Вечером 28 августа, по наплавном мосту, русские войска начали отход на Северную сторону. Почти все укрепления на Южной стороне были взорваны нашими саперами. С разведением моста оборона Севастополя, продолжавшаяся 349 дней, закончилась.
На следующий день были взорваны оставшиеся укрепления Южной стороны, добровольцы обеспечили эвакуацию еще несколько сотен раненных. Русские войска расположились на Северной стороне города и никуда не собирались оттуда уходить. Обескровленный противник долго боялся входить на Южную сторону, а о занятии Северной стороны и не помышлял.[209]
Весной-летом 1855 г. коалиционный флот производил бомбардировки и высадки своих войск в некоторых прибрежных пунктах восточной части Крымского полуострова и Азовского побережья.
Фактически эти операции свелись к мародерству, насилию над мирными жителями и истреблению имущества частных лиц.
Занятие Керчи 18 (25) мая обернулось резней. Интервенты и коллаборационисты из числа крымских татар грабили и убивали жителей города, не щадя ни детей ни женщин.
Характер возможной оккупации нашей территории был явлен во всем кровавом блеске.
«Просвещенные» европейцы вели себя на русской земле, также как в Индии и Китае. По счастью, русская армия была далека от сикхской или китайской…
Позорно провалились попытки западных сил захватить Мариуполь, Таганрог, Бердянск. Не помогали массированные бомбардировки жилых кварталов этих городов. Нескольких казачьих сотен хватало, чтобы загнать обратно в море морскую пехоту интервентов.
Накрылась и попытка вражеских судов войти в Сиваш, чтобы отрезать русскую армию в Крым от путей снабжения.
В конце октября 1855 император Александр Николаевич приехал в Крым. 27 октября он был в Симферополе, 28-го в Бахчисарае, а в следующие два дня побывал в окрестностях Севастополя, на Инкерманской высоте, и в самом городе, на Северной стороне, где располагалась 9-ая пехотная дивизия. Император находился в Севастополе, который, согласно мнению, навязанному публике, был уже сдан противнику.
Кавказский провал коалиции
Нередко события на Кавказе вылетают из кратких обозрений Восточной войны. Не без умысла, надо полагать, потому что происходившее здесь никак не укладывается в рамки «тяжелого поражения». На Кавказе русские войска продемонстрировали замечательные успехи при весьма скромных силах.
Кавказский корпус, участвующий в постоянной изнурительной войне против горцев и кочевых разбойничьих племен, существовали вне парадной эстетики. На Кавказе действие считалось более важным, чем внешность. «Кроме решительности удара, кавказские войска в высокой степени обладали инициативой. В бою каждый делал свое посильное дело, не ожидая приказаний свыше; ротного командира заменял младший офицер, его — фельдфебель и даже рядовой, и заминки при этом не бывало. Действуя в горах, лесах… войска эти в бою всегда умели применяться к местности. Размыкание под огнем, смыкание перед ударом делались, по свидетельству очевидцев, как бы инстинктивно, без приказаний. Между родами оружия существовала самая тесная связь.»
Обшая неопределенность наших планов в 1853 — российские власти не верили, что турки готовы к большой войне — сыграла на руку противнику. Он концентрируя свои силы, достиг многратного превосходства, настраивал на борьбу против «неверных» пограничные османские племена и рассылал эмиссаров к немирным горцам, находящимся на российской территории.
В июле 1853 г. шамилевский ставленник наиб Мегмед-Эмин (Магомет-Амин) провозгласил начало очередной священной войны против русских. Вскоре последовало нападение 8 тыс. черкесов на укрепление Гостогаевское, где находилось около 300 человек гарнизона. В отражение атаки принимали участие даже доктор, священник и женщины. Враг отступил, оставив 878 тел, русские потеряли двух человек.
А на Лезгинской линии, в восточной Кахетии, Шамиль, во главе 10 тыс. дагестанских горцев, атаковал 25 августа селение Нижние Закаталы, угрожая выйти в тыл Кавказскому корпусу. Силы Шамиля были отбиты, но затем обложили укрепление Месельдегер, взяли 29 августа селения Катех и Мацех, а 2 сентября сожгли две станицы, Муганлинскую и Алмалинскую. Шамиля удалось отразить от Месельдегера, выдержавшего несколько атак, лишь 7 сентября, после подхода отряда кн. Аргутинского, совершившего тяжелый переход через горы.
В сентябре 1853 г. участились набеги курдов и башибузуков с османской территории — на всем протяжении границы. Особенно страдал Александропольский уезд.
