Public Physicians..., p. 33.
Ibid., p. 44, 50—55.
IG, IX, l2, 3, N 748.
Inscr. de Delos, 2, Ν 442 Α. 83—84.
Wilhelm Α. Neue Beitrage..., IV, S. 53-60.
Конечно, это лишь рабочая гипотеза.
Трудно согласиться с В. Тарном в том, что «полисные врачи были небогатым разрядом населения» (Tarn W. W. Hellenistic Civilisation 3, р. 109). Ведь помимо твердого государственного оклада они, вероятно, получали какие-то материальные блага от излеченных ими пациентов. О реальности этого вида доходов государственных медиков справедливо писал еще С. Рейнак (Reinach S. Medicus, p. 1694). К сожалению, остается неизвестным общественное положение аттического врача Меналка из дема Анафлюстия, который в конце IV или в III в. смог дать своей дочери Пифострате приданое в 3000 драхм. См. гарантийную надпись из Спаты: IG, II2, № 2660. Это текст из числа документов, в которых было принято указывать цену недвижимого имущества, служившего обеспечением возврата приданого, которое должно быть возвращено в семью жены при расторжении брака. Ср.: Fine J. V. Horoi. Studies in Mortgage, Real Security and Land Tenure in Ancient Athens. Baltiniore, 1951, p. 116—141. Можно думать, что, выделяя Пифострате приданое в 30 мин, Меналк оставался владельцем еще достаточных средств, возможно, даже земли в своей старинной аттической филе Антиохиде. Но даже если у него и не было многих денег, то он все же должен быть отнесен к числу богатых жителей Аттики. М. Финли считает, что суммы приданого от 3000 до 6000 драхм были общепринятой нормой в среде самых зажиточных афинян, более высокие цифры встречаются редко. См.: Finley Μ. I. Studies in Land and Credit in Ancient Athens 500—200 b. c. New Brunswick, 1952, p. 79, 266.
Иногда этими поисками занимались астиномы, как показывает текст Syll. 3, № 596 с острова Пароса. Ведь именно астиномы ведали вопросами санитарной жизни городов, как свидетельствует фасосский декрет IV в. о поддержании чистоты на участке перед входом в Асклепиейон (Syll. 3, N 1217; Pouilloux J. Recherches sur l'histoire et les cultes de Thasos, p. 460). Можно вспомнить и обязанности астиномов по пергамской надписи OGIS, № 483.
Rostovtzeff Μ. SEHHW, p. 242.
Plato. Leg., IV, 720a—с; IX, 857c—d.
Очевидно, раб-врач поступал наиболее честно, прекрасно зная условия жизни своих пациентов и понимая, что бессилен их изменить. Единственным его средством были снадобья, которые как-то могли облегчать страдания заболевших.
Данные Платона позволяют отвергнуть ряд слишком общих выводов, которые Вуудхэд основывает на декрете в честь Дамиада. Он утверждает, что: 1) рабы, вероятно, должны быть включены в категорию «прочих обитателей полиса, которых лечили государственные врачи», судя по декрету Дамиада; 2) термин «все граждане» обычно употреблялся в декретах эллинистического времени для обозначения всего населения города, в том числе и приезжих инополитов (Woodhead А. G. The State Health Service..., p. 244). Приведенные высказывания свидетельствуют, что автор не имеет ясного представления о социальном значении права гражданства в древней Греции.
Vogt J. Sklaverei und Humanität. Studien zur antiken Sklaverei und ihrer Erforschung. Wiesbaden, 1965, S. 10—12. Правда, на стр. 78 автор мимоходом бросает замечание о том, что Платон в данном случае рисует идеальную картину, на самом же деле источники молчат о рабах-врачах, курирующих рабов. Это утверждение неверно — в указанном тексте отражена реальная действительность, а не умозрительное построение Платона.
Kudlien F. Die Sklaven in der griechischen Medizin, S. 14—16.
Ярким примером может служить рассказ Гиппократа о том, как он прервал беременность у молодой флейтистки-рабыни?
Arist, Oec., I, 5, 1344а 23.
Конечно, раб-врач лечил дешево, но, судя по Платону, у него всегда было множество пациентов. Видимо, в Афинах часть таких лекарей-практиков из невольников держала себя достаточно свободно, если верить фразе Платона о насмешливости этого рода лекарей (Plato. Leg., IX, 857 с—d).
Ж. До проследил по дельфийским текстам генеалогию Дионисия вплоть до его прадеда 3'Ασανδρος Πλυγονευς, сыновья которого стали гражданами Дельф лишь в 191/90 г. Один из последних, Дионисий, сын Асандра, был дедом манумиссора Дионисия, сына Асандра, в SGDI, № 1899 (Daux G. Delphes au IIe et au Ier siccle. P., 1936, p. 443-446, 456—457).
Зельин К. К., Трофимова М. К. Формы зависимости в Восточном Средиземноморье эллинистического периода. М., 1969, с. 168.
Там же, с. 164.
Нам представляется возможным следующее предположение: врач Дионисий воспитал в своем доме и выучил лекарскому делу Дамона, выдающиеся способности которого позволили ему оказывать серьезную помощь владельцу, имевшему свою частную лечебнипу.
Л. Коун-Хэфт допускает большую ошибку, категорически утверждая, что в греческом обществе рабы-медики были лишь помощниками свободных врачей (Cohn-Haft L. The Public Physicians..., p. 14—15, 17). Помимо яркого свидетельства о враче Дамоне в IV — II вв. в Элладе известна деятельность многих образованных рабов в разных сферах жизни — в культуре, торговле, искусствах.
Сергеенко Μ. Е. Простые люди древней Италии. М.; Л., 1964, с. 32-50.
Заметим, что использование хозяином ценных качеств раба было издавна принято в Греции и рабское состояние специалиста не уменьшало эффективности его труда. Например, один из героев Аристофана собирается купить фессалиянку-колдунью, чтобы она наворожила ему благоденствие.
IG, II2, N 6873.
Plato. Leg., I, 647.
Theophr., IX, 17—18.
Известно, что греческая медицина активно искала средства для лечения недугов. Уже в V в. до н.
