Далее в той же книге Зиап дает Таню бесплатный совет относительно того, как и где использовать коммунистические части в Южном Вьетнаме. Он предлагает Таню создать базы в необитаемых и труднодоступных районах и ждать там момента, когда политические акции в густонаселенных районах потребуют военного вмешательства этих войск. Данная “подсказка” лишний раз отражает точку зрения Зиапа и Труонг Чиня относительно предпочтительности ведения политической day трапь в Южном Вьетнаме в 1961 году. Естественно, Ле Зуан и Нгуен Ши Тань расценили совет Зиапа как неприемлемый. По их мнению, осторожничая, невозможно было создать условия для осуществления успешного вооруженного восстания. И снова Хо выразил поддержку Зуану и Таню, звезда которых взошла как никогда высоко.
На фоне триумфа “южной фракции” Хо в 1961-м предпринял еще один шаг, причем на первый взгляд довольно странный. Он снял Нгу-ен Ши Таня с поста комиссара армии и сделал главой Управления сельского хозяйства при ЦК партии. Мало того, Хо лишил Таня звания старшего генерала. Некоторые специалисты в области изучения жизни и деятельности представителей правящей элиты Северного Вьетнама считают, что к понижению Таня приложил руку Зиап, одержавший победу в “подковерной” борьбе. Факты, однако, свидетельствуют о другом. В марте 1961-го на Юге Хо проводил курс Таня, а не Зиапа, причем акции в рамках этой политики себя оправдывали. Скорее всего, Тань ушел в тень, чтобы взять на себя лично командование силами Вьетконга (хотя и продолжал находиться в Ханое), а его понижение являло собой не что иное, как ширму, призванную скрыть истинное положение дел. Данная точка зрения находит подтверждение, поскольку в 1964-м Тань, открыто принявший на себя командование коммунистическими силами в Южном Вьетнаме, был восстановлен в звании.
Несмотря на “разжалование” Таня, критику и предостережения со стороны Зиапа и Чиня, Ле Зуан, по-прежнему поддерживаемый Хо, продолжал действовать в соответствии со стратегической линией “южан”. И к моменту окончания 1961-го коммунисты в Южном Вьетнаме уверенно наступали на всех фронтах.
В 1962 году маятник войны в Южном Вьетнаме качнулся в другую сторону. Поддержка, которую оказывали правительству и вооруженным силам страны США, стала приносить плоды. Более всего на расстановку сил в 1962-м повлияли присланные из Соединенных Штатов в 1961-м вертолетные роты. “Чопперы”{101} полностью изменили характер боевых действий, придав частям АРВ “аэромобильность”. Теперь правительственные дозоры могли настигать вьетконговцев даже на их отдаленных базах. Неожиданное появление новой техники застало Вьетконг врасплох. Во время стремительных рейдов вертолетчики выкашивали коммунистов сотнями. Действия вертолетных частей оказались настолько успешными, что в начале 1962-го помогли АРВ изрядно потрепать силы Вьетконга.
Оглядываясь назад, не перестаешь этому удивляться. Тридцать три старых “чоппера” (Н-21) задействовались исключительно для транспортировки подразделений АРВ, но и для этой роли были плохо приспособлены. Операции проводились без использования тяжелых транспортных вертолетов и боевых вертолетов огневой поддержки. Отсутствовали все необходимые для достижения успеха составляющие – единое руководство, специально подготовленный личный состав, соответствующая огневая мощь и разведка‹16›.
