Многие из постановлений Собора свидетельствовали о благородном и смелом уме, высоком представлении относительно влияния Церкви на общество, искреннем желании очистить нравы духовенства и сделать его по благочестию и просвещенности достойным своей роли. Эти намерения делают честь Иннокентию, но большая часть злоупотреблений клириков пустила слишком глубокие корни, чтобы постановления одного собора могли искоренить их.
Трудность заключалась не в неумении повести за собой массы. Было у Иннокентия красноречие, была и способность увлечься религиозным чувством, хотя нельзя сказать, что он являлся великим проповедником, — ему было далеко до Урбана II или Бернара Клервосского. Просто время реформ еще не наступило.
На соборе была выработана обширная программа предстоящего крестового похода. Новые пилигримы должны были двинуться в путь в мае 1217 г. Но Иннокентию не суждено было это увидеть.
Свидетельства о причинах смерти Иннокентия разнятся. Одни источники утверждают, что он стал жертвой малярии. Согласно другим сведениям, находясь в Перудже, пятидесятипятилетний папа сильно простудился, но продолжал заниматься делами. Еще одна версия предполагает, что он съел слишком много апельсинов, которые очень любил. Однако все единодушны в том, что вместо врачей он советовался по поводу своей болезни с астрологом Амброджио Веризе, человеком, по убеждению Иннокентия, весьма сведущим в медицинских вопросах. Но на этот раз чудодейственные мази и порошки звездочета не помогали, и папе становилось все хуже. Временами он, обливаясь холодным потом, терял сознание. После того как к ступням больного приложили оловянные шары, наполненные горячей водой, он ненадолго пришел в себя. Примечательны его последние слова: «Я был достойным преемником святого Петра». После этого он окончательно впал в беспамятство и тихо отошел.
Большая часть первосвященников, даже гораздо более слабых, удостаивалась после смерти покоя и почитания. Тело же Иннокентия III было похищено неизвестными злоумышленниками и обнаружено только на следующий день, обнаженное и тронутое разложением. Его спешно погребли в небольшой местной церкви.
Так проходит мирская слава!
ПАПЫ ПРОТИВ ИМПЕРАТОРА ФРИДРИХА II
Через несколько дней после смерти Иннокентия III девятнадцать кардиналов собрались в Перудже, чтобы избрать его преемника. Неспокойная политическая обстановка а Италии, не до конца побежденная ересь и смутные вести с Востока о нашествии неведомых татар побудили коллегию к быстрому принятию решения. Два кардинала — Уголино Конти и Гвидо Пренесте — были уполномочены коллегией назначить папу. 24 июля их выбор остановился на Ченчио Савелии, представителе знатной римской фамилии. Эта семья наряду с Орсини и Колонной издавна вершила судьбу Италии. 31 августа он вступил на трон римского понтифика как Гонорий III (31.8.1216–18.3.1227), а 3 сентября вошел в Латеранский дворец.
Гонорий был одним из самых верных и последовательных приверженцев Иннокентия. Несмотря на свои шестьдесят восемь лет, он энергично взялся за дела Св. Престола. Выдающийся администратор, положивший начало ведению сборника документов по вассальным доходам папского государства, Гонорий был столь же способным теологом. Его богословский трактат «Ordo Romanus» стал одним из важнейших и надежнейших источником по многим вопросам церковной жизни. Его перу принадлежало и жизнеописание Григория VII, на которого он хотел бы походить, но сознавал, что не обладает силой духа и безжалостностью своего кумира.
Подобно Иннокентию III, Гонорий считал необходимым наставлять светских правителей и принимать участие во всех их делах. Так, после смерти Иоанна Безземельного (1216), а затем регента Пембрука (1219) он фактически правил Англией через своего легата Пандульфа, поддерживая права на английский престол сына покойного короля, юного Генриха III.
В соответствии с решениями IV Латеранского собора о низложении южнофранцузских баронов, причастных к ереси альбигойцев, Гонорий подтвердил права руководителя крестового похода против еретиков Симона де Монфора на земли, принадлежавшие Раймонду VI Тулузскому.
9 апреля 1217 г. он короновал в византийские императоры Пьера де Куртенэ, родственника французского королевского дома. Это должно было придать новый блеск Церкви, которая с этого времени надеялась иметь в своем ленном владении обе короны — Востока и Запада. В Италии Гонорий выступал как миротворец, стремясь нормализовать отношения между враждующими городами, и сумел добиться прекращения распрей между Пизой и Генуей (1217), Миланом и Кремоной (1218), Болоньей и Пистоей (1219).
