тайного вольнодумца, последователя Декарта и друга Спинозы. 49 Даже коммерческие классы, которые были его главной опорой, теперь ополчились против него как организатора поражения.
Его брат Корнелис, разделивший с ним служебные блага, тяготы и опасности войны, получил вместе с ним ненависть и оскорбления со стороны населения. 21 июня 1672 года была предпринята неудачная попытка убить Яна; через два дня такое же покушение было совершено на Корнелиса. 24 июля чиновники Гааги арестовали Корнелиса по обвинению в заговоре против принца Оранского. 4 августа Ян сложил с себя полномочия великого пенсионария. 19 августа Корнелиса подвергли пыткам и приговорили к изгнанию. Предупрежденный, что рискует жизнью, Ян пробился через враждебный город к тюрьме Гевангенпоорт, чтобы увидеться с братом. Вскоре на улице собралась толпа, которую подбадривали шериф, ювелир и цирюльник. Городская стража, которой поручили сдерживать толпу, разделяла ее ненависть к де Виттам и не оказала никакого сопротивления, когда она выбила двери тюрьмы и ворвалась внутрь. Яна и Корнелиса схватили, выволокли на площадь и избили до смерти, а их тела повесили вниз головой на фонарном столбе (20 августа 1672 года).
Голландская республика погибла вместе с ними, и к власти вернулся дом Оранских.
V. ВИЛЬЯМ III ОРАНЖЕВЫЙ
Мария Стюарт, сломленная казнью своего отца, Карла I (1649), смертью молодого мужа, Вильгельма II Оранского (1650), отменой стадхолдерства и исключением дома Оранских из должностей, воспитывала в своем сыне мрачное самообладание, которое молча оттягивало время, пока упорство не принесло победу. Физически слабый, окруженный в своем развитии врагами, призванными охранять его, но унаследовавший от Вильгельма I Оранского девиз Je maintiendrai- «Я буду поддерживать», он рос болезненным мальчиком, скрывая за неподвижным лицом огонь решимости и мести. Строгий, благопристойный, холодно-вежливый, он избегал развлечений и легкомыслия и занимался спортом на свежем воздухе, чтобы преодолеть постоянные головные боли и склонность к обморокам. Это был хрупкий сосуд для размещения духа, которому предстояло захватить трон Англии и покарать короля Франции.
Его мать отправилась в Англию в 1660 году, чтобы порадоваться коронации брата; она умерла там от оспы в канун Рождества. В 1666 году правительство провинции Голландия объявило шестнадцатилетнего принца подопечным государства; Ян де Витт заменил его любимых опекунов и воспитателей на лиц, более чутких к политике провинциальных эстатов. 50 Ненависть Вильгельма к де Витту росла с каждым годом. На пике могущества Яна принц, ускользнув от своих новых опекунов, поскакал из Гааги в Берген-оп-Зум (1668) и на корабле отправился в Зеландию, провинцию, которая была наиболее предана его предкам. Жители ее столицы, Мидделбурга, встретили его массовыми демонстрациями верности и привязанности. Он без колебаний и возражений занял пост председателя провинциального собрания Зеландии. Вернувшись в Гаагу, он объявил, что его несовершеннолетие заканчивается в день его восемнадцатилетия (4 ноября 1668 года), и что отныне он будет обходиться без опекунов, которых ему предоставили голландские эсты. Эстаты отказались сместить их, он уволил их, они остались. Он оттягивал время.
Она наступила, когда французские и немецкие армии овладевали голландскими провинциями, голландские войска сдавали город за городом, а сама Гаага казалась беззащитной. Уступая требованиям военных и надеясь, что возвращение дома Оранских к руководству восстановит единство и моральный дух нации, Генеральные штаты назначили Вильгельма генерал-капитаном Союза (25 февраля 1672 года). 2 июля эстеты Зеландии, нарушив «Вечный эдикт», избрали Вильгельма своим провинциальным стадхолдером; 4 июля его примеру последовали эстеты Голландии; 8 июля он стал верховным главнокомандующим вооруженными силами Союза на суше и на море. Он продемонстрировал свой дух, когда французский король предложил мир в обмен на репарации в шестнадцать миллионов флоринов и уступку больших территорий Франции, Мёнстера и Кёльна; было сделано тайное предложение признать Вильгельма королем оставшейся части. Голландские эстеты спросили его совета; он ответил: «Пусть лучше нас разрубят на куски, чем мы примем такие условия». 51 Когда второй герцог Бекингемский, прибывший из Англии, чтобы призвать Вильгельма к миру, сказал ему: «Разве вы не видите, что ваша страна потеряна?», он ответил: «Моя страна в большой опасности, но есть верный способ никогда не видеть ее потерянной, и это — умереть в последнем рву». 52 Тем не менее, с мудростью, поразительной для двадцатидвухлетнего юноши, он советовал вести терпеливые и вежливые переговоры с англичанами; возможно, уже тогда он видел в сотрудничестве англичан и голландцев единственную надежду на сдерживание агрессии Франции. Он принимал меры для укрепления связей между Соединенными провинциями, Империей и Бранденбургом. В его сознании вырисовывались очертания Великого союза.
Он отправился в штаб-квартиру армии и поэтому отсутствовал в Гааге, когда были убиты де Витты. Он, очевидно, не принимал участия в планировании этого акта, который, возможно, никто не планировал; но когда он узнал об этом, то не скрывал своего удовлетворения; он защитил и дал пенсию людям, которые возглавили толпу. 53 Теперь он попытался стать хорошим генералом; ему это так и не удалось, но опытные солдаты, с энтузиазмом вставшие на его сторону, реорганизовали армию и флот, и победы стали перевешивать поражения. Де Рюйтер и Корнелис Тромп (сын Маартена) перебили английский и французский флоты при Шоневельдте и Кюкдуине (1673); немецкие захватчики были остановлены в Гронингене; Вильгельм захватил Наарден; провинции Гелдерланд, Утрехт и Оверэйссел были очищены от врага; почти везде французы отступали. По крайней мере, на данный момент Соединенные провинции были спасены, и они прославляли Вильгельма как своего спасителя.
К этим успехам он добавил дипломатические победы. 19 февраля 1674 года он склонил Англию к сепаратному миру, согласившись выплатить военную репарацию в размере двух миллионов флоринов; 22 апреля и 11 мая он подписал договоры с Мейнстером и Кельном; подтвердил союз Соединенных провинций, Испании, Бранденбурга, Дании и Империи против теперь уже изолированной Франции. В качестве последнего удара он добился руки Марии, старшей дочери Якова, герцога Йоркского, брата английского короля. Теперь две ведущие протестантские державы были сведены воедино; сеть затягивалась вокруг Франции; и не маловажным было то, что Мария стояла лишь после своего отца в очереди наследования английского престола. Редко в истории столь молодой государственный деятель строил столь дальновидные планы, да еще и с таким успехом.
Однако тем временем французы возобновили наступление, взяли Ипр и Гент и
