Супруги возвращаются в главный зал, где установлены статуи. На северной стене записана история семьи везира. В ней упоминается наряду с именами других его предков имя его дяди Уосера, который таюке был везиром. На росписи Рехмира и Мериет изображены сидящими за столом, в то время как их сын Менхеперра-Сонеб, «писец храма Амона», облаченный в леопардовую шкуру, освящает их пищу. Там же изображен и другой их сын, Аменхотеп. Но нет Кенамона, который показан на другой росписи. Зато имеются все три дочери: Тахает, Мут-Нофрет и Хенет-тови.
Напротив всю юяшую стену занимает огромная надпись, подробно рассказывающая о назначении Рехмира на должность везира и где он старается польстить своему царю.
Когда закончился второй день и наступило утро, меня снова призвали в приемную благого бога, Менхеперра — да живет он вечно! — подобно Гору, победоносный бык, возвращающийся со славой в Фивы. Его величество уже знает, что произойдет. Нет ничего такого, чего бы он не знал. Во всем подобен он Тоту. Нет таких дел, которые бы он не разрешил. Он ведает… любое дело подобно великой владычице письма. Он предназначает подобно богу, который повелевает и вершит.
Его величество отверз свои уста и молвил мне такие слова: «Смотри, мои глаза отсылают меня к моему сердцу, [ибо так же, как и мое величество], оно ведает много решений и нет конца им. Проницательность моя никогда не ослабевает. Поэтому ты должен делать то, что я тебе говорю. Тогда Маат будет спокойна за свое положение». Он настоятельно советовал мне: «Вооружись, будь решительным и неутомимым, искореняй зло…»
Следующие тысячи слов текста мы бы назвали самовосхвалением. Но мы были бы несправедливы к везиру, если бы обвинили его в тщеславии. Конечно, какая-то доля тщеславия у него была, как и у большинства людей, достигших высокого положения. Однако в надписях на стенах своей гробницы он не хвастает перед людьми, а отчаянно старается оправдаться перед богами подземного царства:
Я судил [бедных и] богатых одинаково. Я спасал слабого от [неистового] приступа ярости. Я высушивал слезы с [помощью] возмездия. Я защищал незамужних вдов. Я устраивал сына на место отца. Я выручил старика, отдав ему свой посох, на что старуха сказала: «Какой великодушный поступок…»
Мериет нежно берет мужа за руку. Солнце поднимается все выше, и в гробнице становится жарко и душно. Она хочет выйти на свежий воздух. Но везир задерживается на какое-то время, чтобы посмотреть на роспись, на которой он изображен принимающим дань и подарки от чужеземцев.
На ней видна процессия азиатов из Речену, которых покорил Тутмос. Носильщики несут, о чем говорит надпись, слитки меди, кувшины оливкового масла, золотые и серебряные кольца, свинец, лесоматериалы, тянут колесницы и ведут лошадей.
Прибытие с миром вождей Речену и всех земель далекой Азии в почтительном поклоне [пропуск в тексте], их дань на их спинах, в надежде на то, что им будет дарована жизнь в обмен за преданность его величеству. Они видят его великие победы. Страх перед ним царит в их сердцах.
Его отец и любимец бога, доверенное лицо царя, начальник города, везир Рехмира, принимает дань от различных земель…
Есть среди них люди из Пунта, Нубии, с Крита (страны Кефтиу) и островов Средиземноморья. Везир и его жена с любопытством смотрят на изображение курчавых людей с тонкими талиями, гордо несущих богатые дары своей земли: золотые и серебряные вазы, конусообразные золотые чаши тончайшей работы, головы быков из чистого золота, богато украшенное оружие, превосходящее своей красотой оружие азиатов. Рехмира встречает посланцев. Он знает, что они прибыли как купцы, как представители свободного и равноправного государства, а не как люди, находящиеся под властью фараона.
Доверенный монарха, начальник города и везир Рехмира принимает дань…
Мериет отвернулась от росписи и сказала:
— Хотела бы я знать, где сейчас Сенмут…
— Он уже должен переправиться через Дельту, — ответил муж, выводя ее из гробницы.
Сенмут по совету Рехмира отправился с посольством на далекий остров, на котором почти никто из египтян не был. Неутомимый молодой военачальник, который после похода в Сирию больше не в состоянии был удовлетворять свою страсть к путешествиям, нашел для себя выход. Сейчас он находится на пути в страну Кефтиу и, может быть, никогда уже не увидит Египет.
