История показала, что русская религиозно-философская мысль в XVII веке нашла три пути решения возникшей дилеммы. Здесь необходимо отметить одно важное явление, ранее не характерное для русской религиозно-философской мысли. Дело в том, что в этот период, особенно во второй половине XVII столетия, в русской религиозно-философской мысли впервые столкнулись разные методологии мышления. Если ранее все споры по различным поводам развивались в структуре единого религиозно-мистического мышления, основанного на определенной догматике, то теперь возникает и новый образ мысли — рационалистический. И именно методологические принципы развели русских мыслителей второй половины XVII века по разным направлениям дальнейшего развития, и каждое из направлений искало свой путь.
Первый путь — ориентация на греческое православие, почитавшееся во всем православном мире как вселенское (стоит напомнить, что константинопольский патриарх почитался первым среди других православных патриархов). Этот путь был достаточно традиционным, уже испытанным и, как казалось, исторически наиболее обоснованным. В религиозно-философском смысле на Русь подразумевалось перенести опыт современной греческой догматики и, соответственно, принципы схоластико-догматического мышления. Инициаторам такого перенесения казалось, что этот опыт, неизмеримо более глубокий, древний и распространенный в православном мире, нежели собственно российский, позволит поднять русское православие на новую высоту, расширить его богословскую базу и все это, соответственно, усилит влияние русского православия, Русской Церкви и Российского государства среди других православных народов, позволит России принять на себя обязанности вселенского православного царства.
Второй путь, наоборот, был совершенно новым для русской религиозно-философской мысли — ориентация на западноевропейский опыт, прежде всего на опыт рационалистического мышления, привнесение в русскую жизнь элементов светской культуры и образования. Как представлялось сторонникам этого направления, традиционная русская религиозно-философская мысль, замкнувшаяся в узких национальных рамках, уже исчерпала себя в решении не только богословских, но и важнейших мировоззренческих вопросов. Поэтому требовался новый, рационально-критический взгляд на Священное Писание, на историю, на вероучительные проблемы, на судьбу самого Российского государства. Бурное развитие научно-рационалистического мировоззрения на Западе как бы подсказывало новые ориентиры и для России.
И, наконец, третий путь — полное отрицание не то что необходимости, а даже самой возможности формулирования новых целевых и смысловых установок развития России. Сторонники этой точки зрения были абсолютно убеждены в том, что Россия как «Третий Рим» и «Новый Израиль» уже удостоилась Божией благодати и превосходит весь мир своим благочестием. И весь христианский мир, особенно греки и все остальные православные народы, «исказившие» свою веру под гнетом мусульман или владычеством римского папы, должны обращаться к России как к образцу православного благочестия. Сторонникам этого направления наиболее свойственно было религиозно-мистическое восприятие мира, подкрепляемое верностью традиционной русской догматике, несколько отличавшейся от греческой.
Сторонники первого и второго пути развития русской религиозно-философской мысли нашли активную поддержку у официальных властей. В понимании царя Алексея Михайловича, патриарха Никона и некоторых других «придворных боголюбцев» Россия как «Новый Иерусалим», как «Новый Израиль» — это центр вселенского православия, который должен объединить все православные церкви под своим покровительством. Так, в предисловии к «Служебнику» 1655 г., написанному под непосредственной редакцией патриарха Никона, утверждалось, что желание «прославить» и «восхвалить» Русскую Церковь по всей вселенной и стало главной причиной «исправления книг». Следовательно, Россия должна была стать примером абсолютного православного благочестия и взять на себя исполнение обязанностей защитницы греческой, то есть вселенской, Православной Церкви. Само же Русское государство должно было превратиться во вселенское православное царство во главе со вселенским православным самодержцем. Поэтому и встал вопрос об унификации русского православного вероучения с греческим. Эти идеи активно поддерживали греческие патриархи, довольно часто и подолгу пребывавшие в эти годы в Москве. Они, естественно, были заинтересованы в том, чтобы Россия освободила подчиненные им патриархаты от турецкого владычества. При их активном участии в России распространялась идея государственного соединения православного Востока с Россией — путем отвоевания Константинополя у турок.