В этом месяце русские силы в Закавказье были усилены переброской морем 13-ой пехотной дивизии из Севастополя в Сухум-кале.
В середине октября турецкие войска, базировавшиеся в Батуме, Ардагане, Карсе и Баязете, выдвинулись к нашей границе. Одних регулярных сил там было более 30 тыс. Общая численность турецких войск, предназначенных для действий против России на Кавказе, составляла около 100 тыс.
Русские силы на Кавказе были разбросаны по постам и пикетам, охраняли коммуникации и населенные пункты от нападений горцев. Только на Черноморской береговой линии находилось 25 отдельных укреплений и фортов с небольшими гарнизонами. В пограничных с Турцией районах самые крупные русские гарнизоны были в Гурии, Ахалцихе и Александрополе (бывш. Гумры, ныне Гюмри, Армения). Непосредственно противостоять туркам могло не более 5–6 тыс. солдат.
В ночь с 15 на 16 (с 27 на 28) октября 1853 пятитысячный турецкий отряд внезапно напал на прибрежный пост Св. Николая, где было всего 225 русских военных. С большими потерями турки взяли пост после девятичасового героического сопротивления гарнизона. Все русские, оставшиеся в живых после штурма, в том числе местный священник, таможенные чиновники, женщины, дети из семей военнослужащих были замучены.
31 октября (12 ноября) тридцатитысячное турецкое войско Абди-паши, состоящее из регулярного анатолийского корпуса, а также курдов и башебузуков, при 40 орудиях, перешло через русскую границу на Александропольском направлении и захватило с. Баяндур. Здесь иррегулярные части устроили резню христианского населения, после чего занялись любимым делом и в соседних армянских деревнях. (Естественно, что эти турецкие «подвиги» в «свободную прессу» не попали.)[210]
Отряд генерал-майора И. Орбелиани направился к р. Арапчай, не имея сведений о расположении сил противника. Даже царский Манифест об объявлении войны будет получен русскими властями в Закавказье лишь 6(18) ноября.
Отряд Орбелиани двигался, сильно рассредоточившись на местности, и не выдвинув вперед авангарда. У селения Баяндур отряд наткнулся на массу неприятельской конницы и артиллерию турецкого корпуса Абди-паши.
После первого же турецкого выстрела елизаветпольская милиция бежала с поля боя, «распространяя ужас до самого Александрополя» — такова уж была проблема почти всех местных ополчений, собираемых российскими властями — они легко поддавалась панике.
Отряд Орбелиани попал под сильный артиллерийский огонь турок и не мог быстро оступить — путь назад преграждал Караклисский овраг. Многочисленная турецкая кавалерия пыталась обойти правый фланг отряда и только мужество нижегородских драгун спасало положение.
Пока отряд Орбелиани держался у Баяндура, а это длилось более четырех часов, елизаветпольская милиция, состоящая из азербайджанцев, принеслась в Александрополь и, видимо не растеряв еще сил, вступила в драку с армянами на местном базаре. Генерал-лейтенант Василий Бебутов, собрав имевшиеся у него подразделения, под крики армянских женщин, умолявших спасти их от турок, выехал из города. Бебутову удалось правильно выбрать направление удара — кратчайшим путем на левый фланг неприятеля.
Потеряв около тысячи человек, турки ушли за Арапчай. Некоторые курдские старейшины просили Бебутова о приеме их родов на русскую службу.
Со второй половины октября участились нападения турецких иррегулярных войск в Ахалцихском районе. 30 октября у самой крепости Ахалцихе появился авангард ардаганского корпуса Али-Паши, насчитывавшего 18 тыс. человек. Атака на старый Ахалцихе была отбита, хотя осетинская милиция разбежалась в начале боя.
У генерал-майора П. Ковалевского, командовавшего Ахалцихским отрядом, имелось под началом 250 казаков и 150 человек грузинской дворянской дружины — против 5 тысяч неприятелей. 1 ноября турки попытались ворваться в новый Ахалцихе, лишенный укреплений. Приступ был отбит, но город оказался блокирован и отрезан от Тифлиса. Его мусульманское население перешло на сторону врага.
Турки из корпуса Али-паши двинулись к Боржомскому ущелью, открывавшему вход в Грузию, но были остановлены тремя батальонами брестского полка у Ацхура. Несмотря на отсутствие у русских кавалерии и артиллерии, быстрый натиск и штыковой удар брестцев сделали свое дело.
