230
Материалы о занесении в Книгу Почета Всесоюзной пионерской организации им. В.И. Ленина юных героев-пионеров (1957—1960// РГАСПИ-ЦХДМО, ф. 2, оп. 1, д. 131, л. 12. В самой Книге Почета описание Павлика еще суше: «Пионер-герой, бесстрашно выступивший против врагов народа в период коллективизации страны. Зверски убит кулаками 3 сентября 1932 г. в деревне Герасимовка Свердловской облает и».
Автора истории, по иронии, звали В. Морозовым: В новоселках погиб пионер// ПП. 29 августа 1962.
Он смелым сердцем пионер// ПП. 4 сентября 1962. С. 3. Ср. предисловие к изданию «Павлик Морозов» (1962, с. 9): «Кем был бы он в наши дни? Человеком какой профессии? Его имя, возможно, нашли бы мы среди прославленных имен строителей гидроэлектростанций Волжского каскада, исследователей морских глубин или имен тех людей, что создают необыкновенные электронные машины, или тех, что вторгался бесстрашно в жизнь человеческую, делая операции на сердце. А, может, был бы Павел Морозов среди тех гениев, что посылают вокруг земного шара советские космические корабли с гордым именем “Восток”!»
Такие гипотезы ставят под вопрос значение героических поступков первых десятилетий советской власти в обновленном советском обществе: новый герой — это не страстотерпец, а инженер-строитель, новатор производства, врач-хирург или космонавт.
Информантка, с которой я разговаривала в Петербурге в сентябре 2002 г. (неформальное интервью), вспоминала, что в детстве, в 1960-х гг., в маленьком городке памятник Павлику казался ей жутким. Выполненная в натуральную величину ребенка, статуя внушала детям тревожное чувство, что и с ними может произойти то же самое.
Выражаю благодарность Робину Эйзлвуду за указание на эту песенку, ходившую по Москве в конце 1970-х гг.
Маркович, 2000, с. 219, описывает такую же реакцию: «Несмотря на все усилия Пионерской организации сделать изменника Палика Мороза (так! — К.К.) героем всей советской страны, молодые люди всех возрастов относились к Павлику скорее с презрением».
Ср. с изобилием постсоветских пародий на повесть Гайдара «Военная тайна». Вот, например, одна из них, взятая из чата 02.03.2007:
Идут Хлеборобы — привет Мальчишу
Бегут Свистоплясы — привет Мальчишу
Летят Креогены — привет Мальчишу
Не спят Легкодувы — привет Мальчишу
Сидят Мелкотрясы — привет Мальчишу
Звонит Самосторож — привет Мальчишу
Отит оба уха — привет Мальчишу
Купил за 120 — привет Мальчишу
Растет Недовычет — привет Мальчишу
Силен Мазафака — привет Мальчишу
Устал Разнобредить — и нет Мальчиша…
http://kvn.primorye.ru/tribuna/viewtopic.php?p=174641 &sid -e7c47e1056c78602e89fc3f 114dc0a3a.
В других вариантах пародий в Интернете Мальчишу шлют привет «голубые», предлагают свою любовь «некрофилы» и т.д.
Источник анализа еще неопубликованной оперы — CD-ROM, любезно предоставленный одним из авторов. Рок-опера, естественно, не могла быть поставлена публично в то время, когда она была создана; это весьма интересный пример «камерного искусства» брежневских лет.
Негативное отношение к Павлику Морозову более или менее поголовно среди людей послевоенного поколения. Редким исключением стал информант из детского дома (Ox/Lev T-04 PF 22B, с. 24), обнаруживший хорошее знание пионерских песен (в том числе и о Павлике Морозове) и выражавший сожаление, что пионерская и комсомольская организации прекратили свое существование. Правда, бывшие детдомовцы, называющие себя «государственными детьми», составляют исключительное меньшинство. Но даже в этой среде не все помнят о Павлике Морозове: см. например: Ox/Lev Р-05 ПФ29А, с. 6—7 (ж., 1938 пр., выросла в детдомах Пермской области): «Собиратель: А про героев-пионеров рассказывали что-нибудь? Информант: Ну вот, про Гастелло, про Матросова, это раньше ведь было, сами знаете… Соб.: Нет, не знаю… Кто такой был Гастелло? Инф.: Ну Гастелло, это был летчик. Вот, Матросов — это был, сами знаете, был герой Великой Отечественной войны. Потом кто еще был? Вот таких вот более-менее. Вот это я помню хорошо. Я собирала про Гастелло материал из газет. Из газет вырезали всякие такие заметки. Стенгазеты выпускали… Соб.: А какие-то герои у Вас были в детстве? Ну, на которых нужно равняться? Инф.: Нет, у меня не было».
