посла с оскорбительным предложением только ускорило разрыв мирного договора [478].
Не медля, весной 965 г., император с войском отправился в Болгарию и разорил несколько приграничных крепостей. Но затем, решив не рисковать войском в горных проходах, вернулся обратно. В это же время он направил молодого и способного патрикия Калокира к россам [479]. Обычно полагают, будто император хотел руками князя Святослава Игоревича (945–972) подчинить себе Болгарию. Но в действительности, как выяснили исследователи, он лишь пытался обезопасить крымские владения Римской державы, на которые уже покушались россы. Действительно, византийской дипломатии было куда проще натравить на болгар тех же печенегов, но только не допускать по соседству опасного Святослава [480]. Рассматривая Болгарию как потенциально свою территорию, Византийский василевс хотел избавить цветущую страну от разорения.
Действительно, воинственного сына святой княгини Ольги не нужно было приглашать в поход. Получив информацию о слабости царской власти в Болгарии, он в 967 г. с 10-тысячным войском отправился в поход и вскоре захватил город Малый Переславль. Это и было целью первого похода россов — завоевав город, они успокоились, не собираясь в ближайшее время нападать ни на Болгарию, ни Византию. Однако вскоре ситуация резко изменилась к худшему. Калокир почему-то решил, что его миссия далеко не исчерпывается выполнением поручений св. Никифора Фоки, и сам задумался о царской диадеме. Святослав, к которому патрикий обратился за помощью, обещал поддержать его, и изменник начал свой путь в бесславие, попеременно отдаваясь в руки болгар и россов. Был заключен личный тайный договор Святослава с Калокиром против св. Никифора Фоки.
Вскоре царь св. Петр, оправившись от неожиданного нападения, направил против Святослава 30-тысячное войско, но россы разбили его в сражении и вскоре подчинили себе Придунайские области. Однако весной 968 г. Святослав был вынужден срочно вернуться в Киев, на который напали печенеги, и это развязало руки св. Никифору для нормализации отношений с Болгарией и подготовки новых походов в Сирию и Палестину. К слову сказать, ходили упорные и небезосновательные слухи, что это нападение было инсценировано Константинополем, где всерьез начали опасаться удачливого полководца Святослава Игоревича, а потому создали ему проблему у себя на родине. Пользуясь передышкой, Римский император посчитал за благо предложить св. Петру мир, и тот радостно принял это предложение. Это вполне естественно: Византия вовсе не собиралась мириться с наличием россов на Дунае и предприняла необходимые меры предосторожности [481].
В Большой Переславль, столицу Восточной Болгарии, были направлены послы Никита Эротик и архиепископ Евхаитский Филофей, которые помимо проекта мирного договора передали просьбу св. Никифора прислать в Константинополь царских дочерей для женитьбы на царевичах Василии и Константине. Болгарский царь немедленно утвердил договор и направил в греческую столицу царственных девиц, а также своих сыновей, которые оставались там до самой смерти своего отца, случившейся 9 января 969 г. [482] Правда, эти браки так и остались «на бумаге» — след болгарских царевен затерялся во мгле веков, и что с ними стало — неизвестно [483].
А тем временем россы во главе со своим храбрым князем переправились через Дунай и летом 968 г., разбив высланные против них царем св. Петром отряды, захватили все города по Дунаю [484]. Хотя мирный договор с Константинополем все еще действовал, Святослав не оставил мысль создать тайный антивизантийский союз. Он привлек негативно настроенных по отношению к грекам болгар, печенегов, касогов и венгров и организовал необъявленную войну, боевые действия на которой велись на всем протяжении 967–969 гг. [485]
В это же время, посчитав, что ситуация на Западе нормализована, император с войском направился к Антиохии — столице Сирии, уже 300 лет находившейся во власти арабов. Поняв по прибытии к городу, что гарнизон не испытывает недостатка в продовольствии, василевс отказался от штурма, опасаясь повредить город стенобитными орудиями — новое свидетельство того, что греки возвращались в Сирию, а не совершали очередной рейд с целью грабежа сирийских провинций. Вместо этого он избрал другой план: истощить воинскую силу сарацин в локальных боях и вынудить арабов добровольно сдать город. Он направился с армией по направлению к Палестине в надежде освободить Иерусалим — священный город всех христиан.
По дороге император захватил Эдессу и имел счастливую возможность помолиться в храме Святых исповедников. Там он дал войску отдых. В качестве драгоценного трофея св. Никифор отправил из Эдессы в Константинополь черепицу с нерукотворным изображением Спасителя, которую уложил в изготовленный из золота ларец. Впервые за последние сотни лет византийские отряды появились у стен древних римских крепостей Нисиби и Армида и дошли до Лаодикеи. Интересно, что, овладев городом Лаодикеи, император оставил проживавшего в нем арабского правителя, ранее зависевшего от эмира Алеппо, и дал ему титул стратига вновь образованной фемы [486].
Сейф-ад-Даул, не так давно относившийся к самым опасным врагам Византии, теперь, рано состарившись от пережитых поражений и унижений, бессильно взирал на очередные успехи христианского оружия. Едва узнав о потере своих главных городов, эмир скончался 25 января 967 г. в Халебе, в возрасте всего 52 лет. Ему наследовал сын Сад-ад-Даул (967–991), очередной правитель из династии Хамданидов, который в течение четверти века пытался положить предел византийским победам. Но, надо сказать, византийцы очень умело пользовались раздорами в лагере мусульман, вступая попеременно в альянсы с отдельными партиями и раскалывая неприятелей. А потому в некоторые моменты времени Сад-ад-Даул, презрев гордость, был вынужден обращаться к своим врагам, византийцам, чтобы сохранить Халеб от египетских берберов. В такие минуты его власть целиком и полностью зависела от Константинополя [487].
Затем император овладел городами Мемпетце и Арку — взять город Триполи не представилось возможным, поскольку греческий флот, должный поддерживать сухопутную армию, отстал из-за сильных ветров и непогоды. Как говорят, всего императором было захвачено 18 городов, а в плен попало до 100 тыс. арабов из числа мирного населения. Не желая разрушать великий город, он приказал выстроить крепость напротив Антиохии, оставил там большой гарнизон и приказал ежедневными набегами истощать окрестности, чтобы подорвать способности антиохийцев к сопротивлению. Сам же св. Никифор Фока вернулся с войском в Константинополь, чтобы пересидеть зиму — последнюю в его жизни [488].
Из столицы император направил послание эмиру Египта, в котором предлагал обменять плененного адмирала Никиту на меч пророка Мухаммеда, взятый им в качестве трофея в Палестине. Эмир согласился за это освободить не только Никиту, но всех римлян, взятых в плен в ходе последней кампании. В это время, пользуясь смертью престарелого Болгарского царя св. Петра, сын царя
