для службы отечеству, для его безопасности и защиты.
Все это было сочувственно принято членами риксдага, но не исполнено.
Швеция, понимая значение для неё Финляндии, склонна была помочь ей, но, будучи сама истощена, не могла оказать большего содействия. В помощи, прежде всего, нуждались города, в которых сосредоточивались торговля и промышленность.
Положение финляндских городов было печальное. Бедствия войны привели их в полный упадок. Гельсингфорс лежал в пепле, сожженный войсками К. Армфельта, при отступлении их из города (1714 г.); в Тавастгусе была уничтожена третья часть всех строений; в недавно возникшем Веккелаксе не оставалось ни домов, ни людей; обыватели городов Эстерботнии определили свои убытки в 560 тыс. мар. по современному счету. Каяна был разорен. Наиболее сохранился Або, в котором при оккупации края находилась главная квартира русских; и, тем не менее, убытки его исчислялись в 275 тыс. мар.
Города разделялись на стапельные и не стапельные. Стапельное право разрешало городу иметь склады, верфи, производить внутреннюю и внешнюю торговлю. Стапельными городами были Або, Гельсингфорс и Фридрихсгам. Меньшие города состояли как-бы в известном подчинении у больших. Так напр. Вильманстранд и Нейшлот были ярмарочными городами, подчиненными Фридрихсгаму, т. е. их ярмарки могли посещать исключительно обыватели Фридрихсгама. В виду этого, между городами существовал род зависти, проявлявшаяся разнообразно. Гельсингфорс требовал, напр., чтобы Экенес был лишен городских прав, а Борго превращен в ярмарочное место, подчиненное Гельсингфорсу. Обыватели Або хлопотали о том, чтобы предписано было жителям Нодендаля переселиться в Або, «для скорейшего улучшения этого древнего стапельного города». Были также возбуждены предложения об упразднении Тавастгуса и городов Эстерботнии. Все подобные ходатайства и планы оказались отклоненными.
Существовало и другое стеснительное ограничение. Приморские города Финляндии не имели права вести по желанию на своих судах торговли с любыми местами и городами, а лишь с указанными. Жителям городов Эстерботнии открыты были только гавани Або, Стокгольма и Гефле. — Борьба с этим ограничением началась на первых же риксдагах периода свободы, но безуспешно. В 1719 г. жители Эстерботнии просили, чтобы гг. Вазе и Улеоборгу разрешено было торговать со всеми приморскими городами шведского государства; но риксдаг отказал. После того Эстерботнические города долго и упорно добивались стапельных прав; но также безрезультатно. Особенно энергично хлопотал за них в 1733 году губернатор Карл Фрелих, старый воин, принимавший участие в походах царствования Карла XII. — Губернатор указывал риксдагу, что без свободной торговли города севера не в состоянии поправиться.
В Швеции в это время преобладали системы привилегии и покровительства. Привилегии господствовали в политической жизни, где они, правда, имели свои хорошие стороны. Наиболее льготно обставлены были дворяне. Горожане извлекли выгоды из закона 1617 г. о торговле и «продукт-плаката» 1724 г. Крестьян старались удовлетворить постановлением 1723 г. о покупке шкатового права.
Путем же привилегий надеялись поднять тогда и промышленность. Сельская торговля была ограничена в пользу торговли городов. Городам содействовали стапельным правом. Львиная доля доставалась, конечно, самим шведам: Швеция являлась привилегированной по отношению Финляндии, Стокгольм — по сравнению с остальными городами. После Ништадтского мира столица государства захватила почти всю торговлю Финляндии; финляндскому приморскому населению, в обход своих городов, дозволялось завозить товары в Стокгольм.
Изданный в 1724 г. так называемый продукт-плакат также имел в виду покровительство. Этим законом правительство желало оградить собственное мореходство от иностранного соперничества. Подобно Англии, Швеция воспретила судам иностранных наций, начиная с 1725 г., ввозить в Швецию что-либо, кроме продуктов своей собственной страны и её колоний. На Финляндию это узаконение повлияло самым неблагоприятным образом. Вместо того, чтобы поощрить финляндское мореходство, закон поднял цены на предметы первой необходимости. Произошло это вследствие того, что Финляндия флота почти не имела и судами своего края собственных нужд удовлетворить не могла. Обмен товаров производился преимущественно на голландских судах, которые ввозили в край разные товары и особенно соль и табак, а вывозили финляндские лесные продукты. «Продукт-плакат» прервал эту торговлю и соль и другие предметы сильно вздорожали. Только позднее купцы больших стапельных городов, Або, Гельсингфорса и Фридрихсгама, обзавелись большими судами, которые известны были под названием «испанских ходоков» и сделали возможным удовлетворение местных потребностей.
Чтобы помочь внутренней торговле восточной части Финляндии, сосредоточившейся до 1721 г. в Выборге, решено было расширить город Веккелакс, который в 1723 г., в честь короля Фридриха I, получил название Фридрихсгама (по-фински Хамина). Торговлю Карелии и северного Саволакса пытались направить через Вильманстранд в Фридрихсгам. С этой целью Фридрихсгаму дали стапельные права Выборга, освободили на 15 лет от налогов и начали его укреплять. Но этим мало удовлетворяли внутренние потребности края. Да и вообще следует сказать, что положения того времени о торговле не принесли особых выгод Финляндии.
После того, как Швеция лишилась значения великой державы, первенствующей на севере, она особенно много внимания стала уделять внутренним вопросам, в надежде, развитием народного благосостояния и умелым пользованием своими естественными богатствами, вознаградить потери последнего договора с Россией. Задачей времени поставлена была практическая польза и экономическое развитие. Экономическое направление широко охватило государство и отразилось в Финляндии. — Фабричному производству Швеции положил удачное начало Ионас Альстремер, выписавший машины из Англии. Увеличение материальных средств сделалось настолько общим стремлением, что весь этот период шведской истории одинаково называется и «временем свободы» и временем экономического интереса. Одна из причин перехода Швеции от строго монархического управления, развившегося до полного единодержавия, к народному представительству, кроется в надежде достичь, при его содействии, блестящего экономического положения. Но так как королевская власть была слишком ограничена и обобрана, то равновесие нарушилось и в результате получалось привилегированное дворянство и покровительствуемая промышленность.
Заботы правительства и общие усилия населения не пропали даром. Промышленность стала развиваться; у устьев реки Кюмени и в других местах задвигались водяные мельницы; в разных частях края появились ветряные мельницы, устроенные по голландскому образцу. Стокгольмский купец Михаил Хисинг пустил в ход железный завод на Фагервике. С прежнего времени в Борго существовало льняное производство, в котором принимало участие 30 ткачей. В северном Саволаксе и Карелии простонародье выделывало чугун из озерной руды. Таким образом, финский народ, принявшись за работу, исподволь стал покрывать разрушения Великой Северной войны всходами новой культуры. Успех давался нелегко. Нередко приходилось одолевать тяжелые случайные препятствия. Так, напр., в 1729 г. цена на смолу понизилась заграницей, а осенью кораблекрушениями причинены были значительные аварии. Лето 1730 г. выдалось необыкновенно «сухое». рассказывали, что густой дым от лесных пожаров далеко расстилался по морю, мешая плаванию.
Общее благосостояние края начало увеличиваться. Об этом можно судить, между прочим, по тому, что стеснительные меры против сельской
