опера начала отправлять на гастроли в СССР еще на раннем этапе культурных обменов, но в отношении образования сотрудничество ограничивалось сферой танца. Правда, однажды Национальная опера попыталась использовать СССР в образовательных целях также и в области оперы.
В 1950‐х годах опера «Борис Годунов» оставалсь в репертуаре только потому, что басы приглашались из‐за границы. Для новой постановки «Бориса Годунова» на 1960 год Национальная опера Финляндии решила подготовить на главную роль Аарне Вайнио. Помощь была запрошена из Большого театра. Толонен надеялся, что Аарне Вайнио мог бы приехать репетировать исполнение главной партии весной [779]. План почти удался [780], но финский солист отменил поездку за месяц до назначенного срока [781]. Он выступил в главной роли оперы «Борис Годунов» на сцене Национальной оперы Финляндии только единожды – 5 мая 1960 года. Партию Черниковского в той же опере он спел множество раз, но главная роль, очевидно, ему не давалась. Позднее, с возвращением произведения «Борис Годунов» в Национальную оперу Финляндии в 1969 году, Вайнио снова вышел на сцену в роли Годунова – на этот раз, судя по всему, удачно.
Последним крупным визитом из СССР стало прибытие Театра оперы и балета имени С. М. Кирова в качестве гостя фестиваля балета в 1963 году [782]. По своему масштабу визит превзошел гастроли ленинградского Малого театра оперы и балета 1957 года, так как численный состав прибывшей из Кировского театра группы насчитывал 83 человека. Часть делегации прибыла с гастролей в Стокгольме, но основная группа приехала на поезде из Ленинграда. Визит считался значительным также и потому, что, в отличие от Большого театра, бывший Мариинский театр выезжал за границу довольно редко. Кроме того, Мариинский театр был именно тем театром, который заложил основу финского балета после революции 1917 года, когда некоторые из его артистов переехали в Финляндию [783].
Кировский театр не привез никаких новых постанок, только своих звезд. Похоже, что СССР начал использовать Финляндию в качестве моста на Запад. Советских артистов привозили в Финляндию попробовать свои силы за границей, после чего им могли разрешить выезжать на гастроли в другие западные страны. Причина, очевидно, заключалась в организационных изменениях в Советском Союзе. Вместо Министерства культуры СССР теперь Алми вел переговоры с «Госконцертом» – концертным агентством Советского Союза. В 1964 году «Госконцерт» на ходу заменил Екатерину Максимову, прославленную звезду балета, на тогда еще неизвестную Наталью Бессмертнову. Это, по-видимому, всерьез рассердило Алми, так как он заявил, что «фестивальная неделя нашей Оперы – это, в самом деле, не какой-то там иностранный трамплин для дебютанток, работающий по свистку» [784]. Стремление «Госконцерта» использовать Финляндию в качестве плацдарма для завоевания Запада было заметно и в сфере музыки. А ведь еще несколько лет назад ситуация была прямо противоположной – Национальная опера Финляндии использовала СССР в тех же целях. Перестали также приезжать хореографы. Попытка Алми пригласить прославленного Владимира Бурмейстера (1904–1971) для постановки балета «Эсмеральда», написанного композитором Цезарем Пуни, потерпела неудачу [785]. В конце концов хореографию поставил русский эмигрант Николай Березов [786].
Гастроли артистов Национального балета Финляндии в СССР, по всей видимости, также подтверждали догадки о том, что течение повернулось в обратную сторону. Целиком Национальная опера Финляндии выезжала на гастроли редко, и это всегда было большим событием. Посетив Ленинград в 1957 году, Опера стремилась попасть в Москву в следующем году, но это удалось только некоторым артистам. После многочисленных визитов советских хореографов и педагогов в Финляндию – и поездок финских артистов в СССР – в 1956–1958 годах последовали масштабные гастроли Национального балета Финляндии в США, Канаде и на Кубе в 1959 году. В 1961 году балет совершил турне по Испании, а в 1962 году посетил с визитом Стокгольм. Государство поддержало американские гастроли Национального балета суммой в 3 миллиона марок, хотя в отношении предыдущих обменов было гораздо прижимистее [787].
Отношения с Советским Союзом на личном уровне оставались важными. Но в Ленинград Национальная опера Финляндии вернулась всем театром только в 1976 году, а в Москву – в 1982 году. Переговоры с Министерством культуры СССР, однако, велись и в 1960‐х годах. Существовала договоренность, что Лавровский приедет для постановки балета Прокофьева «Ромео и Джульетта» в январе 1963 года. Кроме того, Советский Союз обещал направить Галину Вишневскую, ставшую намного известнее за время, прошедшее с ее выступления в Национальной опере Финляндии зимой 1957‐го, для участия в двух операх в течение театрального сезона 1962–1963 годов. Ни один из этих двух проектов не был реализован [788]. Зато весной 1963 года Майя Плисецкая вышла на финскую сцену в балете «Лебединое озеро», как и было запланировано. Кроме того, в балетных спектаклях танцевали и другие отдельно приглашенные солисты [789]. Поскольку Национальная опера Финляндии уже получила от Советского Союза то, что хотела, в крупномасштабном сотрудничестве в 1960‐х годах больше не было нужды.
ОТ УРОВНЯ ОРГАНИЗАЦИЙ ДО КОНТАКТОВ МЕЖДУ АРТИСТАМИ
Если Национальная опера Финляндии в целом больше и не нуждалась в Советском Союзе, то для финских артистов установленные контакты оставались крайне полезными. Например, звезда балета Дорис Лайне продолжала выступать в СССР. В 1961 году она танцевала сначала в Таллине главную одноименную партию в балете «Жизель», а дальше поехала в Москву [790]. В Большом театре Лайне вышла на сцену в главной роли в балете «Лебединое озеро». В спектакле были задействованы также московские звезды балета. Согласно газете «Helsingin Sanomat», на Лайне пролился дождь из похвал [791]. Из Москвы она продолжила свой путь в Тбилиси, где исполнила главные роли в балетах «Жизель» и «Лебединое озеро» [792]. «Всемирно известный» хореограф Вахтанг Чабукиани (1910–1992) – один из наиболее успешных танцовщиков в мире – стал партнером Лайне по сцене в постановке «Жизель» в Тбилиси. Все гастроли балерины были отсняты в один фильм для показа по телевидению [793]. По возвращении Лайне в Финляндию газета «Helsingin Sanomat» опубликовала о балерине большую статью с фотографией, на которой Лайне демонстрировала полученную ею от Улановой статуэтку. Эти гастроли способствовали увеличению международной известности Лайне. Лондонский фестивальный балет пригласил ее выступить в Лондон, что из‐за занятости балерины было осуществлено только весной 1962 года.
Лайне резюмировала свой опыт сотрудничества с Советским Союзом так: «…устаревший ведь он, советский балет <…> но попытки осовременить танец также предпринимаются». Также Лайне рассказала о свежих экспериментах советского балета, таких как попытка Лавровского поставить на музыку балета Бартока «Чудесный мандарин» хореографию в американском стиле, дав получившемуся
