнiю иницiаторов, должны были прекратить это больное явленiе. Одной рукой ОГПУ создавало безпризорность, другой -- ликвидировало ее...
"У попа была собака"... 375
Были созданы Болшевская, Люберецкая,35 Орловская Трудкоммуны ОГПУ, гдe начата была "перековка малолeтних правонарушителей". Перековка шла по штампам ОГПУ, и для того, кто не подходил к этим штампам, с чекистской гостепрiимностью разступалась мать сыра-земля...
В 1928 году Московскому ОГПУ пришло в голову создать Коммуну и в далекой Томской губернiи, и зданiе старой мельницы было намeчено под это новое "воспитательное учрежденiе".
Организацiя была до крайности проста. Из Москвы прибыло нeсколько эшелонов с безпризорниками. Больше тысячи "живых песчинок" было выброшено из этапных вагонов и направлено под конвоем на мельницу.
Была холодная сибирская осень. Сотни полураздeтых ребят в возрастe от 12 до 20 лeт были предоставлены самим себe. Им были даны в помощь нeсколько воспитателей из числа ссыльных, пилы, топоры, кое-какiе матерiалы и сказано:
-- Вот вам дом -- устраивайтесь, как знаете...
Дороги, ведущiя от мельницы к городу и деревням, были оцeплены патрулями ОГПУ, и "Томская Трудкоммуна ОГПУ" на бумагe стала числиться существующей.
Лeтом 1929 года, когда я был из Томска переброшен в Коммуну, как "спецiалист по пенитенцiарiи", старые знакомцы по моим вольным и невольным путешествiям по Россiи разсказывали мнe, к а к пришлось им пережить первую зиму существованiя Коммуны. С ними поступили по большевицки: или -- или. Или дeлайте так, как приказывают, или погибайте...
35 Исторiя возникновенiя Люберецкой Коммуны послужила (в передeланном на большевицкiй лад тонe) темой для нашумeвшаго по всему мiру фильма -"Путевка в жизнь". Я жил в этой Коммунe, знаю ея героев и когда-нибудь опишу эту исторiю в значительно менeе идиллистических тонах.
Много недeль прошло, пока ребята смогли своими руками, без сил, умeнья и руководства, отремонтировать себe под общежитiе один этаж громадной мельницы. И суровой сибирской зимой, когда ртуть сползала ниже 50, оборванныя, голодныя дeти проводили свои ночи на полу 376 громадных зал мельницы, грeясь у разведенных на цементном полу костров...
Многiе пытались бeжать. Из них большинство было поймано или пристроено. Нeсколько старших ребят разсказывали мнe, что из тысячи брошенных в это гиблое мeсто "коммунаров" в первую же зиму умерло не менeе 300. Судя по тому, что я сам видeл и знаю о жизни таких Трудкоммун, я считаю эту цифру близкой к дeйствительности.
Но кто когда-нибудь сможет точно узнать правду о страшных цифрах отсeва ГПУ'ской "перековки"?..
Радостныя воспоминанiя
Осматривая Коммуну, я встрeтил там нeскольких старых знакомых по тюрьмам, этапам и лагерям. Как-то утром я посeтил и темный пожарный сарай, гдe стояла бочка с водой, небольшая моторная помпа и нeсколько багров.
Длинный костлявый парень сидeл, согнувшись, у входа и чинил рваный пожарный рукав. Разглядeв меня, он удивленно свистнул:
-- Вот это да!.. Товарищ Солоневич!.. Гора с горой не сходится, а соловчане или на этом, или на том свeтe обязательно встрeтятся...
Очевидно, на моем лицe было написано тщетное старанiе вспомнить, гдe я встрeчал этого пожарника, ибо послeднiй укоризненно добавил:
-- Эх, товарищ Солоневич! Стыдно так старых друзей забывать... А я-то так хорошо нацeливался вам финку под седьмое ребро сунуть...
-- Ну и рекомендацiя!..
Парень осклабился.
-- Да уж не хуже других каких... А, признаться, мы здорово повздорили с вами. Развe-ж тюремный двор в Питерe забыли? Да драку насчет попа?
-- И вы там были?
-- Ну, как же! Я аккурат сбоку заходил, что-б под ваш кулак не попасться!
На лицe пожарника было написано столько неподдeльной радости от встрeчи, и исторiю с финкой и моим ребром он разсказал так беззлобно, что я разсмeялся и пожал протянутую руку. 377
-- Да мы потом и еще встрeчались... На Соловках... Оно, конечно, я с морды малость с тeх пор попорченный. (Он указал на свой переломленный нос.) Это прикладом меня в этапe саданули... Однако, вы, вeрно, вспомните: я в музыкантской командe был. В тромбон бухал. Меня "Черви-Козырь" звать...
Теперь я вспомнил "Черви-Козыря" -- профессора карманнаго дeла и страстнаго картежника, не без шулерских талантов
-- Ну, как видно, вспомнил?.. А оно и вeрно -- подался я сильно. Оно, конечно, -- годы какiе! Это все равно, как в Севастопольской оборонe... Я читал -- год за десять считался... Так и у нас...
-- А как вы здeсь очутились?
Черви-Козырь осклабился опять. В это время в сарай вошел низенькiй, согнутый человeк в кожанной тужуркe.
-- Что, опять разговорчики завел? -- с какой-то свистящей ядовитостью спросил он. Черви-Козырь приподнялся, и благодушное выраженiе его лица разом смeнила плохо скрытая мрачность и враждебность.
Чекист
На фуражкe вошедшаго была звeзда, а на боку висeл наган. Он мягкими, словно кошачьими, шагами обошел сарай и сдeлал нeсколько замeчанiй. Пожарник угрюмо шел за ним.
Когда они снова подошли к выходу, я разглядeл чекиста болeе ясно. Это был еще молодой еврей со впалыми щеками и лихорадочно блестeвшими глазами. Эти черные, глубоко впавшiе глаза постоянно бeгали с мeста на мeсто, и он не смотрeл в глаза собесeднику. Блeдныя губы постоянно кривились в какой-то злорадной усмeшечкe. Голова и щека часто подергивались каким-то странными судорожным движенiем.