См., например: Ox/Lev Р-05 PF23A, с. 9 (информантка 1957 г.р.). Дети распространяли такие стихи «тайно от взрослых, потому что это было не… это самое… Вплоть до того, что за это даже могли выгнать из лагеря». О том, как информанты не могли почти ничего вспомнить о героях, см., например: Ox/Lev Р-05 PF24B, с. 16 (информантка 1958 г.р.): «Соб.: А героев-пионеров каких-то помните? Инф.: Ой, что-то я не помню. Ну, помню, всякие там, их много было, этих героев. Соб.: Что в основном рассказывали? Инф.: В основном об их подвигах. Что они такие-то, такие-то. Раньше всех принимали в пионеры. Соб.: О Павлике Морозове, да? Инф.: Да, да, да, да. Соб.: О Зое Космодемьянской? Инф.: Ну, это комсомольцы. Это уже в комсомоле. А пионеры — это совсем другое. Пионеры другие были там. Соб.: Марат Казей? Инф.: Да, да, да. Во, во, во».
В ответ на публикацию «Рассказов о Дзержинском» Ю.П. Германа (1950) за 1951/ 1952 школьный год было написано 26 восхищенных писем, но вершиной популярности с точки зрения количества писем (44) стала книга Виталия Бианки «На Великом морском пути» (1950). Ср.: в 1965 г. на книгу Германа пришло всего 11 отзывов, в то время как книга Вильяма Козлова «Президент Каменного острова» получила 54 отзыва, «Рам и Рум» С. Сахарнова и «Шел по городу волшебник» Ю. Томина — 36. Общее число присланных в 1956 г. писем почти удвоилось — с 2192 до 4171. См.: Бюллетень читательских отзывов, писем и рецензий, 1951 — 1952 // ЦГАЛИ-СПб, ф. 64, оп. 5, д. 5, л. 4—7; Обзоры читательских писем за 1965 г. // ЦГАЛИ-СПб, ф. 64, ом. 5, д. 151, л. 28. См. также: Келли К. «Спасибо за замечательную книгу»: советские дети-читатели и организация детского чтения в 1950—1975 гг. // Русский сборник. 2007. №4.
Эти впечатления относятся к моему визиту в Герасимовку 19 сентября 2003 г.
Эта версия жизнеописания Павлика содержит в себе неприятные антисемитские нотки: Юрия Дружникова автор всегда называет полным именем — «Юрий Израилевич Альперович-Дружников», подчеркивая тем самым его «нерусское» происхождение, а значит, и непременное желание принизить значение русской нации.
О полном наборе точек зрения на этот счет см. содержательный телевизионный документальный фильм Ирины Снежинской «Без героя» (1999), заслуженно отмеченный призом.
В ответах мальчиков, опрошенных на улице Павлика Морозова в городе Лобня Московской области, Павлик оказался героем Великой Отечественной войны, известным историком, генералом и доносчиком.
Ср. самооправдание писателя Льва Лосева по поводу его работы в официальной советской детской литературе: «Учить детей быть добрыми, честными, смелыми. Неважно, пусть к этим добродетелям надо порой пристегивать словечко “пионер”. Эта мертвая шелуха отпадает сама собой, а вечные добродетели останутся» (Лосев Л. Жратва. Закрытый распределитель// Собранное. Екатеринбург: У-Фактория. С. 440).
Материалы находятся в архиве «Мемориала», СПб. В итоге 35 человек были расстреляны и 19 приговорены к лагерям. Уже в 1939 г. власти признали дело чудовищной ошибкой, вернули выживших заключенных из лагерей и возобновили расследование, выявившее широкомасштабную фальсификацию материалов.
Имеется прецедент такого решения во время пересмотра дел 1930-х гг. Большинство обвиненных по так называемому «делу глухонемых» в Ленинграде (1937) полностью реабилитированы при пересмотре дела в 1955 г., а один, Сиадников, освобожден «за недоказанностью преступления» (см. материалы этого дела в архиве «Мемориала», СПб). Как справедливо заметил Александр Костинский (Костинский, 1999, с. 14), в любом случае необходимо «переквалифицировать политическую статью 58-8 о терроризме в уголовную 136», так как нет бесспорных доказательств, что Павел и Федор Морозовы являлись активистами, и к тому же статья об «убийстве активиста» не должна была применяться к непрямым участникам убийства.
Опросы об уровне доверия к милиции, например, показывают довольно низкие цифры: «на протяжении последних десяти лет (1994 2004. — К.К.) доля россиян, полностью доверяющих милиции, колеблются около 10%, тогда гак доля полностью ей не доверяющих превышает 35%, а в большинстве случаев и 40%» (http://www.levada.ru/ milicia04.html). По официальным данным 2003 г. британского Министерства внутренних дел (http://www.fiomeoffice.gov.uk/rds/pdfs04/hors289.pdf; Home Office Citizenship Survey, 2003, с. 41), 25% населения Великобритании доверяют полиции «в большой степени» («a lot»), 55% доверяют «в основном» («a fair amount»), а вообще не доверяют полиции всего 20%. При этом показатель доверия снижен среди людей из этнических меньшинств, в бедных слоях населения и среди мужчин.