Когда они выходят из гробницы, солнечный свет бьет им в глаза. Они садятся в свои паланкины, и их несут вниз по тропинке мимо поселения рабочих к реке. Разместившись в лодке, Рехмира смотрит на отметку уровня воды, обнаженную спавшей рекой. Кивком головы он обращает на нее внимание Мериет и говорит: «Вода начинает спадать». Скрипят снасти. Под дуновением слабого бриза лениво расправляется парус. Лодка движется через Нил к Фивам. Везир удобно усаживается под навесом и смотрит на город, раскинувшийся на противоположном берегу.
Итак, все начинается сначала. Скоро с полей сойдет вода, и сеятели пойдут по черной грязи. Они будут петь песни и разбрасывать зерна. Затем черные просторы полей затуманятся зеленью, и вот уже жнецы выйдут со своими кривыми серпами собирать урожай. Он видел все это уже столько раз! На стене своей гробницы он написал:
Рехмира… рожденный Бет и жрецом-уабом Амона, Нефер-убен, сыном начальника города и везира, Амоту, наслаждается видом коров, восхищается работами на полях и наблюдает за работой во все времена года, летом и зимой…
А слуги кричат:
Прими свежие продукты… и ешь, о начальник города и везир, счастливое начало, счастливый день, счастливый год, свободный от зла…
«Сын Нефер-убен…» Его отец был только простым жрецом Амона, когда родился он, Рехмира. Может быть, старик был пророком и предвидел великое будущее своего сына, когда назвал его Рехми-Ра — «Мудрый, как Бог Ра»? Это была приятная мысль. Да, боги были добры к нему.
Однако с величием пришли и заботы. «Смотри, положение везира, смотри, не такое уж и приятное…» Было бы, конечно, преувеличением утверждать, что это чувство не покидало его, но иногда он испытывал легкую ностальгию по своей беззаботной юности, когда он, как Сенмут, молодой чиновник, уезжал за границу. Сенмут… он позавидовал ему, что тот отправился в такую далекую страну, как Кефтиу. Он, Рехмира, тоже хотел бы побывать там, но сейчас совершать такие путешествия ему не под силу.
Что ждет его в будущем — трудно сказать. Он надеялся прожить долгую жизнь. Но фараон стар, и когда он взойдет на свой горизонт, а новый займет его место, кто знает, что может произойти? Можно привести множество примеров, когда высокопоставленные чиновники покидали свои посты с приходом нового фараона. Все в руках божьих.
Он обнял за плечи жену. Да, они прожили хорошую жизнь. У него много детей, и ему суждено было увидеть, как некоторые из них стали любимцами царя. Гробница для него уже готова. Каждый должен обеспечить себе благоденствие в предстоящей жизни. Он честно служил царю, и царь знает ему цену:
Он видел, что часовня моей гробницы будет последней для меня навсегда. Он видел, что мое имя останется в ней навеки, сохранится миллионы лет и память обо мне останется в ней навечно…
ПОСЛЕСЛОВИЕ
ФАКТЫ ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?
Когда я начал писать эту книгу, то не мог решить, как ее закончить. Моей целью было нарисовать живую реалистическую картину, насколько это возможно, повседневной жизни древних египтян по такому плану: религия, система управления, жилища, развлечения и досуг, положение женщин, образование, жизнь рабочих и ремесленников, воина, врача и правоведа, литература, функция фараона по отношению к собственному народу. Чтобы не скатиться к простому перечню фактов, я решил представить весь этот материал в полубеллетристической форме, хотя и знал, что этот путь, несмотря на свою привлекательность, труден и довольно опасен, так как меня могут обвинить в том, что я искажаю историческую правду и много фантазирую.
Поэтому мне бы хотелось заверить читателей, прочитавших эту книгу, что основная ее часть основана на фактическом материале, а там, где я придумывал сценки и действующих лиц, то опирался на письменные источники. Для большей убедительности, я сейчас отделю факты от «вымысла».
Рехмира, его жена Мериет, его дочери Мут-Нофрет и Тахает, его сыновья Менхеперра-Сонеб, Аменхотеп и Мери были реальными людьми. Их имена можно прочитать на стенах гробницы, где приведено и имя Кенамон. Однако археологи не знают, был ли последний сыном или внуком Рехмира. Все три сына везира были жрецами или чиновниками. Но о профессии Кенамона не сказано ни слова. Поэтому я сделал его воином.
Все сведения о Рехмира можно найти в его гробнице, надписи на стенах которой очень подробно описывают его обязанности. О его семейной и социальной жизни не известно ничего, кроме того, что он устраивал приемы и пиры, которые изображены и описаны на стенах его гробницы. То же самое можно найти и в гробницах других египетских чиновников.