Интересы папы не ограничивались Западной Европой. В 1224 г. он направил послание «к христианам Руссии», одной из целей которого было, по всей вероятности, привлечение русских князей к союзу с Ливонским орденом для совместной борьбы против язычников Литвы. И уже в конце своего понтификата в послании «к королям Руси» Гонорий призвал их «отказаться от заблуждений» и принять католичество.
Гонорий был образованным и просвещенным человеком. Однако в ноябре 1219 г. он своей знаменитой буллой «Super speculam» запретил преподавание в Париже римского права. С того времени было разрешено читать студентам только право каноническое. Юридический факультет в парижском университете обратился в факультет Декрета, или канонического права. Закрылись также все существовавшие в Париже правовые школы. Поскольку знание римского права было необходимо для толкования канонических законов, касающихся духовного суда, этот обезглавленный факультет влачил жалкое существование. Считается, что тем самым папа способствовал формированию богословского центра в Париже. Под страхом отлучения от причастия в университете запрещалось изучать физику, медицину и многие другие естественные науки. Всем духовным лицам Гонорий III строжайше воспретил практиковать медицину. Это стало запретом на хирургию как профессию для представителей образованных слоев средневекового общества. Желающие посвятить себя медицине отправлялись в Монпелье, стремящиеся овладеть гражданским правом — в Орлеан или Болонью.
По природе мягкий и дипломатичный, из всех очередных задач, намеченных гениальным Иннокентием III, Гонорий был более всего предан одной — организации нового крестового похода. В течение четырех лет он был наставником Фридриха II, в то время малолетнего, и успел привязаться к своему воспитаннику. Поначалу его отношение к императору отличалось теплотой и душевностью. Но за его возвышением он следил со смешанными чувствами. Слишком сильный император мог стать угрозой для папства, слишком слабый не сумел бы успешно провести крестовый поход, ожидавшийся Гонорием с особым нетерпением.
Новой экспедиции в Святую землю требовало его религиозное чувство и личные воспоминания давних лет.
Более двух десятилетий назад, в понтификат папы Климента III, Ченчио Савелии служил у кардинала Джанчито Бобоне из семьи Орсини. Кардинал должен был в качестве папского легата отправиться в Испанию, а Ченчио — сопровождать его. Но у него не было необходимой для поездки суммы. Все его попытки найти деньги не увенчались успехом. Возвращаясь домой поздним вечером, до слез огорченный неудачей, вымотанный унизительными и бесплодными поисками золота, он являл фигуру истинного отчаянья. Внезапно перед ним из пустоты возник силуэт старца. Он предрек изумленному Ченчио, что поездки в Испанию не будет — папа Климент умрет, а Орсини займет его место. Ченчио робко высказал сомнение, на что старец заявил ему: «Это так же верно, как и то, что Иерусалим находится в руках неверных и не освободится ранее того времени, когда ты будешь папой». Потрясенный Ченчио этим же вечером узнал, что папа заболел и поездка отложена. Далее все произошло, как предсказал призрак.
Теперь Гонорий верил, что время освобождения Иерусалима наступило.
В 1218 г. после смерти императора Отгона поход действительно начался. Им руководил папский легат Пелагий, кардинал Альбано, испанец по происхождению, надменный, крутой и неуступчивый. Под его руководством крестоносцам удалось захватить крупный портовый город Дамиетту. Этот стратегический пункт был настолько важен для египтян, что султан Аль-Камиль предложил в обмен на Дамиетту все Иерусалимское королевство. К великому недоумению Европы, Пелагий это предложение отверг. Окрыленные победой крестоносцы решили разбить султана в его вотчине, Египте. Им, как никогда, требовалась помощь.
Гонорий настоятельно потребовал, чтобы его воспитанник Фридрих II выполнил обещание, торжественно принесенное во время коронации в Ахене, и отправился в крестовый поход. Между папой и Фридрихом в течение нескольких лет разыгрывалась странная комедия. Император выпросил у своего старого воспитателя несколько отсрочек, но так и не двинулся на Восток. Напрасно папа умолял возмужавшего питомца выполнить обещание — тот был слишком занят укреплением власти в Германии и Италии.
