Филиппа II были обращены на Ла-Гулет. Но, поскольку Испания переживала последствия банкротства (1557 год), она не могла позволять себе широких планов.
Может быть, из желания угодить субсидировавшему его папе католический король предоставил мальтийским рыцарям и неаполитанскому вице-королю возможность организовать экспедицию на Джербу против Драгута. Как и армада Карла V, флот герцога Медины Кёли ждал осени, когда турецкие галеры уйдут в Галлиполи (1559 год). Тогда он поднял паруса. Адмирал легко занял остров, но потратил много времени, превращая его в базу операций против Триполи. Когда он покидал стоянку, то был атакован эскадрой Пиали паши и Драгута, которые потопили 30 судов и взяли 5 тысяч пленных (15 марта 1560 года). Небольшой христианский гарнизон Джербы был полностью уничтожен; после ожесточенного сопротивления из костей убитых сложили пирамиду — башню из черепов (бордж ар-рус), которая существовала до 1846 года.
Соперничество между католическим королем и султаном продолжалось на границе, разделявшей два средиземноморских бассейна. Осада Мальты турками была, быть может, ответом за Джербу; африканские раисы Драгут и Ульдж Али, несомненно, играли в этой осаде выдающуюся роль (1565 год). Перенеся войну в Тунис, бейлербей Алжира вернулся, наконец, к традициям Хайраддина. Во время похода на восток ему ничего не стоило отбросить слабые хафсидские войска и изгнать из Туниса Хамиду, который укрылся у испанцев (1569 год). Поставив каида Рамдана правителем Туниса, бейлербей вернулся в Алжир, где занялся реорганизацией варварийского флота. Он готовил экспедицию против Ла-Гулета, когда неожиданно был отозван султаном.
Османская империя подвергалась в то время серьезным опасностям. Взрыв католического фанатизма в связи с новой войной в Гранаде (1569–1570 годы) и деятельность Пия V способствовали созданию антитурецкой лиги с участием Испании, папства и Венеции. Католическому королю пришлось отложить поход в Африку и бросить свои силы на восток. Морское сражение при Лепанто, где Ульдж Али проявил чудеса храбрости и получил звание капудан-паши, означало победу коалиции (9 октября 1571 года). Но как только отступничество Венеции привело к распаду лиги (1573 год), Испания вернулась к своим планам относительно Туниса. Брат Филиппа II, Хуан Австрийский, неожиданно подступил к городу и взял его почти без борьбы (1573 год). Он предложил, чтобы управление Тунисом осуществлялось от имени католического короля при содействии туземцев, которые должны были сохранить свои законы; возможно, он хотел сам применять свои принципы или, скорее, приобрести титул; однако ему пришлось ограничиться оставлением в городе гарнизона и возвратиться в Италию, поставив правителем нового хафсидского принца.
Османская империя не могла оставаться в долгу за Лепанто и Тунис. В следующем году объединенные силы Регентства, Триполи и Востока под командованием Синана паши и Ульдж Али заняли Ла-Гулет и следом Тунис (1574 год). Эта двойная победа отдала туркам весь Тунис, который стал турецким пашалыком, и прозвучала похоронным звоном по испанскому влиянию. Разоренный новым банкротством (1575 год), парализованный восстаниями в Нидерландах и беспорядками в Италии, обеспокоенный происками англичан и французов, Филипп II отказался от реванша в Африке и был вынужден согласиться на перемирие с султаном (1581 год). Испания сохранила за собой лишь жалкие пресидио Мелилью, Мерс аль-Кебир и Оран. Каковы бы ни были все эти конфликты, но благодаря им Магриб, который оставался самим собой, принял свой современный облик с тремя политическими комплексами — Марокко, Алжиром и Тунисом.
Конец бейлербеев. После битвы при Лепанто бейлербей Ульдж Али приняв на себя командование османским флотом, передал управление Регентством заместителям: Арабу Ахмеду, который содействовал взятию Па-Гулета и Туниса, затем каиду Рамдану (1574–1577 годы), которому удалось посадить на фесский трон Абд аль-Малика и получить за это в качестве платы 500 тыс. унций золота и десять пушек, и, наконец, паше Хасану Венециано (1577–1580 годы). Этот последний был писцом на одном венецианском корабле, захваченном Драгутом. Проданный Ульджу Али, он стал ренегатом. Если верить портрету, набросанному Сервантесом, который был его рабом, он отличался надменностью и жестокостью, но вместе с тем энергией и храбростью. Он правил при помощи террора и укротил янычаров и раисов. Но голод и чума, к которым прибавились его вымогательства, в конце концов вызвали восстание туземцев, и старому евнуху Джафару было поручено восстановить спокойствие (1580–1582 годы). Во время правления Джафара в Алжир прибыл Ульдж Али, чтобы подготовить завоевание Марокко. Но прежде чем ему удалось приступить к осуществлению своего проекта, он был отозван на Восток, как и его халиф. Пашой Алжира вновь был назначен Рамдан.
Порта потребовала, чтобы Рамдан вернул Франции две галеры, несмотря на оппозицию алжирцев. Таифа воспользовалась этим недовольством и вручила власть своему вождю Мами Арнауту. Триумф раисов был подкреплен внезапным прибытием Хасана Венециано, который при помощи силы обосновался в Дженине (1582–1588 годы). С тех пор все было подчинено развитию пиратства, которое безнаказанно свирепствовало вдоль берегов Италии, Испании и вплоть до Канарских островов.
Когда Ульдж Али умер в преклонном возрасте (1587 год), султан счел момент подходящим, чтобы включить африканские завоевания в обычные рамки османской государственности, преобразовав Триполитанию, Тунис и Алжир в три Регентства, управляемые периодически сменяемыми пашами. Эти меры предполагали упразднение поста бейлербея в Алжире; в связи о этим Порта отозвала Хасана Венециано, поручив ему пост капудан-паши, и заменила его пашой, назначаемым па трехлетний срок. Варварийские провинции перестали быть бастионом турецкой империи против испанцев; они стали обычными провинциями, как и многие другие, но лишь более отдаленными.
IV. Золотой век алжирского и тунисского пиратства
Смуты XVII века в Алжире. В течение XVII века регентства Алжир и Тунис освободились из-под власти Порты. Крепкие организации оджака и таифы не принимали во внимание временных чиновников, не имевших никакой опоры в провинции, которой они якобы управляли от имени султана. Кончилось тем, что паши перестали держать под контролем янычаров и раисов и, пока могли, заботились о личном обогащении. Предоставленные сами себе, движимые собственными интересами или ненавистью, оджак и таифа яростно боролись за главенство в государственных делах. В результате конфликтов, потрясавших оба Регентства, выкристаллизовались новые власти: в Алжире — власть янычарских ага (1659 год), затем — деев (1671 год), в Тунисе — власть деев (1590 год), затем — беев (1705 год). Автономия африканских пашалыков позволила им свободно заниматься пиратством, не принимая во внимание тех политических предосторожностей, соблюдать которые Порта заставляла бейлербеев. Эта автономия повлекла за собой двоякого рода последствия: с одной стороны, деятельность корсаров вызывала репрессалии европейских государств; с другой — соперничество между двумя Регентствами вело к вооруженным конфликтам.
Нет ничего более однообразного, чем внутренняя история Регентств в XVII веке В