Было решено осуществить церковную реформу. По инициативе патриарха Никона и царя Алексея Михайловича церковный Собор 1654 года согласился на исправление богослужебных книг по «древним славянским и греческим образцам». Религиозно-философским основанием реформы стало «грекофильство» — идейное направление, признающее истинным только греческое православие. Окончательно же все церковные нововведения получили утверждение на Соборе 1666 года и на Большом Соборе 1667 года с участием двух греческих патриархов и многочисленных греческих архиереев.
Нововведения включали в себя много аспектов — сокращалась литургия, а также чины крещения, покаяния, миропомазания, тексты некоторых молитв. Двуперстное крестное сложение заменялось троеперстием; изменялась форма креста (трисоставной-восьмиконечный крест заменялся двучастным-четырехконечным); хождение вокруг алтаря «противу солонь» (т. е. против движения солнца) вместо «по солонь». Из книжных исправлений — написание «Иисус» вместо «Исус», сокращение и упрощение Символа веры и др.
Важный момент «исправления книг» состоял в том, что сама эта «справа» в итоге проводилась не по «древним» греческим книгам, а по новоизданным, причем часто эти книги были изданы в Западной Европе, то есть на «латинском» Западе. Кроме того, само исправление часто осуществляли выученики католических и униатских («латинских») учебных заведений, знавшие иностранные языки, чаще всего родом с Украины. Этих «справщиков» так и стали прозывать «латинствующими».
Все эти нововведения, усиление «грекофильства» и «латинства» вызвали самый резкий протест среди части священнослужителей и простых верующих, образовавших движение в защиту «древлего благочестия», позднее прозванное старообрядчеством. Именно в старообрядческой среде продолжали сохранять свою актуальность идеи «Третьего Рима» и особой исторической судьбы русского народа.
В итоге все более углубляющихся противоречий произошел Раскол Русской Церкви: от Московской патриархии («новообрядная» церковь) отделилась довольно значительная часть верующих, получившая позднее наименование «старообрядчество». Уже на церковных Соборах 1666–1667 гг. старообрядчество было подвергнуто анафеме, а сами старообрядцы начали преследоваться (вплоть до сожжения). Старообрядцы уходили на север, в Сибирь, но продолжали сохранять верность своей вере. Восемь лет (1668–1677) держал осаду Соловецкий монастырь, ставший одним из опорных пунктов староверия. Своеобразным протестом против репрессий властей стали и многочисленные случаи группового самосожжения старообрядцев.
В результате Раскол Русской Церкви в XVII веке стал одним из самых трагических событий в русской истории, а последствия его не преодолены до сих пор. Так, довольно жесткие противоречия между Московской патриархией и старообрядчеством сохранялись вплоть до XX века. Лишь на Поместном соборе 1971 года Русская Православная Церковь сняла анафемы на старые обряды. Однако определенные противоречия между Московской патриархией и Древлеправославной церковью продолжают сохраняться.
Церковная реформа оказала значительное влияние и на развитие всей отечественной религиозно-философской мысли. Одним из результатов церковной реформы стало возникновение во второй половине XVII столетия трех основных течений, которые жестко противоборствовали друг с другом — «грекофильство», «латинство» и старообрядчество.
Прежде чем перейти к анализу религиозно-философской сущности названных направлений, необходимо прояснить некоторые терминологические вопросы, связанные с использованием терминов «грекофильство» и «латинство». Эти термины появились в ходе жесткой полемики между сторонниками этих направлений. При этом термин «латинство» имел даже оскорбительный смысл, ибо под «латинством» на Руси издавна подразумевали если не ересь, то схизму. Еще в прошлом веке было предложено иное именование этих направлений — «мудроборцы» и «просветители». Недавно эти именования возродились в некоторых работах современных исследователей. Однако думается, что подобные определения не являются более удачными, нежели прежние. Во-первых, отрицательный смысл в данном случае переносится на противников «просветителей» — все-таки понятие «мудроборцы» подразумевает людей, борющихся со всякой мудростью. Иначе говоря, всего лишь меняются оценочные характеристики — «плюс» на «минус». Во-вторых, само понятие «просветитель» имеет достаточно четкое конкретно-историческое значение и относится к иной исторической эпохе, а именно к XVIII веку. Поэтому в дальнейшем в данной работе будут использоваться термины «грекофильство» и «латинство» как устоявшиеся и как имеющие обоснование в сути самих учений сторонников того или иного направления (об этом ниже). Тем более что под термином «латинство» не стоит подразумевать ничего оскорбительного.