На этом проблемы “аэромобильных” групп не заканчивались, вертолетные десанты АРВ пользовались рациями, работавшими на низких частотах, и не могли держать связь с истребителями поддержки, где применялись высокочастотные рации. Американские инструкторы тратили уйму ценного времени на то, чтобы научить вьетнамцев организованно грузиться и высаживаться из машин, а также правильно вести себя в полете. При высадке солдаты АРВ часто демонстрировали нежелание прыгать из зависающей машины. Уже на земле они разбегались от вихревых потоков винта “чоппера”, бестолково толкались вокруг, что приводило к неоправданным потерям. Вдобавок оставляло желать лучшего качество работы разведки, а также то, с какой скоростью реагировали вертолетные части АРВ на рейды противника. Вместе с тем вертолетные операции оказывались успешными, поскольку, как когда-то давно, еще во время войны с французами, военные “инновации” застали Зиапа врасплох. Он не мог оценить возможностей нового, незнакомого ему вооружения противника, как некогда не брал в расчет эффекта напалма, огневую мощь морской артиллерии И штурмовой авиации. Даже после того, как налеты “чопперов” в Южном Вьетнаме стали обычным делом, Зиап и его штаб все никак не могли сориентироваться и выработать соответствующую технику противодействия вертолетным десантам. В начале 1962-го коммунисты разработали нечто вроде инструкций. В одном из наставлений с несвойственной им прямотой говорилось: “…на некоторых участках враг нанес нам большие потери. Поэтому нам надлежит разработать средства для борьбы с вертолетными атаками противника…”‹17›
Наконец Зиап и его штаб нашли выход. В случае налета бойцы Вьетконга, вместо того чтобы убегать, начали стрелять по вертолетам и их десантам. Они устраивали засады в местах высадки, прятались в неудобных для проведения вертолетных рейдов горных районах и далеко в джунглях. К началу 1963-го вьетконговцы постепенно научились нейтрализовать организованные на примитивном уровне операции. Но чаша весов в борьбе все равно склонялась на сторону Дьема. Отправка вертолетных частей, а также и другие события, начиная с декабря 1961-го, все глубже вовлекали США во Вьетнамскую и Вторую Индокитайскую войну. Американский контингент во Вьетнаме вырос с 900 человек в ноябре 1961-го до 11 326 – в конце 1962-го‹18›. Соединенные Штаты дали разрешение своим советникам и пилотам принимать непосредственное участие в боях против Вьетконга. В 1961 – 1962 гг. от рук противника погибло тридцать два американца. Консультативная группа по оказанию военной помощи Южному Вьетнаму (КГОВПЮВ) была переименована в Командование по оказанию военной помощи Южному Вьетнаму (КОВ-ПЮВ), оно взяло на себя решение многих оперативных вопросов, которыми организация-предшественница не занималась. К 31 декабря 1962 года США не просто посылали во Вьетнам пилотов и все большее количество советников, они ставили на карту государственный престиж и жизни своих солдат. Америка уже считала, что уйти, не одержав победы, она не может.
Коммунисты отметили возросшую боеспособность войск Южного Вьетнама. Фам Ван Донг в своей речи в начале 1963-го честно признавался, что в 1962-м “…южновьетнамский народ подвергся величайшим испытаниям”. Более того, Донг отмечал, что “…в 1962-м революционно-освободительные боевые действия развивались по неверному пути и стратегия их нуждалась в пересмотре”‹19›. Этот пересмотр привел к важным результатам.
В том, что касалось событий в Южном Вьетнаме, начало 1963 года американские официальные лица встречали с оптимизмом. Правительственные войска Дьема по-прежнему действовали не слишком эффективно, но все же при американском содействии определенного прогресса в сельской местности им достигнуть удалось. Террористическая деятельность Вьетконга в отношении представителей администрации пошла на убыль. У стратегической программы по умиротворению деревни появилось будущее.
К сожалению, при этом все шире становились противоречия в самом правительстве Южного Вьетнама. “Мандарин” Дьем – заносчивый, противоречивый аристократ, бывший, как говорится, себе на уме, – сам начинал превращаться в проблему. Он, никогда не умевший быть вождем своего народа, в сложной ситуации все менее подходил на роль лидера военного периода. Война с Вьетконгом являлась для Дьема чем-то второстепенным, главным же оставалось политическое выживание. Ради поддержки своей падающей популярности он постоянно давил на военное начальство, требуя от него избегать потерь. Командующего, допускавшего, по мнению Дьема, большие потери, вызывали “на ковер” в Сайгон. В южновьетнамской армии модным становилось словечко “благоразумие”.
Затворник Дьем жил в постоянном страхе перед заговором и главным качеством офицеров считал личную их преданность ему. Из опасения военного переворота он постоянно перемещал командующих с места на место и добивался того, чтобы никто из них не распоряжался всеми войсками в подконтрольном регионе. В результате такого подхода все высшие офицеры на ключевых постах были “благоразумными” политизированными придворными, а не бойцами, готовыми ринуться в драку с Вьетконгом. Американские советники пытались изменить пагубное положение, но коль скоро Дьема поддерживали в Вашингтоне, никакие старания не приводили к успеху.
К середине 1963-го в Южном Вьетнаме вновь возник серьезный кризис. Опять стала падать эффективность военных мер, а казавшаяся такой перспективной еще в 1962-м стратегическая программа по умиротворению деревни рушилась на глазах. Кроме всего прочего, на Дьема и его правительство свалилась “буддистская проблема”. Корни ее уходили в глубь вьетнамской истории. Между буддистами и католиками в этой стране существовали трения, чем пользовались агитаторы Вьетконга, подзуживая мечтавших о большей власти представителей буддистской верхушки против “оккупировавших” властные кабинеты католиков. Все эти силы объединились в 1963-м, чтобы потрясти до основания давший уже не одну трещину фундамент режима. Дьем слишком бурно отреагировал на “буддисткий кризис”, что привело к практически полной потере популярности правительства. Армия занялась буддистами, что позволило Вьетконгу начать активную “реконкисту” в сельских районах.
